Людмила Толмачева - Замуж за свёкра

Позднее, на новогодней вечеринке, Лариса случайно подслушала разговор Дениса с матерью. Он нехотя отвечал на ее пристрастные вопросы, касавшиеся недавнего юбилея. Зинаиду Романовну интересовало многое: кто был приглашен, как выглядел именинник, какие подарки ему поднесли? Наконец сделав паузу, она с усмешкой спросила про Валентину: в каком платье была эта библиотекарша? Денис нервничал, пытаясь отделаться нейтральными фразами, но мать упорно продолжала свой допрос, пока им не помешала одна из молодых женщин, бесцеремонно утянувшая Дениса на очередной танец.

Уже дома, отдыхая от праздничной кутерьмы, Лариса вспомнила подслушанный диалог, и внезапно ее осенило — Зинаида Романовна по-прежнему любила бывшего мужа. Да-да, это была любовь, а не простое бабье любопытство. Неожиданное открытие стало для Ларисы приятным сюрпризом. Так ей и надо, радовалась она. Значит, и она уязвима — вечно насмешливая, высокомерная дама с повадками сытой тигрицы. Пусть страдает, как все нормальные люди, пусть мучается, представляя полный гостей зал ресторана и бывшего мужа под руку с другой женщиной. «Библиотекарша»! Вот, значит, как небрежно и оскорбительно окрестила она свою соперницу! А ведь, если честно, то «библиотекарша» во многом уступает Зинаиде. И фигурой, и лицом, и умением одеваться.

Тогда что он нашел в ней? Этот вопрос интересовал уже саму Ларису. Чувства Зинаиды Романовны ее не трогали. Ни капли сожаления не вызывала в Ларисе женщина, которая в скором времени должна была стать ее свекровью. В глубине души Лариса испытывала стыд за сии грешные мысли, но ничего не могла с собой поделать.

Но теперь все это в прошлом. Назад дороги нет. Она окончательно решила порвать с Денисом, причем не на уровне банальной ссоры, а после серьезного и по возможности спокойного разговора.

Ох, как не хочется снова лезть в дебри их сложных отношений, вновь обвинять друг друга, причиняя тем самым дополнительную боль. Как не хочется! Но никуда от этого не уйти. У судьбы в запасе не только веселые праздники.

Мелодичные позывные мобильника вернули ее в реальность. Звонкий голос подруги, казалось, был слышен всем посетителям небольшого кафе:

— Ларка, привет! Ты где?

— В кафе.

— Одна?

— А что?

— Кончай свои встречные вопросы! Я девушка деликатная. А вдруг мешаю твоему бизнесу или, не дай бог, интимной жизни?

— Успокойся, я одна.

— Надеюсь, ты не забыла, кто явился миру четырнадцатого октября в энном году прошлого века?

— Ой, Викуша, кажется, забыла. Но теперь вспомнила…

— Ага. После такого напоминания даже дурак вспомнит.

— Прости, я немного задумалась. Дел столько, что…

— Ладно, прощаю. Ну и какие будут предложения?

— Это ты у меня спрашиваешь? Но день рождения-то все-таки твой, так что не морочь голову и приглашай.

— Хорошо, приглашаю в «Желтый тюльпан». Только без твоего Дениса.

— А что ты имеешь против моего жениха?

— Господи, Хомутова! Такого пресыщенного метросексуала — и в занюханный «Тюльпан»? Не смеши! Нет уж, давай останемся по разные стороны баррикад. Мы — бедные, но гордые — с одной стороны, а все остальные — с другой.

— Но если я выйду за Дениса, то сразу же окажусь по другую сторону. И что тогда? Дружбе конец?

— По-моему, ты и так не на вшивое пособие живешь, так что не прибедняйся. Ладно, хорош париться, Ларка, устроим девичник. Прекрасная возможность перемыть кости всем мужикам. Встречаемся в кафе, в шесть часов. Не опаздывай! Пока!

На совещание собралось много народу: чиновники всех мастей, директора школ, предприниматели. Разговор, давно назревший, злободневный, шел волнообразно — то разгорался, то затухал, то оживал новым эмоциональным всплеском. Вел совещание заместитель главы администрации — Сопронов, сорокапятилетний мужчина с грубоватым крестьянским лицом и мощными руками. Он энергично размахивал ими для пущей убедительности:

— Вот тут Валерий Николаевич об охране школы говорил, мол, усиливать ее надо, не жалея денег, но никакие охранники и решетки не спасут от детской наркомании и преступности. Надо смотреть в корень, так сказать! Детей надо готовить к взрослой жизни, прививать им навыки будущей профессии. Школьных уроков труда и кружков в Доме детского творчества явно не хватает! Так сказать, чтобы учесть их сокровенные мечты и стремления. Вы согласны со мной?

— Согласны, конечно! — ответила за всех яркая блондинка в васильковом костюме.

— Господа, администрация города выходит с предложением создания Центра искусства и ремесел для детей и юношества.

— Но у нас вроде есть подобное заведение — Дом детского творчества… — удивился полный мужчина с бритой головой.

— Весомый аргумент! — с готовностью парировал Сопронов. — Я знал, что он прозвучит. Но какова, так сказать, пропускная способность Дома? Тысяча двести! А ребят от восьми до пятнадцати лет у нас около пяти тысяч.

— А где взять такое здание, чтобы разместить всех желающих? — спросил сухопарый мужчина с желчным лицом, исподлобья глядя на Сопронова.

— Используем пока бывшую фабрику бытовых услуг. На ремонт деньги найдем. Но что касается материальной базы…

Лариса сидела в одном из последних рядов зала для заседаний, слушала Сопронова, мысленно соглашаясь с его доводами, но особого интереса не проявляла. Да что и говорить, детей у нее пока не было, а голову распирали собственные проблемы, наплывавшие одна на другую, как морские валы. Взять хотя бы неразбериху, начавшуюся с резкого скачка цен на продукты питания. Производители ни с того ни с сего поставили ее перед фактом, набросив на отпускную стоимость существенную наценку, а ей ничего не оставалось, как автоматически поднять свои, оптовые цены. И вскоре пошло-поехало! Комиссии, проверки, ревизии… Хорошо еще, что бизнес у нее легальный, да и черной бухгалтерии почти нет, за малым исключением, конечно. Все пока обошлось, но нервы ей помотали — будь здоров! Одним словом, не до жиру, быть бы живу. «Так что, господин Сопронов, мы вам не помощники, — размышляла Лариса, рассеянно слушая чиновника. — Есть в городе кое-кто и побогаче, трясите их. А нам, как говорится, лишь бы ночь простоять да день продержаться».

Ее взгляд, блуждавший по головам сидящих в зале людей, в который раз задержался на кудрявой шевелюре бывшего одноклассника, а ныне директора пятой школы Валерия Понедельникова. Из-за неординарной фамилии ему не раз приходилось вступать в схватки с зубоскалами, дразнившими его то Вторниковым, то Подельниковым, а то и совсем уж обидно, например Пододеяльниковым. Тихий отличник, очкарик, воспитанный в неполной семье, Валерик неумело защищался, но держался с достоинством, не плакал и не жаловался. А в девятом классе произошел инцидент, после которого Валерия оставили в покое даже самые отъявленные из школьных недорослей.