Екатерина Орлова - Смиритесь, мисс Чарльз

– Мы подумаем, ― ответила я. ― Спасибо, что пришла лично.

– Хорошего дня, ― пожелала Маргарет и вышла из моего кабинета.

Аманда внимательно осматривала мое лицо.

– Я так понимаю, ты собираешься согласиться.

– Ты боишься моего взаимодействия с Ником?

– Я боюсь того, что ты ставишь его на пьедестал, на котором ему не место. К тому же, ты слышала: он отказался сотрудничать с ними, так что мы будем работать без него. ― она подняла палец вверх. ― Если согласимся.

– Как ты думаешь, стоит согласиться? ― с надеждой спросила я.

Для меня это было ощущение сравни тому, когда проходишь по местам, где гуляла с давно утраченной любовью. Такая щемящая ностальгия, которая переворачивает все внутренности. И почему эта ностальгия была не с негативным оттенком, одному Богу ведомо. Я как будто снова и снова проживала в своей голове фильм с названием «Анна и Ник». И мне стоило остановиться. неужели я такая дура, гордость которой шмякнулась под ноги самодовольного Донована, и теперь все никак не могла подняться на свои трясущиеся ноги? И это ощущение, как будто ты перед мамой оправдываешь нерадивого парня, пытаясь доказать ей, что он хороший… Тоже плохо. И во вред именно мне. Но я не могла остановиться.

– Не знаю, Анна, ― наконец ответила Аманда, врываясь в мои мысли. ― Вообще, если учитывать то, что мы будем работать одни, то у нас прибыль увеличится, как минимум, вдвое, а то и втрое. Только я должна быть уверена, что это не выбьет тебя из седла. ― она внимательно посмотрела на меня. ― Давай, Чарльз, выключай подростка и включай маркетолога и деловую женщину. Рационально, четко и по делу. Твое мнение насчет сотрудничества.

– Я считаю, надо к нему вернуться. В интересах фирмы, конечно же.

Аманда смерила меня внимательным взглядом, а потом кивнула.

– Согласна. Но пообещай, что ты не будешь просить Ника вернуться к работе с «Бит и Стэнли».

Я поежилась.

– Я вообще ни о чем не хочу его просить. Как бы мне ни хотелось быть рядом с ним, он поступил низко, даже для конкурента. Не хочу его видеть, ― наконец призналась сама себе. Хотела и не хотела одновременно. Хотела, потому что скучала. А не хотела, потому что, даже несмотря на то, что моя гордость превратилась в лужицу, все же она не впиталась в асфальт. А с этим уже можно было работать.

– Тогда я согласна. Напишешь Марго? Мне надо собрать материалы к совещанию. Наверняка все уже заждались. Встретимся через пять минут.

– Хорошо.

Аманда вышла, а я начала торопливо собирать папки со стола, чтобы присоединиться к ней в кабинете художников, где был большой стол, позволявший нам удобно расположиться для совещания сотрудников.

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что, прежде, чем озвучить решение, должна поговорить с Ником. Мне все не давал покоя его отказ. Наверное, все же не так были сильны мои убеждения относительно нас, если я, не раздумывая дважды, схватила телефон и набрала его номер. Сердце бешено колотилось в ожидании его протяжного «Слушаю» или вопросительного «Анна». И я чувствовала себя виноватой, потому что Эм наверняка осудит мой поступок. Но почему-то для меня было чертовски важно услышать его версию событий. Не для Анны-маркетолога, для Анны-влюбленной женщины. Как будто я не могла поставить точку в этих отношениях, пока не поговорю с ним.

Ник не ответил на звонок, и это было странно. Он с таким рвением добивался разговора со мной на протяжении недели, а теперь вот так просто игнорировал звонок. Мне ничего не оставалось делать, как идти на совещание. Я еще раз посмотрела на телефон и намеренно оставила его в кабинете, чтобы не дергаться и не проверять его каждый раз, когда он может завибрировать во время встречи с сотрудниками. Бросила последний взгляд на гаджет и решительно вышла из кабинета.

Вечером того же дня я стояла у своей машины на парковке перед «Донованз» и смотрела на уходящее в небо здание. Я сомневалась, стоит ли идти к Нику. И волновалась перед нашей встречей. Хотела закрыть этот вопрос и двигаться дальше. Но недосказанность как будто держала меня, не давая нормально работать. Ну, и, наверное, я была идиоткой, когда сгорала от желания увидеть его еще хотя бы раз.

Шумно и резко выдохнула, заблокировала машину и решительно потопала к офису Николаса. В последний момент, когда я толкала крутящуюся дверь, меня посетила мысль, что его может не быть в офисе, и стоило поехать домой. Но я все равно вошла внутрь, в лифт и поехала наверх с колотящимся сердцем. Я плохо помню путь, который проделала от лифта до кабинета Николаса, как уже оказалась с ним лицом к лицу.

Ник, увидев меня, тут же вскочил со своего места, сделал несколько торопливых шагов навстречу, а потом резко остановился. Он как будто не знал, как поступить при моем появлении.

– Анна… ― хриплым голосом.

– Добрый вечер. Я рада, что ты все еще здесь, нам нужно поговорить.

Мой голос недалеко ушел от его. Он слегка подрагивал, и я говорила неуверенно. Потому что меньше всего мне хотелось разговаривать в тот момент. Больше хотелось упасть в его объятия и забыть обо всем, что мы пережили. Но Ник уже указывал рукой на кресло в зоне отдыха своего кабинета. И, как только я присела, он расположился на диване напротив, жадно обводя взглядом всю меня. Заставляя тело трепетать от его внимания и желания, которое поднималось из недр.

Я прокашлялась и посмотрела прямо на Николаса. Хотелось задать совершенно неуместный вопрос: почему, когда мужчина страдает, по нему этого практически не видно? Зато страдающая женщина вызывает миллион вопросов. Потому что заплаканная, потому что опухшие глаза и как будто хронический насморк. Потому что в глазах вселенская скорбь. Не скажу, что, сидя на диване, Ник выглядел счастливым, но не таким, какой я была буквально пару дней назад. А, может, и он таким был?

– Слушаю тебя, ― мягко произнес он, вырывая меня из задумчивости.

– Почему ты отказался от проекта с «Бит и Стэнли»? ― спросила я, не желая тратить время на предисловия и решив сразу прояснить все неясности.

Ник слегка небрежно пожал плечами.

– У меня достаточно проектов, чтобы гнаться еще и за этим.

– Тебе не надо гнаться. У тебя был контракт. Ник?

– Что?

– Почему ты разорвал контракт?

Он отвел взгляд в сторону и тяжело вздохнул. Потом сжал двумя пальцами переносицу и снова посмотрел на меня.

– Потому что я люблю тебя, ― вот так просто он перевернул мой мир всего несколькими словами.

Надеялась ли я услышать это, когда шла сюда? А какая женщина не надеется, что ее чувства окажутся взаимными? Никто не хочет любить в одну сторону, все хотят быть любимыми в ответ. Сердце трепыхалось в груди, как пойманная в клетку птица. Оно било фантомными крылышками и рвалось навстречу великолепному мужчине, который напряженно изучал мое лицо в поисках ответа на вопрос, который был заключен в его признании. Вот только готова ли я была признаться? Мы вроде как уже говорили о чувствах, но «кажется, я в тебя влюбился» ― это совсем не одно и то же с «я тебя люблю».