Кэтрин Крэко - Только по приглашению

– Когда он умер? – спросила Кэлли.

– В мой последний приезд в Париж. Джерри позвонил Николь и сказал, что его отца убили. Я обещала вернуться на похороны. Люк умолял меня купить ему наркотики. Я купила и прибежала обратно в студию. Я очень спешила. – Ее голос дрогнул. – Мне надо было успеть на «Конкорд».

– Лили, тебе что-нибудь принести? – спросила Кэлли.

– Я бы предпочла что-нибудь покрепче. А ты?

– Тоже, – сказала Кэлли.

– Хорошо. Позвони в звонок, около тебя справа, – Лили показала на кнопку в стене.

– Ну, так вот, когда я вернулась в студию, он был мертв. В панике я забыла выложить наркотики, бросилась в такси и поехала прямо в аэропорт. К самолету я просто бежала. Когда мы приземлились, меня задержали агенты Федеральной службы по борьбе с наркотиками.

– О Боже, Лили. Это ужасно. Ты, наверно, была так напугана…

На веранду вошла горничная.

– Да, миссис Монтини?

– Принесите виски, Луиза. Кэлли? – спросила она.

– Очень хорошо, – сказала Кэлли.

– Сию минуту, миссис Монтини, – сказала Луиза.

– Это было ужасно, – продолжала Лили. – Для Джерри тоже. В тот день хоронили его отца. Вероятно, потому, что я была женой Монтини и часто ездила за границу, агенты службы по борьбе с наркотиками держали меня на прицеле. Они следили за мной и видели, что я покупаю большое количество наркотиков. Ты знаешь, мне ведь часто казалось, что за мной следят, но я всегда говорила себе, что это игра воображения, навязчивая идея. На самом деле я боялась, что за мной следит Джерри. Так или иначе, агенты знали, что мои наркотики предназначались Люку, что они не имеют никакого отношения к семье Монтини, но они задержали меня. Они хотели использовать это как средство давления на Джерри, чтобы заставить его работать на них – какая-то не очень законная акция против мафии. Боже, я так боялась за него! После этого я рассказала ему все… Про Люка, про наши отношения, про его смерть, про наркотики…

Появилась Луиза с двумя маленькими рюмками и бутылкой виски на серебряном подносе. Она поставила его на стол рядом с Кэлли.

– Спасибо, Луиза, – сказала Лили. – В конце концов, я рассказала ему все. Ему было тяжело узнать об этом. Я не знаю, простит ли он меня когда-нибудь…

– Но ведь ты ничего такого не сделала, правда?

– Нет. Я держала от него в секрете самую важную часть моей жизни. Я просто затыкала ему рот. Я никогда с ним не делилась. Я даже не знаю, поверил ли он мне, что между нами не было секса, но он достаточно умен, чтобы понять, что это еще не все. Он знает, что Люк был мне дороже, чем он и Сиси. Знаешь, пока Люк был жив, я никого не любила – ни Джерри, ни даже Сиси. Я заботилась о них, но Люк всегда был на первом месте. То, что было нужно ему, всегда брало верх над тем, что было нужно им. Теперь, когда он умер, я чувствую, что освободилась от этого ужасного влияния. В первый раз за все время я оказалась в состоянии по-настоящему оценить Джерри, полюбить его. Господи, когда я думаю, откуда он вышел, кем он должен был стать, и вижу, чего он достиг, – честно, порядочно, – я просто поражаюсь. Но, – она покачала головой, – может быть, уже слишком поздно. Я не уверена, что он когда-нибудь меня простит.

Она отпила из рюмки и вытерла слезы.

– Ох, Лили, мне очень жаль. Я совершенно не представляла, что тебя окружало все эти годы. Если бы я только знала.

– Откуда ты могла знать? Я никого не посвящала в это. Не могла. А сейчас я чувствую себя так, как будто меня выпустили из тюрьмы, – она крепко обняла Кэлли. – Теперь я понимаю, что никогда не была настоящим другом.

– Ох, Лили, не говори так, – сказала Кэлли.

– Нет, правда. Но я надеюсь, что все изменится.

– Знаешь, что странно, Лили? Если подумать, то твоя жизнь, моя жизнь и жизнь Марси совершенно разные, но каждого из нас коснулись наркотики или алкоголь… В моей жизни – Дорин и Кристина, в твоей – Люк, и сама Марси. Нас всех это задело. Странно, правда?

– Да, и вот еще что… Мы говорили о старых призраках, которые влияют на нашу сегодняшнюю жизнь. Ведь у Марси то же самое, правда? Все эти годы ее преследует воспоминание о смерти отца и ненависть к Джо. Я думаю, это не только потому, что она пьет. Как она? Ты говорила с ней?

– Да, – сказала Кэлли. – Она вернулась в Саг-Харбор. Пошла на поправку. Мэт все еще живет в другом доме, но они общаются. Марси говорит, что они оба медленно привыкают друг к другу.

– Я надеюсь, что она сумеет прогнать своих призраков. Мы слишком долго кружились в танце с тенями.

– Ты права. У меня такая ненависть к наркотикам и алкоголю! Одному Богу известно, как много людей находится под их влиянием. Я смотрю на Пола и у меня разрывается сердце.

– У него есть ты, Кэл, – сказала Лили. – Он справится.

– Если Кристина поправится, то с ним все будет в порядке. Если мы ее потеряем, я не знаю, сможем ли мы это пережить. Проклятье, что-то надо делать… – она допила виски. – Я пойду наверх, если ты не против. Я тоже ужасно устала.

– Конечно, – сказала Лили. – Кэлли, спасибо, что выслушала мой рассказ. Мы стали с тобой гораздо ближе друг к другу.

– Лили, – сказала Кэлли, – мы друзья. И всегда ими будем.

Нью-Йорк, январь 1989

– Кто-нибудь, помогите мне, пожалуйста, с молнией!

– Одну секунду, Марси, – сказала Кэлли. – Сейчас. – Она пробежала расческой по волосам и искоса взглянула в большое зеркало. Ее неяркая косметика хорошо гармонировала с зеленым бархатным вечерним платьем и ожерельем из изумрудов. Слева от нее Лили, наклонясь к зеркалу, подкрашивала тушью кончики ресниц. Глубокое декольте ее черного бархатного платья прекрасно оттеняло сверкающее бриллиантовое колье. Марси пыталась взглянуть в зеркало из-за их спин.

– Никто не ощущает, что мы слишком шикарно одеты, а время еще только вечернего чая? – сказала она, разглаживая свою голубую шелковую юбку и приводя в порядок лиф без бретелек, украшенный золотой вышивкой.

Лили и Кэлли рассмеялись.

– Более того, – продолжала Марси. – Мне кажется, Лили старается перещеголять нас своими бриллиантами.

– Разве кто-нибудь может перещеголять изумруды Лэттиморов? – спросила Лили.

– Твои сапфиры не так уж плохи, – улыбнулась Кэлли.

– Просто, но со вкусом, – сказала Марси, прикоснувшись к нитке голубых камней на своей груди.

Кэлли была рада снова слышать смех Марси.

– Три простые домохозяйки, – усмехнулась Марси. – Слушайте, спасибо, что выпустили меня первую. Мне действительно надо как можно раньше вернуться в Саг-Харбор, а сегодня обещали снег, так что, может кто-нибудь мне помочь?

– Конечно, – сказала Кэлли. – Повернись. – Она расстегнула молнию, стараясь не задеть белье.

– Спасибо, – сказала Марси. Она переступила через платье, упавшее к ее ногам, и достала из большой кожаной сумки шелковую рубашку и джинсы.