Ава Рид - Когда я закрываю глаза

Это так же прекрасно, как и больно. Дыхание замерло в груди. Честно говоря, гнев и разочарование, которые я испытывал к Норе последние годы, не утратили своей силы. Но я приехал, поднялся по лестнице и постучался в дверь. Почему? По той же причине, по которой я всегда был рядом с Норой, даже когда она этого не хотела. Она дорога мне, и я очень хотел избавиться от этой привязанности.

Только чувства нельзя включить или выключить. Кому, как не мне, это знать. Я отчаянно пытался найти этот выключатель.

– Привет, – пробормотала Нора.

Она нервничала. Об этом свидетельствовали не только ее поведение, голос, но и выражение лица. Раньше Нора нередко и с удовольствием рассказывала истории словами, взглядами и жестами. Громко или тихо, но всегда искренне. Она не уставала повторять, мол, правда может сильно ранить, но ложь причинит такую боль, которую и помыслить невозможно.

Прошло время, и мы повзрослели, или захотели повзрослеть. И те слова Норы утратили свою значимость. Для нее самой уж точно. Не важно, было это нелегким решением или долгим процессом: итогом стало то, что Нора перестала рассказывать истории и обратилась ко лжи. Она уже много лет не смотрела на меня так, как сейчас. Это невыносимо.

Во рту у меня пересохло. От всех этих переживаний я вспотел, и футболка под свитером липла к горячей коже.

– Спасибо. В смысле, за то, что пришел сюда, – проговорила Нора, широким жестом обведя комнату рукой.

– Может, присядем?

Вдруг Норе станет плохо, и она упадет в обморок? Хотя скорее это сделаю я.

– Да… Да, давай, – согласилась Нора и указала на кровать.

Я неуверенно подошел. Она медленно села на краешек кровати и сложила руки на коленях.

– Лу сейчас принесет еду, – услышал я собственный хриплый голос и тут же закашлялся. Самому от себя стыдно.

– Ой, ладно, – Нора покосилась на меня. – Это мамина идея? Ты не против?

– Нет, все хорошо, – пожал я плечами.

Нора прикусила губу и беспокойно поерзала.

– Нора, так зачем ты меня позвала? – решил уточнить я.

– Ты еще играешь на гитаре? – с застенчивой улыбкой тихо спросила она.

Я невольно нахмурился:

– Ну да. И что с того?

– Ничего. Просто я помню, что раньше ты постоянно играл на гитаре.

Нора слишком близко, и я не знал, чего хочу больше: чтобы мы соприкоснулись плечами или отодвинулись друг от друга подальше.

– Ты сказал, что мы были друзьями, – чуть слышно прошептала Нора. – Почему мы перестали дружить?

Этого вопроса я и боялся, потому что неоднократно задавался им сам. Каждый день. У меня было две-три теории, согласно которым наше расставание с Норой обуславливалось несколькими важными факторами. Но на вопрос: «Почему?» ответить мне нечего.

Так решила Нора, не я. Наверное, правильного ответа вовсе не существовало, только множество мелких отговорок, которыми мы прикрывались, пока не стали друг другу совсем чужими. Или захотели стать. Пока не были приняты решения, плоды которых мы пожинаем сейчас.

Отвернувшись от Норы, я запрокинул голову назад и уставился в потолок.

– Как твоя память? Что именно ты помнишь, а что – нет? И… улучшения же есть? – поинтересовался я.

– Да без понятия. Доктор говорит, мол, провалы в памяти – это нормально. Беспокоиться не о чем. Некоторых воспоминаний недостает, но большинство остались на месте, просто они еще скрыты от меня, – ответила Нора, пожав плечами и отведя взгляд. Я последовал ее примеру. Мы сидели на кровати, подобрав ноги, – нервные и унылые фигуры.

– С остальным дела обстоят намного хуже, – выдавила из себя Нора. Ее голос слегка дрожал.

– В смысле? Значит, помощь тебе нужна не с воспоминаниями, а с чем-то другим?

Покачав головой, Нора обхватила себя за плечи. Кажется, будто она с превеликим удовольствием забилась бы куда-нибудь в угол и свернулась калачиком.

– Все… очень сложно.

У меня с губ сорвался смешок. Очень сложно, да неужели.

– Как и все в этой жизни…

Взгляд Норы обжег меня, заставил умолкнуть на полуслове. Из легких словно выкачали весь воздух. В глазах у нее столько гнева, столько страха, столько отчаяния, что я забыл, как дышать.

– Уж поверь, это мне известно. Я не забыла, как сложна жизнь, – слабый тихий голос Норы зазвучал твердо, решительно. – Каких-то воспоминаний нет, но это ерунда. Каким человеком я была, Сэм? Какой человек я сейчас? Я… я не помню себя. Воспоминания есть, но связать их не с чем. Там лишь пустота. Понятия не имею, какого мнения я придерживаюсь, что мне нравится, а что не нравится, какой у меня любимый цвет. Я вижу только то, что когда-то сказала или сделала. Знаю, что встречаюсь с парнем, но…

Тут Нора осеклась, голос у нее сорвался. Хотел бы я что-нибудь ответить, но не мог.

Проклятье. Как такое вообще произошло?

Взгляд Сэма весьма красноречив: сразу понятно, что он думает о моем откровении. Рассказать все это непросто, но объяснить еще сложнее. На месте Сэма я подняла бы себя на смех, сочла сумасшедшей. Ну серьезно, это как вообще? Разве возможно, чтобы человек помнил все, кроме собственных чувств? Звучит, как дурацкая шутка или сцена из треш-фильма. Только это правда, а не прикол или глупый розыгрыш – увы. Это моя жизнь.

В той аварии пострадали не только мои тело и голова. И простым шоком я не отделалась. Авария отняла частичку меня самой, которую я не хотела терять.

– Н-да, – произнес Сэм, нахмурившись и скривив губы. Мне даже показалось, будто рядом сидит тот самый мальчик из прошлого. Но он был поулыбчивее. – Кошмар какой-то. Я… я правильно понял, ты ничего не чувствуешь?

Я улыбнулась и немного расслабилась.

– Нет. Все я чувствую. Однако остались лишь те эмоции и суждения, которые я испытала и сформулировала после аварии. О чувствах, которые были раньше, я могу догадываться, но связь между ними и воспоминаниями исчезла.

– Но чувства – это важная составляющая нас самих, наших воспоминаний и решений. Поэтому тебе их недостает.

– В яблочко, – кивнула я, довольная, что Сэм понял. – В голове будто воспоминания о чужой жизни. О жизни другого человека.

– И я помогу тебе разобраться, как все было раньше? Вернуть ту связь вообще возможно?

– Понятия не имею, – призналась я. – Но надо попытаться.

– И каким образом?

На мгновение я задумалась. Над этим вопросом я билась не один час, но так и не пришла к какому-либо заключению. Эта задача похожа на заколдованный лабиринт, и я не знала, где выход.

– Может, ты расскажешь мне кое-что.

– Про тебя?

– Да. Про нас.

Сэм нервно взъерошил волосы, провел по ним рукой. Я с нетерпением ждала ответа. Рядом с Сэмом мне очень хорошо – и я хотела, чтобы ему со мной было так же.

Почему мы перестали общаться? Разве кто-то отстраняется добровольно от вещей или людей, рядом с которыми так хорошо?