Алиса Ростовцева - Предлагаю ничью [СИ]

Я продолжала свободный полет в пропасть. Дыхание сбивалось, сердце рвалось вниз.

— А знаешь… — я запнулась всего на одну секунду, после первого «А» забыв остальные буквы.

В моих чувствах к Тиму все было настолько зыбко. Разговоры о прошлом так сильно пугали меня. О, да. Я совсем не хотела в этом сейчас копаться, но, как кто-то сказал, «лучше идти до конца». Я все равно уже ничего не теряю.

— Так было всегда. Даже пять лет назад. Ты действуешь на меня, как… — я замолчала, подбирая слова. — Нет, наркотик ужасное слово. Для меня ты, пожалуй… — как там в химии? — Катализатор? А, может быть даже… — я вспомнила сон, что приснился мне прошлой ночью. — Ты мой инсулин. — Я несла однозначно какой-то бред. — Хотя… Как-то бредово звучит, правда? — Я натянуто рассмеялась. — Но это длится уже чертову уйму лет. Я даже не помню, с чего ты ко мне привязался…

— Ты сама привязалась, — Тимур возмущено фыркнул.

— О, боже! Конечно! Я же привыкла язвить, — я вернула мужчине его же кривую ухмылку. Надеюсь, Керимов поймет мой прозрачный и «толстый» намек? Ведь мое поведение в школе: и подколки, и шутки, и ссоры — результат его вечных нападок. Издевательств и хамства с его стороны!

— Да, вот видишь! Ты все начала первой! — мистер Я-ничего-не-знаю талантливо сделал вид, что не услышал меня. Он же не хочет сказать, что я во всем виновата?! Тим всерьез полагает, что я приставала к нему?

Забавная шутка, блин.

— Вообще-то все началось с тебя, — я уселась в постели, серьезно глядя на Тима. Раз мы подняли тему нашей пылкой школьно-не-школьной «любви», мне есть что сказать дорогому товарищу идиоту. — Помнишь, в классе седьмом? Тот спектакль и распределение ролей?

Я проверяла Тимура, нарочно не вдваваясь в детали, лишь в очень общих чертах намекая на злополучный концерт. Ведь именно с той ненавистной ночи я втянулась всерьез в войну.

— Конечно, я помню, — Керимов невесело хмыкнул. Либо совесть проснулась. Либо кто-то признал мою правоту.

— Ну, значит, ты начал первым! — я улыбнулась победной улыбкой и потянулась к Тимуру, чтобы цапнуть мужчину за нос. Наш с Керимовым старый «любовный» жест, кажется, ставший «нашим» после просмотра какого-то глупого фильма.

— Не придумывай, — Тимур увернулся от моих пальцев, для отстрастки привычно щелкнув зубами.

Да, да… Было дело, Керимов как-то меня укусил. Мы так же дурачились и придирались друг к другу. Я так же хотела позлить Тимура, ну, а в итоге… Меня на полном серьезе взяли и укусили! Это вышло случайно, и было почти небольно. Но факт остается фактом. Зубы Керимова оставили на мне «неизгладимый» след. Если сейчас приглядеться к моему мизинцу, чуть ниже ногтя обнаружится маленький белый шрам. Тонкая линия, как зарубка на вечную память: «Тимура не трогать, иначе тебя… съедят?»

— Все началось куда раньше, — Керимов тем временем тоже сел на постели. Поправил подушки, прислонившись спиной к изголовью. — И началось с тебя. Выскочек и воображал вообще-то нигде не любят.

— Можно подумать ты лучше. И почему это выскочка — я?

— А разве не так, мисс Невинные глазки? Ты же никогда не сидела спокойно. Вечно умничала и лезла к учителям. Ты вечно меня задирала!

Я нахмурила брови. Это уже не правда. Умничала я лишь потому, что хотела быть на одном уровне с Тимом. Если уж воевать, то в той же манере, что он. В школе, с учебой это было несложно. Игра «кто умнее и лучше» не самая новая в мире. И нужно заметить — не я ее начала!

— Неправда! — я вслух повторила Тимуру то, о чем успела подумать. — Ты же сам обвинил меня в том, что я жутко тупая. На уроке литературы! Вся твоя свита смеялась.

— В шестом у меня еще не было свиты, — Керимов опять недовольно фыркнул. — И вообще… что за дурацкое слово? Кто его только придумал?

— Уж точно не я! — я развела руками. — Кто-то из твоих фавориток постарался на славу. Все, на что был годен мой извращенный ум, называть тебя просто Уродом.

— Моральным? — Тим изогнул одну бровь.

— В точку, — я мстительно подтвердила его догадку.

— Так вот откуда взялось это МУР! — Тим облегченно хмыкнул, а я скромно потупила взгляд. Керимова долгое время в школе дразнили Мурзилкой.

Ну, подумаешь… Просто удачное слово.

— Ты же не знал. Я делала то, что хотела.

— Ты извращенка, — Керимов, прищурив глаза, покачал головой.

Мне, вроде, должно стать стыдно?

— Не больше, чем ты, — я показала язык. Моя совесть в этот момент молчала.

Зато Тимура, похоже, мой жест опять разозлил.

— Вспомни урок биологии, кстати, — Керимов был мрачнее дождевой тучи.

— Это было в восьмом? — я заранее напряглась, ибо тон Керимова не нравился мне по умолчанию. А память, как специально, играла со мной в прятки. Урок биологии… Это он о каком?

— Это было в шестом. Ты не помнишь? — даже странно, что Тим не уничтожил меня на месте. Он помнит эту историю, да? Вот блин! — Ты унизила меня перед всем классом.

Ауч…

М-да.

Я унизила. Да, это было глупо. В тот день Керимов не подготовил ответ, а я подстроила так, чтобы Георгий Васильевич вызвал его к доске. Я же, торжествуя победу, перебивала через слово Тимура и поправляла каждую жалкую фразу, которую он пытался выдавить из себя.

Мне, кстати, действительно стыдно. Но признаться в этом сейчас? Да ни за что!

— Ах, вот оно что! Я задела твое самолюбие? Оно и тогда было непомерно высоким. И вообще нужно было лучше готовить домашку.

— Тебя не спросили, — улыбка Керимова вышла какой-то сухой. — Вообще-то, у меня накануне был волейбольный матч.

— Уволь меня от этих деталей, — я сложила под грудью руки. — Ты не смотрел на мое состояние, когда я упала на физкультуре. А ты обозвал меня…

— Жирной коровой, — Тимур недовольно скривился. Неужели и его проняло? — Я помню. И искренне сожалею! Но ты была неуклюжей, блин.

Я была обыкновенной! Не лучше, не хуже других. Просто именно в тот день звезды как-то не так «встали». Как говорил мне потом физ-рук, на моем месте мог бы оказаться любой другой ученик. Но что мне с его объяснений!

Урок гимнастики был в самом разгаре. Мы сдавали нормативы по лазанью по канату. И… мне реально не повезло! Потому что я не знаю, каким еще поворотом Судьбы можно объяснить мой триумфальный полет на маты с полуторометровой высоты. Мало того, что надо мной хихикали, пока я карабкалась по этому! Дурацкому! Канату! Но как ржал весь класс, когда я рухнула вниз вместе с ним!

— Ну, конечно! И именно поэтому ты решил сообщить об этом всей нашей школе? Только не думай, что я не знаю, кто заказал обо мне статью!

Та заметка в срочном выпуске стенгазеты… Я долго пыталась понять, кто же так меня невзлюбил. И лишь через год девчонки из редколлегии по секрету сказали, по чьей вине я стала объектом насмешек.