Лия Стеффи - Мутный [litres]

Ваня зашел в кабинет к Косте.

– Эй, братан, привет! Ты чего не спускаешься вниз?

– О, Вань, привет. Да я тут с бумагами возился. Там уже все в сборе?

– Да, все пришли. Тебя ждем.

– Слушай, отдашь потом Еве? – Костя протянул Ване конверт.

– Что это?

– Глеб попросил передать ей. Он уезжает, сказал, что там что-то важное. Думаю, там явно не анекдоты, поэтому не хочу, чтобы она расстраивалась перед нашей вечеринкой. Пусть расслабится. Отдай ей, как домой приедете. Ладно?

Ваня нахмурился и взял конверт в руки.

– Хорошо, – ответил он.

– Только не потеряй. Я пообещал ему, что отдам.

– Я же сказал, передам.

– Вот и отлично, тогда пойдем.

– Мне позвонить надо, я сейчас поговорю и спущусь.

Костя кивнул и вышел из кабинета.

Небо стало затягивать тучами, и на лицо Глеба начали падать ледяные капли дождя.

«Перед смертью мама говорила о том, что больше всего на свете хочет, чтобы я не сломался и жил дальше. С каждым днем мне все тяжелее…»

Глеб подошел к самому краю и посмотрел вниз. После этого он отошел на пару шагов назад и сделал еще несколько глотков виски.

«Нет, я не могу. Я же обещал маме. Неужели я возьму и вот так просто сдамся? Так не может быть… А если меня в будущем ждет что-то хорошее? А если я смогу найти любимого человека? Если смогу создать семью? Достичь высот?»

Ваня положил конверт на подоконник и направился к выходу из кабинета, но в последний момент остановился и обернулся. Он понимал, что читать чужие письма нельзя, но слишком ревновал Еву к Глебу. Ему не хотелось, чтобы она имела с ним хоть что-то общее. Не хотел, чтобы она его вспоминала.

Глеба охватило сильное волнение. Ему казалось, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Воздуха не хватало, и он в испуге развернулся и хотел было уйти с крыши, как вдруг перед глазами всплыл образ отца. Он вспомнил все те кошмары, которые являлись к нему каждую ночь. Голова закружилась, ноги подкашивались.

«Прости, мам. Я сломался».

Ваня разорвал конверт и принялся читать письмо:

«Ева, я обещал, что больше тебя не потревожу, но, прошу, дочитай это письмо до конца. У меня не хватило духу рассказать тебе все лично. Несколько дней назад мой отец совершил суицид, но перед этим он рассказал мне одну историю.

В молодости в него была влюблена девушка, которую звали Саша. По пьяни отец изменил моей маме с ней. Она забеременела, но отец сразу же сказал, что в воспитании не будет принимать никакого участия, потому что у него есть своя семья.

Несмотря на то, что даже ее родители были против ребенка, Саша решила рожать. Она умерла во время родов. Ева, это была твоя мама.

Звучит дико, но мы с тобой брат и сестра. Я бы и сам никогда в это не поверил, если бы отец не сказал, что его дочь зовут Ева Аевинская. Год рождения и все остальное абсолютно совпадают. Он узнавал о твоей жизни через знакомую, работавшую в доме малютки, но после того, как тебя отправили в детский дом, он больше о тебе ничего не слышал.

Я поступил с тобой просто ужасно, совершенно непростительно, и мысль о нашем родстве просто не укладывается в моей голове. Не переживай, в твоей жизни я больше никогда не появлюсь. Я решил уехать как можно дальше, чтобы оставить прошлое позади. Прости меня, пожалуйста. В предсмертной записке отец написал, что не было ни дня, когда бы он не думал о тебе. Не знаю, что даст тебе эта информация, но он хотел, чтобы ты это знала.

Твоя мама похоронена на Донском кладбище по левую сторону. Ее зовут Вернадская Александра, 1978 год рождения. Я подумал, что ты захочешь узнать, как она выглядела. Видимо, она была очень хорошим человеком, раз так ждала твоего появления на свет.

Ты мой единственный близкий человек, который остался в живых. Просто будь счастлива, больше мне ничего не нужно. Ты навсегда останешься в моей душе.

– Глеб».

Ваня лежал на кровати и смотрел в потолок. Была глубокая ночь. Он посмотрел на спящую Еву, после чего перевернулся на бок и бережно убрал прядь волос с ее лица. Она сопела и что-то тихо бормотала во сне. Ваня любовался ее красотой. Вдруг у него завибрировал телефон. Он отошел к окну и шепотом ответил на звонок:

– Слушаю.

– Вань, Дэйв позвонил, нужно ехать, – сказал Пума.

– Посреди ночи? Он уже совсем оборзел. Где встретимся?

– Мы за тобой приедем минут через десять, будь наготове, – ответил он и положил трубку.

Ваня вздохнул, сжав телефон в руке. Он наклонился и достал из-под кресла конверт Глеба. Вот уже второй день он перечитывал его и пытался понять, что ему делать.

«Я буду мерзавцем, если не отдам Еве это письмо, но я боюсь, как скажется на ней вся эта информация…»

Ваня знал, как Ева будет переживать. Знал, что после прочтения ее жизнь перевернется.

Молодой человек вышел на балкон, достал зажигалку из кармана и поднес к конверту. Он нажал на кнопку и перед глазами появился небольшой огонек. Несколько секунд Ваня гипнотизировал его, пытаясь понять, правильно ли поступает. Он отпустил кнопку, а потом снова нажал на нее. Снова отпустил. Снова нажал.

Раздался телефонный звонок. Ваня вздрогнул и положил зажигалку на подоконник.

– Вы подъехали? – спросил он.

– Да, ждем тебя.

– Сейчас выйду.

«Нет, Ева, ты не узнаешь этого».

Ваня снова взял зажигалку и, щелкнув ею, поднес к письму. Оно моментально начало гореть, постепенно превращаясь в пепел. Когда послание Глеба окончательно сгорело, парень выкинул пепел с балкона и, надев куртку, вышел из дома.

В Москве орудовали две известные преступные организации. Вашнагер и Дэйв были их главарями, и задания им давали люди, которые стояли на несколько ступеней выше. Поручения для всех были одинаковыми, именно поэтому эти две банды часто сталкивались и соперничали друг с другом.

– Вань, ты будешь стоять на шухере. Если что-то пойдет не так, сообщишь нам по рации, – сказал Тема.

– Да вы же как улитки вечно. Я сделаю это быстрее вас всех вместе взятых. – Ваня направился к забору, чтобы пройти на территорию особняка.

– Вань, постой. – Пума серьезно на него посмотрел. – Не возвышай себя. Мы знаем, что ты шустрее, благодаря этому ты всегда и получаешь больше всего бабла, а мы остаемся с копейками. Мы команда, верно? У тебя денег завались, нам они сейчас нужнее. Постой на шухере, а мы сами заберем то, что требуется.

– Вы думаете, я это делаю из-за денег? Они мне не нужны. Или ты забыл, как я чаще всего вам часть отдавал? Интересные вы люди! Я обычно делаю все сам, потому что за вас боюсь, придурки. Вас в любой момент могут поймать, и всем придет полнейшая задница. Если вы такого мнения обо мне, то идите. Я вообще ни копейки не возьму с этого задания, – сказал он и отошел в сторону.