Дарья Волкова - Ох, Мороз, Мороз...

Ну а что? Подобное притягивает подобное. Они вдвоем, Мороз и его Морозиха — просто идеальная пара. Но радость от покупки машины была испорчена.

На пресс-конференции Инга откровенно трусила. Это было трудное испытание для человека, привыкшего быть в тени и прятаться за монитором. А тут ее вытащили на свет Божий, заставили что-то говорить. Нет, ей, конечно, милосердно дали бумажку с текстом. Но все выученные слова моментально вылетели из головы. А что они в живого человека микрофоном тычут?!

Люди, куча людей, все что-то говорят, все куда-то перемещаются. В какой-то момент начала кружиться и ныть голова — от мельтешения, от духоты, от яркого света, от нервного перенапряжения. Сосудистая дистония давала себя знать. Инга заозиралась в поисках, куда бы сесть или хотя бы прислониться. И ее тут же прислонили. Получилось даже не ойкнуть, когда чьи-то пальцы крепко ухватили за локоть.

— Инга, вы мне нужны, — Мороз улыбался. Дежурной протокольной улыбкой, которой улыбался сегодня всем. — Нам нужно кое с кем поговорить.

А вот обреченный стон сдержать не удалось. Да сколько можно-то… говорить?

— Не волнуйтесь, — вдруг наклонился он к уху. — Если что, я придержу.

Пока Инга судорожно обмозговывала сказанное им, они добрались до необходимых людей. Все это время он не выпускал ее локоть.

Нужные люди оказались все сплошь знакомые. В числе них были Никитин, «связист», финансовый директор — черноволосая высокая дама, будто сошедшая с обложки «Женщина года». Еще какие-то смутно знакомые личности, которые все собрались вокруг седого мужчины весьма солидной наружности. Какая-то большая шишка, инвестор или еще что-то такое — было ясно. Ингу ему представили, она вежливо кивнула. Впрочем, вопросов от седого Инга не дождалась, он увлеченно беседовал с Морозом и другими членами его команды. Смысл беседы от Инги ускользал, и она просто стояла рядом, тихонько дышала и ждала, когда же стихнет головная боль. Спустя полчаса удалось ускользнуть самой.

Дома выпила таблетку, повесила в шкаф ненавистный костюм. Контракт исполнен, господина Мороза она больше не увидит, а на охраняемой стоянке ее ждет черная «бэха». Жизнь, несмотря ни на что, прекрасна и удивительна. Еще бы голова перестала болеть.

Инга повозилась на диване, убрала из-под головы подушку. Так неудобно, зато полезно. И не уснешь. Спать ложиться еще совсем рано.

Голова болеть перестала. Лежать было неудобно, но полезно. И по всей этой совокупности причин Инга все-таки заснула, прямо на диване, с телефоном, выпавшим из пальцев на живот. Именно он Ингу и разбудил спустя два часа звуком сообщения мессенджера. Тогда Инга не знала, что именно с этим дурацким писком тебе в дверь — ну, или в данном случае, в телефон — стучится судьба.

Двое мужчин проводили взглядом одну гордо удалившуюся женскую спину. Была бы возможность — Алена бы хлопнула дверью, но дверей по дороге не подвернулось. Поэтому она просто ушла стремительным шагом на своих неизменных высоченных шпильках, оступилась, зашипела на кинувшегося ей на помощь официанта и гордо исчезла в арочном проеме банкетного зала.

Мужчины переглянулись. Старший смущенно крякнул. Младший сохранил совершенно невозмутимый вид. Ему не привыкать.

Алена хотела сама заняться фуршетом. Павел пытался ей объяснить, что мероприятие не светское, а деловое, и правила другие, и уже нанята кейтеринговая компания, и есть человек, который за это отвечает. Получил упрек в равнодушии, эгоизме и еще целом ряде грехов — смертных и не очень. И теперь, в день его триумфа, он наблюдает, как его жена, вместо того, чтобы разделить с ним успех, уходит с важного мероприятия. Наблюдает, надо признать честно, без малейшего намека на сожаление.

Зато тесть рядом. И все видит. Это важнее.

— И какая муха ее укусила? — Сергей Антонович сделал знак официанту, взял с поднесенного тут же подноса бокал с шампанским, пригубил, кивнул одобрительно. — Хорошее. Не сэкономил.

— Ваша школа, — скупо улыбнулся Паша, отсалютовав тестю своим бокалом. Улыбаться сегодня он порядком устал.

— Не скромничай, своего ума у тебя предостаточно, — Сергей Антонович сделал щедрый глоток. — Ты хорошо поработал, Павел. Молодец.

Паша лишь кивнул в знак того, что принял одобрение. Когда-то он ловил каждое слово тестя, ждал как манны небесной знаков его одобрения, слов похвалы. Эти времена прошли. Теперь Павел знал себе цену. Знал ее и Сергей Антонович. Знал, что может быть спокоен за свой бизнес, что основанное им дело находится в надежных руках, и что самому можно спокойно заниматься любимым яхтингом, ни о чем не беспокоясь. Но руку на пульсе все же держал, был в курсе, и Паша точно знал, что некоторые люди в компании, включая в первую очередь секретаршу, регулярно докладывают Сергею Антоновичу Смирнову о текущей ситуации. Павел и сам бы так же поступил на месте тестя. На своем же месте это доносительство его дико раздражало, но сделать ничего не мог. Пока не мог.

— Хороший ты мужик, Паша, — успех «Т-Телеком» и бокал шампанского сделали тестя благодушным. — Повезло Аленке. Не понимает, дуреха, своего счастья.

Направление разговора Павлу не понравилось. Соглашаться нельзя, молчать глупо, сказать правду о том, что он думает по поводу поведения Алены — и вовсе самоубийственно. То, что тесть ругал свою дочь — так ему, как родителю, это позволительно. Тещи, к слову о родителях жены сказать, у Паши, слава богу, не было — с матерью Алены Сергей Антонович развелся лет двадцать назад, и причину этого развода угадать было несложно — судя по всему, характером Алена пошла в мать, которая теперь жила где-то в Испании с новым испанским мужем — пилотом «Боинга». А Аленка при папеньке осталась, он и отвечал за ее благополучие. Про благополучие Сергей Антонович и продолжил свою мысль.

— Но и ты ее пойми, — вздохнул тесть во всю мощь своей широкой груди. — Нервничает она. Женщине дело нужно.

— Я могу дать ей хорошую должность в компании, — ровно ответил Паша, точно зная, что скорее умрет, чем на самом деле сделает это. Работать с Аленой — хуже выдумать сложно.

— Да я не про это! — махнул рукой Сергей Антонович. — Ребенка вам надо, Паша.

Плохие предчувствия оправдались. А где-то внутри загорелась красная предупреждающая лампочка. Что надо быть предельно внимательным.

— Вы же знаете, Сергей Антонович, что я только «за». И все, что от меня зависит…

— Все понимаю, Паша, — тесть обнял его за плечи. Где-то сбоку щелкнули камеры. Шикарный будет кадр — владелец и генеральный директор «Т-Телеком», тесть и зять, доверительная беседа двух партнеров и родственников. И никто не знает, каков процент лжи в этом фото. Даже сам Паша не знает. Тесть между тем развернул Павла в сторону от репортера с камерой. — Я знаю, что ты тоже хочешь этого. И Аленка хочет. А вот не получается чего-то. Может, уже сделали бы это ЭКО.