Дарья Волкова - Продолжай

Фертильность включилась обратно без предупреждения. Когда Поля уже успела пережить две волны паники, как-то с ними справиться и дать себе установку не дергаться. В конце концов, они со Славой даже до ЗАГСа добраться не могут, строя туманные планы на лето. А пока - у них обоих только-только наметился просвет в судебных процессах, и они даже начали робко планировать совместную поездку с целью отдыха. По крайней мере, об этом можно было уже говорить не как о научной фантастике. И тут…

Как обухом по голове.

Громом среди ясного неба.

Радугой после дождя.

- Слава, я иду в туалет, писать.

- Рад за тебя, но мог бы обойтись без этой информации, - Ростислав в один глоток ополовинил чашку с кофе. - Видишь, я завтракаю.

- Нет, ты не понял, - Полина тихонечко выдохнула. - У меня задержка уже десять дней. Я пошла в уборную делать тест. На беременность.

В абсолютной, даже звенящей тишине она ушла в ванную. А оставшийся на кухне Ракитянский молча и невидящим взглядом смотрел на пустую тарелку. Вздохнул едва слышно.

- Ну и как после этого есть?!

Встал и пошел за ней в санузел. А эта невозможная женщина стояла перед зеркалом и мазала лицо кремом!

- И почему ты не писаешь?!

- Я уже.

- И?!

- Надо подождать пять минут. Вон, лежит на стиральной машинке. Через пять минут будет одна либо две полоски. Две полоски означают, что я беременна.

Было страшно повернуть голову. Но он повернул и посмотрел. Взгляд расплывался. Но когда сфокусировался, полосок там не было. Ни одной, ни двух.

- Как ты можешь красить глаза, когда там идет такой процесс!

Вредная Чешко лишь пожала плечами.

- Процесс без меня идет, а я пока тоже делом занята.

Он не отрывал взгляд от теста. Даже не мигал. И вдруг…

- АААААААААААААААААААААААА!!!

Громко звякнула баночка крема, оброненная в раковину.

- Твою мать, Ракитянский! Это Диор! И если баночка разбилась…

- У нас две полоски! У нас две полоски!!! Какой к черту Диор! Мы беременны!

Поля аккуратно взяла полоску теста из рук Славы. Две. Две, мать их!

Залетим – родим. Но как бы удержать себя в руках?!

- Ну вообще-то, с точки зрения физиологии, из нас двоих беременна только я.

Он лишь нелепо махнул рукой. Задев плечом за косяк, вышел из ванной. Было видно, что Слава не вполне отдает отчет в том, что делает. И Полина пошла за ним следом.

- Так, что я делал до? - Ракитянский тяжело осел на табурет. - Завтракал?

- Завтракал, - Поля подошла сзади, уткнулась губами в русую макушку. - Скушай оладушек, Слава.

- Да, - цапнул с блюда пару оладий. - Мне надо хорошо питаться, - принялся задумчиво жевать. - Я же… теперь отец. Может, бегать снова начать по утрам? Я же должен теперь быть в форме и вообще…

- И никакого алкоголя… - мурлыкнули ему туда же, в макушку.

- Да, точно!

Полина не выдержала и рассмеялась

- Слава, выдохни уже! - обняла за широкие плечи. - Съешь еще оладушек… будущей папаша.

Вместо того, чтобы завтракать, он обернулся и подозрительно уставился на Полину.

- А ты почему не волнуешься?

- Мое время волноваться придется попозже, - у нее мягкая и беззащитная улыбка. - Месяцев через восемь.

Ее крепко обняли и уткнулись носом в грудь.

- Не волнуйся. Я с тобой.

- Правила очень простые. Не спорь с ним. Со всем соглашайся. И обязательно похвали грибы.

- Какие грибы?

- Я почем знаю? – было заметно, что Слава слегка нервничает. – Что он там собирает и солит? Грузди, наверное. Или подосиновики. В общем, лучше помалкивай. Я сам все сделаю.

- Если ты преследовал цель успокоить меня… - Полина отогнула защитный козырек от солнца, проинспектировала свое отражение в зеркальце с его обратной стороны и вернула козырек в исходное положение, – то ты добился прямо противоположного эффекта. Я начинаю нервничать.

- Нет, что ты! Не нервничай, пожалуйста.

- Все, у меня уже и руки трястись начали…

- Поля! – красный «BMW» принял вправо и прижался к обочине. Мужчина взял в свои руки женские пальцы, подышал на них. – Тебе нельзя нервничать!

Полина какое-то время сидела молча, наслаждаясь. Потом смилостивилась. Освободила руки. Взъерошила русую макушку.

- Поехали. Я все усвоила: молчать, кивать, рот открывать только чтобы есть и хвалить грибы.

- Да. И не бойся. Они не кусаются.

- Зная тебя, я уже ни в чем не уверена. Кто-то же тебя этому научил.

Он все-таки рассмеялся. И машина тронулась с места, направляясь в Коломну, на родину Ростислава Ракитянского.

За столом чувствовалось легкое напряжение, но четверо умных взрослых людей с ним пока прекрасно справлялись. Знакомство прошло гладко, приглашение к столу было любезным, темы для разговора складывались в целом нейтральные. Ракитянские обменивались семейными новостями, Поля молча кушала. И разглядывала родителей Ростислава. Он копия отца – Игорь Вячеславович такой же крупный, шумный, экспрессивный. Точнее, Слава на фоне отца кажется не таким уж крупным и экспрессивным. Мама, в противовес, невысокая, хрупкая, с негромким голосом. Большие темные глаза и тонкий с горбинкой нос. С матерью у Ростислава нет ничего общего.

- Мариночка, а что же это у нас ни грибочков, ни водочки на столе нет? Забыла?

- Не забыла. Просто дала вам возможность наговориться, - женщина улыбнулась. Вот. Улыбка у Славки мамина. Марина Давидовна встала из-за стола и отправилась на кухню. Полина посмотрела на Славу, и он едва заметно качнул головой. Понятно, сидим дальше и молча кушаем.

- Ну что, за знакомство надо выпить? – Игорь Вячеславович аккуратно разливал водку по рюмкам. – Поля, вы водочку употребляете? Или вам, как и матушке нашей - вина?

- Поля будет сок.

- Чего это? – нахмурился глава семейства Ракитянских. – А как же грибочки? Грибы с соком совсем не то. Ну хотя бы рюмочку – чтоб грибы-то оценить.

- Поля пить не будет, - тихо, но твердо проговорил Ростислав.

За столом повисла тишина. Которую нарушила Марина Давидовна.

- Слава?

- Да? – Ростислав смотрел сначала в скатерть рядом с тарелкой. А потом поднял глаза на мать. Взгляд невинного агнца ему удавался откровенно плохо.

- Как это понимать? – голос Марины Давидовны звучал тихо-тихо

- Ну ты же и так все поняла, - так же негромко ответил Слава.

И снова тишина. А потом Марина Давидовна звонко ударила ладонью по столу.

- Да что же вы за мужики такие, Ракитянские! Бедная, бедная девочка… - женщина быстро поднялась со своего места, быстро же подошла к Полине, обняла ее сзади за плечи, огладила и выпрямилась. – Ну, ничего, голубка моя, сейчас мы это быстро исправим…

- Чего исправим-то? – Игорь Вячеславович так и сидел с бутылкой беленькой в руках.

- Чего исправим?! – Марина Давидовна всплеснула руками. – Да то, что вас. Ракитянских, только по залету в ЗАГС можно отвести!