Рейчел Липпинкотт - В метре друг от друга [litres]

– Привет! Угощение почти готово!

Мы рассаживаемся, соблюдая дистанцию между всеми больными. Стелла с одного края, я с другого, По – посередине, между Хоуп и Джейсоном. Миа и Камила сидят по другую сторону стола, обеспечивая необходимое расстояние между мной и Стеллой. Все принимаются за хлеб с салатом, а я смотрю на них и улыбаюсь. Я так счастлив, что даже противно.

Через стол смотрю на Стеллу, улыбаюсь ей и говорю одними губами «спасибо». Она кивает, краснеет и опускает взгляд.

Моя девушка.

По подает на стол самую прекрасную в мире пасту с лобстерами, которую я когда-либо видел; блюдо украшено листьями базилика, свежим пармезаном и даже трюфелями! Все благоговейно взирают на это чудо.

– Откуда все это взялось? – интересуюсь я, в то время как мой желудок издает громкое голодное урчание.

– Отсюда! – отвечает По, кивая себе за спину, на кухню. – В каждой больнице имеется ВИП-кухня, где хранятся деликатесы для знаменитостей и политиков. – Он пожимает плечами. – Для важных людей, понимаешь?

Он поднимает стакан.

– Но сегодня ты – виновник торжества, все это – для тебя! Салют!

Все поднимают стаканы.

– Салют!

Через стол смотрю на Стеллу и подмигиваю ей.

– Как жаль, что у меня аллергия на морепродукты, По.

Он замирает на полуслове и медленно поворачивает голову в мою сторону.

Ухмыляюсь, трясу головой.

– Шучу, шучу!

– Я чуть не запустил в тебя лобстером, – хохочет По.

Все смеются над нами, и мы принимаемся за главное блюдо. Это определенно лучшая паста из тех, которые я ел, а мне доводилось бывать в Италии.

– По! – возглашаю я, тыча вверх вилкой. – Это неописуемо!

– Когда-нибудь ты станешь лучшим шеф-поваром в мире, – поддерживает меня Стелла, и По, улыбаясь до ушей, шлет ей воздушный поцелуй.

Довольно скоро принимаемся рассказывать смешные истории. Джейсон рассказывает историю о том, как два года назад мы подбили всю школу прийти в одном нижнем белье за день до летних каникул. Что произвело достаточно сильное впечатление, потому что обычно нас ругали, даже если мы неровно повязывали галстук.

Вот единственная вещь в школе, по которой я не скучаю, – форма.

Стелла принимается вспоминать всякие шалости, которые они с По проделывали здесь, в больнице, начиная с попытки похищения из кафетерия автомата для приготовления молочных коктейлей и кончая гонками в креслах-каталках по детскому отделению.

Судя по всему, я не единственный, кого Барб время от времени желает убить.

– Ой, был еще один случай, ребята! – восклицает По и смотрит на Стеллу. – Помнишь Хеллоуин в том году?

Стелла уже начинает улыбаться, глаза ее светятся, она кивает.

– Сколько нам тогда было, Стелла? Десять?

Подтвердив кивком, она сама начинает рассказывать:

– Ну, мы набросили простыни и… – По принимается завывать, как привидение, вытягивает перед собой руки и скользит по залу. – Мы прокрались в отделение для слабоумных.

Разыгрывают?

Я так хохочу, что у меня начинается приступ кашля. Отодвигаю стул от стола, машу рукой, чтобы продолжали веселиться, пока я прокашляюсь.

– Да ну! – говорит Джейсон. – Вы все придумываете!

– Ох, дружище, – стонет По, утирая слезы. – Это был такой скандал. Лучший Хеллоуин в моей жизни. Однако мы попали в крупные неприятности.

– И это даже не мы придумали! – начинает Стелла. – Эбби…

Голос ее прерывается, и я вижу, как она пытается справиться с собой. Наши глаза встречаются; я понимаю, как горько ей сейчас.

– Мне ее не хватает, – говорит Камила. Миа кивает в знак согласия, ее глаза полны слез.

– Эбби была неукротимая. Свободная, – отзывается По, кивая. – Она всегда говорила, что собирается жить на полную катушку, потому что Стелла этого лишена.

– Она так и жила, – говорит Стелла. – Пока ее это не убило.

В зале наступает полное молчание. Смотрю, как она встречается взглядом с По; оба грустны, но улыбаются – их объединяет это короткое воспоминание об Эбби.

Жаль, я ее не знал.

– Но она много прожила. Гораздо больше, чем мы, – с улыбкой замечает По. – Ей бы понравилась вот такая тайная вечеринка.

– Да, – соглашается, помолчав, Стелла. – Понравилась бы.

Я поднимаю свой стакан:

– За Эбби.

– За Эбби! – провозглашают все, поднимая стаканы. Стелла смотрит на меня через стол, и взгляд ее карих глаз – лучший подарок на день рождения.

Прислонившись к кухонной стойке, я с улыбкой наблюдаю за По, который как раз достает из духовки свежевыпеченный пирог. Поймав мой взгляд, он поднимает голову и вопросительно вскидывает брови.

– Хотелось посмотреть мастера в деле.

Он подмигивает, снимает рукавицы и, вооружившись большим поварским ножом, уверенно и ловко – и даже щегольски – разрезает пирог на восемь частей.

Я аплодирую, а По берет большую свежую клубничку, внимательно рассматривает ее со всех сторон, подрезает здесь, чикает там и уже через несколько секунд, растянув губы в улыбке, демонстрирует ягоду, превратившуюся его стараниями в чудесную, изящную розетку, которая и водружается торжественно на край пирога.

Я наблюдаю это чудодейственное превращение, раскрыв от изумления рот:

– Невероятно!

По с напускным равнодушием пожимает плечами:

– Готовлюсь. В следующем месяце мы с Майклом собираемся наведаться к моей маме. – Новость он сообщает мне с таким видом, будто ничего особенного в ней нет.

Разумеется, я пищу от восторга. Наконец-то!

– Да. – По улыбается от уха до уха. – Ты права. Майкл любит меня, и эти последние недели без него дались тяжелее, чем я представлял. И я люблю его. – Он прямо-таки лучится радостью. – Жду завтра на ланч. Надо постараться.

Я едва не бросаюсь ему на шею, но в последний момент сдерживаюсь и останавливаюсь на положенной дистанции. Оглядываюсь, вижу кухонную рукавичку, надеваю и тянусь к руке друга. Слезы подступают к глазам, я шмыгаю носом и качаю головой.

– По, я так…

Он срывает с моей руки рукавичку, шлепает ею меня по голове и моргает, сдерживая слезы:

– Dios mio! Не раскисай, Стелла! Ты же знаешь, я не могу допустить, чтобы девушка плакала в одиночку.

– Это слезы радости, – говорю я, и мы оба шмыгаем носом. – Я так счастлива! – Из другой комнаты доносится смех, и он вытирает глаза.

– Идем, а то пропустим все веселье!

По осторожно выносит свой замечательный, украшенный свечами пирог, и все начинают петь. Уилл улыбается и обводит взглядом всех сидящих за столом.

– С Днем рожденья тебя. С Днем рожденья тебя. С Днем рожденья, с Днем рожденья поздравляем тебя!

«И еще много-много таких дней», – шепчу я одними губами, вкладывая в пожелание все свои чувства.

– Извини, Уилл, только пирог, – с улыбкой говорит По. – Я, конечно, молодец, но приготовить торт менее чем за час – это даже мне не по силам.