Делия Росси - Обычная девушка [publisher: SelfPub]

– Присаживайтесь, Катерина Алексеевна, – тихо сказал Генрих.

Катя, мгновенно оценив обстановку, выбрала кресло, стоящее вдали от окна. Когда она села, ее лицо оказалось в тени. Стоцкий понимающе хмыкнул.

– Вы меня не разочаровали, Катерина Алексеевна.

Он устроился за столом и окинул Катю задумчивым взглядом.

– Генрих Альбертович, давайте не будем обмениваться пустыми комплиментами, – спокойно сказала она. – Чего вы хотите?

Катерина внутренне подобралась, в ожидании ответа.

– Вот так, сразу? Ах, Катенька, вы разбиваете мне сердце. Такая милая девушка, и вдруг такой прагматизм.

– Генрих Альбертович, может, оставим пустые разговоры? Что вам нужно?

– Вы, – просто ответил Стоцкий. – Мне нужны вы, Катенька.

– В качестве кого? Или, правильнее будет сказать, в качестве чего?

Она непринужденно откинулась в кресле, закинула ногу на ногу и пристально посмотрела на Генриха. Строгов учил ее, что в любой ситуации нужно вести себя так, словно она хозяйка положения. Что ж, она не могла посрамить своего патрона.

– Я не сомневался в вашем уме, дорогая Катерина Алексеевна, – на тонких губах Стоцкого мелькнула усмешка. – Мне нужна энергия.

– Вы уверены, что она у меня есть?

Катя спросила это с издевкой и с некоторым пренебрежением. Она блефовала, но блефовала по-крупному. Ей нужно было убедить Стоцкого в том, что ее source давно уже пуст.

– Очень смешно, – сухо заметил Генрих. – Не нужно притворяться, Катерина. Строгов жил только благодаря вашей силе.

– Вы так уверены в этом? – иронично спросила Катя. – Что ж, вынуждена вас огорчить.

Она чуть склонила голову набок и посмотрела на Стоцкого с насмешкой.

– Вы не задумывались, почему Сергей Леонидович так плохо выглядел в последнее время? – спросила она. – И почему при нем постоянно дежурили врачи? Нет? Так я вам скажу. Мой source почти пуст. Он никого не способен насытить энергией досыта.

Катя замолчала, позволяя Генриху осмыслить сказанное.

– Это ложь, – нахмурился Стоцкий.

– Жаль вас разочаровывать, но это правда, – хмыкнула Катерина.

Она перевела взгляд на застывшего в дверях Стахоева. Тот смотрел на нее пристально, цепко, недобро.

– Алишер, проверь, – коротко приказал ему Стоцкий.

Стахоев подошел к Кате и навис над ней, вглядываясь в глаза. Секунда, и у ее горла оказался нож. Катя даже не пошевелилась. Она держала щиты, не позволяя эмоциям вырваться из-под контроля.

– Думаешь, тебе удастся меня обмануть? – тихо прошептал Алишер. – Даже не надейся.

Он надавил сильнее, и Катя почувствовала, как острое лезвие ткнулось в бьющуюся жилку.

– Одно движение – и ты захлебнешься собственной кровью, – в голосе Алишера прозвучало странное предвкушение.

– И какая с того выгода? – хладнокровно спросила Катя. – Чем это поможет в вашем стремлении захватить власть?

– Ничем. Но власть уже у нас в руках. А бесполезные довески никому не нужны.

– Ну что ж, – философски заметила Катя. – Приступай. Только постарайся одним движением, хорошо? Как вы там баранов режете? Чик – и готово. Сможешь так?

Она откинула голову, подставляя шею под нож, и усмехнулась.

Нет, она прекрасно понимала, что Стахоев ее не убьет, но вывести его из себя ей удалось.

– Ненормальная! – возмущенно выдохнул Алишер и убрал нож.

