Стася Андриевская - «Откровения о…». Книга 1. Порочная невинность

Пока я, разявив рот, глазела по сторонам, Денис зарылся в эту кучу и наконец, выудил ватные штаны защитного белого цвета.

– Ну-ка, иди сюда! Надень.

Они были великоваты, но совсем немного. Если подпоясать и подвернуть – то прямо замечательно. Здесь же нашлась и плотная водолазка длиной до середины бёдер, и даже куртка практически моего размера, только что по росту длинновата. Сапоги, правда, пришлось оставить свои.

– Ну вот, – довольно осмотрел меня Денис, – хоть на человека стала похожа. Скажи спасибо, что оружейку пока не перенесли в охотничий домик, а то точно домой бы тебя сейчас отправил – переодеваться.

***

Заснеженными тропками мы пробирались куда-то в лес. За спиной у Дениса висело ружьё, сам он тоже оделся по-охотничьи. И кто бы знал, как ему это всё шло! Я даже не могла на него смотреть – у меня от восторга перехватывало дыхание и мокрели трусики. Я таких мужиков ещё ни разу в жизни не видела, вот честно! Он был словно Арес – Бог войны, и всё, что меня сейчас хотелось, это быть к нему поближе.

Вышли к реке, остановились.

– Видела бы ты, как здесь осенью красиво бывает. Берёзы на том берегу жёлтые, а понизу, над водой, вон те кусты, видишь, – они кроваво красные. А сверху сосны зелёные. И синее-синее небо. Прямо как на картинке.

– А мне и сейчас нравится. Никогда ещё не бывала в зимнем лесу.

Денис посмотрел на меня как-то тепло, спокойно. Так, наверное, смотрят отцы на своих дочек, и мне вдруг захотелось, что бы он обнял… Но он только снял с плеча ружьё.

– Стреляла когда-нибудь?

Показывал, объяснял, ловко попадал в засохшее дерево. Сначала посылал меня через снежную целину проверять меткость, а потом, когда я была уже в мыле, со смехом признался, что у него есть бинокль. Глядя, как ловко и любовно он обращается с оружием, я млела. Сила, опасность, а вместе с ней защищённость – странный коктейль эмоций, который возбуждал, заставлял вглядываться украдкой в его серьёзные серо-зелёные глаза и упрямый, поросший лёгкой щетиной подбородок и кокетливо хихикать над каждой шуткой.

Стрельнула я всего пару раз, потому что, не смотря на исчерпывающий инструктаж, первый раз поймала такую отдачу в плечо, что в глазах потемнело, и снова заныл бок. А второй и вовсе – получила прикладом по челюсти, аж зубы клацнули. Денис взял меня за подбородок, осмотрел место удара, и меня захлестнула вдруг странная, незнакомая раньше жажда покорности. Именно ему. Я прижала его тяжёлую ладонь к своей щеке.

– Холодненькая такая, если подержать вот так – точно синяка не будет…

Он поддел пальцем кончик моего носа. Усмехнулся.

– Гостинчик от зайчика хочешь?

– В смысле?

Денис хитро подмигнул и вынул из кармана что-то завёрнутое в бумагу. Оказалось два бутерброда – чёрный хлеб с салом и горчицей.

– Только зайчик сказал, что впредь ты должна быть послушной девочкой. Думать головой, а не задницей и слушаться старших.

Если честно, то «слушаться старших» прозвучало скорее как «слушаться папу». Я смиренно взяла свой паёк. Многовато нотаций для одного вечера, прямо-таки месячная норма… А может, он просто больной? Потерял, например, дочку и теперь видит её во мне?

Но едва я успела доесть, как «папка» взял меня за подбородок и медленно, совсем не по-отцовски, провёл большим пальцем по моим губам.

– Давай возвращаться. Темнеет, а я ещё не объяснил тебе, что значит быть послушной.

По дороге обратно рассказывал, что будет на этой базе по окончании строительства, сетовал на то, что у нас в стране – не то, что в Европе! – до людей плохо доходит, что такое частная собственность. С наступлением тепла они так и лезут на территорию комплекса, к реке, в лес – кто с палатками, кто с сетями. А самое хреновое, что все с кострами и кучами мусора после себя. Особенно проблемными бывают конец весны, лето и грибной сезон осенью. Приходится усиливать охрану, выводить её за периметр базы, отлавливать нарушителей, объяснять… Я даже не стала спрашивать, как именно они объясняют. Историй на эту тему и без того хватало и в новостях по телеку, и в общажных сплетнях.

***

Возле бани к нам с лаем бросилась псина.

– Леди, фу! – крикнул Денис и собака, притихла, настороженно приглядываясь ко мне.

– Не бойся, она умная. Не кинется.

Но Леди кружила около, поскуливая и виляя хвостом.

– Ты смотри, радуется тебе, как своей! Леди, хорошая девочка… – Денис оттащил её, потрепал загривок. – Похоже, приняла тебя за хозяина. Наверное, потому, что ты в его одежде. – С сомнением качнул головой. – Хотя странно, конечно.

– Хозяин? – пролепетала я.

– Да был у меня лесник, тезка. Своеобразный мужичок, умудрённый жизнью… Такие, как он, большая редкость. Жаль снарился. Леди, фу! Макс, забери её!

– Она когда стрельбу услыхала, вскипешилась, – хватаясь за ошейник, ответил охранник. – Ну я и отпустил, думал, пусть побегает.

– Да пусть бегает, в дом только не пускай. Там готово всё?

– В лучшем виде.

– Никто не спрашивал?

– Медо́к звонил, просил передать, что Филиппов встречался с Кама́ром.

– Вот с-сука… – Денис озабоченно мотнул головой. – Всё?

– Всё.

– Ладно, если что – я в доступе.

В холле было сумрачно, даже интимно – горела лишь пара приглушённых светильников.

– Бросай шмотки здесь, потом уберут, – велел Денис и, шустро скинув верхнюю одежду на приземистый диван, остался в кальсонах и футболке с длинным рукавом. – Ну? – Видя моё замешательство, подошёл, без лишних слов расстегнул куртку.

– А… можно я за юбкой схожу? Она там, внизу осталась.

– Ну да… А ещё через пол часика начнёшь ныть про строгого папку, и про то, что пора домой. Понял я уже твои методы, не дурак. Сразу говорю – сегодня не прокатит, мне и без тебя нормально мозг вынесли. Уламывать и слушать херню нет никакого желания, вот правда. Пожалей мои нервы, особо не выпендривайся, ладно?

Это было неожиданно откровенно и обидно, тем более, что, хотя я и задыхалась от волнения, но вовсе не собиралась ломаться. Просто… Оглянулась на окна, занавешенные одним тюлем. Где-то там, в темноте улицы, ходил этот Макс и, может, прямо сейчас смотрел на нас. Денис поймал мой взгляд.

– Да не обращай внимания, он на работе.

Я упрямо молчала. Денис усмехнулся, но всё-таки прошёлся по холлу, задёргивая портьеры.

– Раздевайся, я сейчас, – и скрылся за дверью, ведущей в баню.

Суетливо сняв верхнюю одежду, я осталась в нижнем батнике-водолазке, судя по размеру, тоже с плеча Денчика, который пришёлся мне как раз до середины бёдер, как мини-платье, и растерянно замерла.

– Не, не пойдёт, – едва вернувшись в холл, заявил Денис. Подошёл сзади, стащил резинку с моего хвоста, рассыпал волосы по плечам, зарылся в них пальцами. – Раздевайся до своего, зря, что ли, наряжалась? И пойдём греться…