Л. Кейси - Доминик [ЛП]

— Ты действительно планируешь драться со мной с закрытыми глазами? — спросил тот же голос, и сейчас он звучал, будто его это забавляло.

Я заставила свои глаза полностью открыться и, когда они остановились на владельце голоса, ахнула, а затем снова закричала.

— Что…Что я…что я…

— Прямо сейчас ты заикаешься, из-за чего тебя становится очень трудно понять. А еще добавь к этому сильный акцент, — и ты говоришь практически на китайском.

Меня это задело.

— Иди на хрен, — огрызнулась я. — Что я здесь делаю? В твоем доме, в твоей комнате, в твоей гребаной постели?

Доминик усмехнулся, и мои внутренности сжались от предположений, которые зародила эта ухмылка.

— Пожалуйста, не говори мне, что мы…что мы…сделали…это.

— Это? Что ты подразумеваешь под «это», красавица? — спросил Доминик, закинув руки за голову и, усмехнувшись мне.

Я ненавидела то, что мой взгляд сместился к его груди; я видела, как мышцы его рук напряглись, когда он поднял их за голову, а также татуировку, которая тянулась от спины к боку его талии, а затем поднималась к плечу и опускалась вниз по правой руке.

— Наслаждаешься видом?

Я резко подняла взгляд на лицо Доминика и сердито посмотрела на него.

— Мы занимались сексом? — прорычала я.

Доминик расплылся в широкой улыбке.

— Нет, не занимались. Если бы мы делали это, то ты бы запомнила, потому что была бы абсолютно трезвой.

Я выдохнула с облегчением.

Мы не занимались сексом, слава Богу.

— Спасибо тебе, Господи, — сказала я, обратившись к небесам, а затем снова посмотрела вниз и зарычала на Доминика, который оценивающе изучал мое тело.

— Как ты посмел затащить меня в свою постель, когда я не была в нетрезвом уме? Как, мать твою, ты посмел…

— Как я посмел? — внезапно рявкнул Доминик, вскочив с кровати и угрожающе зашагав в мою сторону.

Я была так зла на него, но тем не менее заметила, что на нем были только боксеры, и на груди, плечах и лице было пару синяков. Очевидно, все они остались с прошлой ночи.

— Ты была той, кто была настолько пьяна, что не могла стоять. Ты пыталась помочь своей сестре, когда сама едва могла стоять на ногах. И просто чтобы ты знала, сука, ты хотела в мою постель вместо того, чтобы тусить внизу вместе со всеми остальными. ТЫ попросила об этом, не я, мать твою.

К тому моменту, когда он закончил говорить, мои глаза были широко распахнуты, а, когда я сглотнула, горло казалось немного пересохшим.

— Я тебе не верю…

— Ну, тогда тебе лучше начать, потому что это правда! — прорычал он, вторгнувшись в моё личное пространство и, склонив своё лицо к моему, чертовски перепугав меня тем самым.

— Я была пьяна, поэтому и сказала все то, что сказала прошлой ночью. Я не помню этого, а значит этого не было…

— Это было, и тебе это понравилось. Ты, черт побери, мурлыкала, когда я обнимал тебя.

Я мурлыкала?

Кем, мать его, он думал, я была…кошкой?

— Люди не мурлычут…

— Малышка, ты издавала урчаще-мурлыкающие звуки, потому что тебе было так уютно и комфортно в моих руках. Нравится тебе это или нет, но ты наслаждалась сном со мной!

Я сощурила глаза, и теперь они превратились в маленькие щелочки.

— Я была пьяна.

— И это твоё оправдание? Ты вела себя так, потому что была пьяна?

Эх, да!

— Очевидно, Доминик, что я не могу выносить тебя, поэтому я должна была бы быть пьяной до безумия, чтобы по собственному желанию забраться в твою постель и хотеть, чтобы ты прикасался ко мне!

Его серебряные глаза вспыхнули.

— Иди на хер, Брона, ты ведешь себя как настоящая сука…

Я ударила его. Прямо по лицу. Саму себя удивив своим внезапным проявлением агрессии, но я не могла ничего поделать.

Ни один мудак не смеет называть меня сукой!

Мне даже было плевать, ударит ли он меня в ответ или нет, потому что сейчас суть была бы не в том, что мужчина ударит женщину, поскольку я сама только что приложилась к нему сильнее, чем один человек должен был бы к другому, но этот урод сам напросился.

Я развернулась, собираясь уже вылететь из комнаты Доминика, но меня схватили за волосы, и рука обернулась вокруг моей талии, останавливая мои движения.

— Отпусти меня! — выкрикнула я; мои руки взлетели, чтобы схватить руку, вцепившуюся в мои волосы.

— Нет, — прорычал он мне на ухо, — потому что ты снова ударила меня.

— Ты назвал меня сукой, поэтому мне глубоко похер! — выкрикнула я.

Его зубы, да, его зубы, сомкнулись на моей шее и прикусили кожу. Я знала, что это не было достаточно сильно, чтобы прокусить её, но все-таки было больно. Было охренительно больно.

Я снова вскрикнула и закинула руки назад, ударяя его в любое место, до которого только могла дотянуться.

— Я убью тебя! — поклялась я.

Внезапно он освободил меня от своего рта и рук, поэтому я развернулась и буквально прыгнула на него, вскинув руки.

Мы столкнулись и упали на кровать; я была сверху в течение примерно трех секунд, пока Доминик не перевернул нас и не прижал меня к кровати собой. Я прекрасно осознавала, что на мне было только моё вчерашнее платье, и оно задралось до самого верха моих бедер, демонстрируя моё нижнее белье и голые бедра.

— Голубое кружево? Я думал, ты носишь бабушкины труселя…

— Слезь с меня! — выкрикнула я и попыталась пнуть его ногой, поскольку он удерживал мои руки пригвожденными к кровати, но он втиснулся между моих ног, чтобы помешать мне, причинить ему вред этим способом.

— Успокойся, ты не добьешься ничего хорошего, ведя себя как психованная сука…

— О боже мой, ты хоть что-нибудь знаешь о женщинах или людях в целом? Не оскорбляй человека, когда пытаешься успокоить его, потому что это производит обратный эффект, ты долбаный тормоз!

Я проигнорировала тот факт, что мне самой следовало бы воспользоваться своим же советом, потому что прямо сейчас Доминик был взбешен не меньше меня, и то, что я его обзывала, ну никак не делало его счастливее.

Он покачал головой, зашипев на меня:

— Я мог бы придушить тебя прямо сейчас, потому что ты, не-мать-твою-возможна!

— Если бы это не было незаконно, я бы убила тебя! — прорычала я в ответ.

Губы Доминика изогнулись, прежде чем он покачал головой и тихо усмехнулся.

— Так же как и я тебя, красавица.

Я зарычала; он зло уставился на меня в ответ.

Он склонил свою голову к моей, и я задержала дыхание, когда кончик его носа коснулся моего, заставляя моё сердце, бешено колотиться в груди.

— Я ненавижу тебя! — выплюнула я.

Левый глаз Доминика задергался.

— Я тоже тебя ненавижу.

Затем он обрушил свой рот на мой и поцеловал с огромным желанием и напором, которые удивили меня.

Я закрыла глаза и попыталась сжать ноги, потому что дрожь, которую я прямо сейчас испытывала, направлялась вниз, сосредотачиваясь в одном месте. Тот факт, что Доминик находился между моих ног, только заставил мои ноги сжать его бедра, вынудив его зарычать на меня сверху вниз.