– Удивляете вы меня, Катерина Алексеевна, – глядя на нее, задумчиво протянул Стоцкий. Он ненадолго замолчал, а потом решительно поднялся из-за стола. – Алишер, покажи госпоже Строговой ее комнату.

– То есть, вы меня не отпустите?

– Нет.

– Жаль.

Катя пожала плечами и встала.

– Мое пребывание в вашем доме абсолютно бессмысленно, Генрих Альбертович. Вам придется это признать.

– Посмотрим.

Стоцкий кивнул Алишеру, и тот распахнул перед Катей дверь.

– Желаю приятного дня, Катерина Алексеевна.

Она кивнула и направилась к выходу, но на пороге остановилась и обернулась.

– Генрих Альбертович, вы же понимаете, что мой муж этого так не оставит?

– Ваш муж мертв, Катенька.

– Я вам не верю.

– Зря. Смиритесь с этой мыслью. И постарайтесь понять, что все изменилось.

Катя ничего не ответила. Она молча развернулась и вышла.

В старом подземелье было сумрачно и сыро. Где-то вдали слышался глухой звук падающих капель. Тихо потрескивали свечи. Вдоль неровных каменных стен стояли деревянные лавки и ветхие, обитые бронзой сундуки. Низкие своды давили своей мощью, вызывая в душе безотчетный страх.

– Пора, – раздался тихий голос, и пятеро мужчин, стоящих у древнего алтаря, мгновенно подняли головы. Черные плащи колыхнулись, капюшоны спали, открывая красивые бледные лица, ухоженные руки соединились в странном молитвенном жесте.

Короткая команда – и неизвестные слаженно шагнули вперед, выстраиваясь по обе стороны от огромного каменного стола, на котором лежала обнаженная девушка.

Яркие блики свечей трепетали на ее белоснежной коже, играли в темных волосах, оттеняли прекрасное лицо, сияли в золоте широкого ожерелья.

Глаза девушки были открыты, но в них не прослеживалось даже проблеска мысли. Спокойные, безмятежные очи равнодушно взирали на происходящее.

– Virgos! – тишину подземелья нарушил громкий возглас.

– Virgos! – слаженно выкрикнули стоящие у алтаря.

– Virgos sempiternus! – снова послышался одинокий голос.

– Virgos sempiternus! – громко повторили мужчины.

Свечи ярко вспыхнули и мгновенно погасли. Несколько секунд в подземелье царила полная темнота, а потом под потолком загорелась тусклая масляная лампа, и ее свет выхватил из тьмы высокую, укрытую длинным плащом фигуру.

– Мы собрались здесь сегодня, братья, чтобы совершить очередной обряд, – глухо произнес неизвестный. Лицо его было закрыто плотной маской, из-под которой неестественно блестели светлые глаза. – Вы готовы к нему?

– Готовы, – раздалось под низкими сводами.

– Нет ли в ваших сердцах сомнений и страха?

– Нет.

– Не живет ли в них недостойная жалость?

– Нет.

– Да будет так, – удовлетворенно произнес неизвестный.

Он протянул руку, на которой переливалось крупное кольцо, и указал на алтарь.

– Придите, братья, отпейте из чистого источника и примите живительную энергию.

В тот же миг мужчины склонились над неподвижной девушкой, и тишину подвала разрезал пронзительный женский крик. Спустя пару секунд он стих, а по подземелью прокатился торжествующий возглас:

– Свершилось! Вы обрели силу, братья. Испили драгоценную энергию. Забрали юную жизнь, продлив собственные.

Тот, кто говорил это, откинул капюшон и снял маску, открыв тонкое, породистое лицо и необычные, очень светлые глаза. Слегка выпуклые, почти прозрачные, они горели подлинным вдохновением. Мужчина шагнул к столу, на котором лежала бездыханная жертва, провел рукой по ее волосам, собирая их в горсти, лаская, пропуская сквозь пальцы, и тихо прошептал: