Людмила Толмачева - Замуж за свёкра

— Я?! — от неожиданности Лариса потеряла дар речи. — Но… это как-то… Не знаю… Я не думала…

— Ничего страшного, голубушка, — ласково увещевал ее чиновник. — Мы все вам объясним, в общих чертах, разумеется. А конкретные вопросы остаются за вами. Вы у нас успешная бизнес-леди — вам и карты в руки! Короче говоря, на той неделе секретарь пригласит вас на новое совещание по этой теме, но уже в узком кругу. Соберем людей, непосредственно занятых в создании Центра. Всего вам доброго, Лариса Сергеевна, до скорой встречи!

Первые снежинки медленно опускались на землю, еще не остывшую после лета, и сразу таяли, поблескивая крупными каплями на изумрудной траве газона. «Сегодня же Покров! И первый снег как божья благодать», — подумала Лариса, неторопливо шагая по мокрым плиткам тротуара. Впереди сверкало бегущими неоновыми огоньками здание ресторана. Размашистым росчерком по фронтону шло название: «Желтый тюльпан».

Войдя в теплое, вкусно пахнущее фойе, Лариса ощутила, как озябла и проголодалась. День выдался суматошным, и теперь, вся в предвкушении праздничного ужина, она сдала в гардероб пальто и поспешила в зал.

Ее уже ждали за накрытым столиком у окна. Именинница, нарядная и немного взволнованная, встала, чтобы расцеловаться с опоздавшей подругой.

— Привет-привет, дорогая! Это мне? Ой, спасибо! Желтые розы. Мои любимые! Надо же, все помнит! — ворковала растроганная Вика, принимая роскошный букет.

— Желтые розы в «Желтом тюльпане»! Чокнуться можно! — усмехнулась Катя, третья подруга, крупная шатенка в обтягивающем ее аппетитные формы трикотажном платье.

— Почему «чокнуться»? Это намек на избыток желтого? — рассмеялась Лариса, усаживаясь в удобное кресло.

— А! Ничего вы не понимаете в цвете! — махнула на них тонкой рукой Вика. — Желтый — символ жизни, солнца, тепла…

— …измены, — в тон ей добавила Катя и рассмеялась собственному остроумию.

— А теперь послушайте меня, — с напускной строгостью сказала Лариса. — Я поднимаю этот бокал за нашу Викторию, виновницу торжества. Она умудрилась родиться в день Покрова, так пожелаем ей покровительства Божьей Матери. Пускай дальнейший путь ее устилается…

— …снегом? — хихикнула неугомонная Катя.

— …желтыми розами! — брякнула «виновница торжества».

— Ха-ха-ха! — рассмеялась Катя. — Представляю, как ты пойдешь по их шипам. Не забудь надеть при этом солдатские сапоги.

— Вы дадите мне договорить? — сдержанно возмутилась Лариса.

— Говори, говори! Я внимательна как никогда! — кокетничала Вика, облокотившись о столешницу и сцепив пальцы рук под подбородком.

— Так вот. Справка для необразованных: венок из белых роз — символ радости, из красных — символ…

— …любви? — опять перебила Катя.

— Отнюдь, — спокойно возразила Лариса. — Красный венок — символ страдания, ибо олицетворяет кровь.

— А желтый? — насторожилась Вика.

— Признание святости. И этот букет, Викуша, напоминание нам, земным женщинам, о той, что пожертвовала самым дорогим ради нас. Поняли теперь?

Подруги молча кивнули. В тишине был выпит первый бокал вина. Но Вика не была бы собой, если выдержала молчание хотя бы еще минуту.

— Надеюсь, что второй тост будет о самом насущном. Угадайте, чего бы мне хотелось в первую очередь?

— Мужа? — хмыкнула Катя, приступая к салату «оливье».

— Ну-у, я так и знала: Катька без своих подначек как этот салат — без соленых огурцов. Такая же пресная и скучная.

— А что, разве я не угадала? — сделала удивленное лицо Екатерина.

— А вот и нет! — отрубила Вика.

— Ну тогда попробую я, — с ноткой сомнения в голосе начала излагать свою версию Лариса. — Мне кажется, что твоим самым насущным желанием является…

Она сделала паузу, возведя при этом глаза к потолку, как бы удалившись в глубочайшее философское раздумье, а затем лукаво посмотрела на Вику и выпалила:

— …вступление в третий законный брак! Угадала?

Катя залилась таким неудержимым смехом, что заразила им остальных. Вдоволь насмеявшись, выпили, закусили, и Лариса в предвкушении волнующего момента вручения подарка открыла сумочку, многозначительно посмотрела на именинницу и таинственно произнесла:

— Закрой глаза и дай сюда свою лапку.

Вскоре на безымянном пальце Виктории красовалось изумительное ювелирное украшение.

— О-ой! — только и смогла вымолвить она.

— Винтаж в византийском стиле, как ты хотела, — улыбнулась довольная произведенным эффектом Лариса.

— Умереть — не встать! — прокомментировала Катя, уставившись на кольцо горящим взором. — Это серебро?

— Угу, — подтвердила Лариса, отправляя в рот ломтик сочного яблока.

— Серьезно?!

Вика даже задохнулась от восторга. Подруги знали о ее страсти к украшениям. Правда, она быстро охладевала к «старым» вещам, без сожаления сдавала их в скупку и с жадностью коллекционера приобретала новые.

После второго бокала они закурили и предались воспоминаниям юности.

— Ой, девчонки, как хорошо сидим, — томно пропела Вика. — А помните наш выпускной?

— А как же! — подхватила ее ностальгию Катя. — Одно твое декольте какую волну подняло! Ха-ха-ха! Татьяна Петровна подходит к тебе и шипит, мол, не могла, Очкина, один день потерпеть, обязательно в школе начинать этот разврат?

— Ерунда все это! Мне другое запомнилось. Как Кронберг в мое декольте заглядывал. Чуть не споткнулся, бедолага, на ровном месте.

— Да что толку-то? — отмахнулась от нее Катя. — Ты забыла, как он за Лариской бегал?

— Ага. А она от него, — съязвила обиженная Вика. — Кстати, Хомутова, можешь объяснить особо тупым и необразованным подругам, почему ты так и не отдалась нашему мачо?

— Бросьте свои издевки, девочки, прошу по-хорошему, — взмолилась Лариса, гася в пепельнице сигарету. — Давайте лучше закажем диджею что-нибудь блюзовое, а?

— Фи! Не хватало тоски зеленой с твоими блюзами! — не согласилась Катя. — Этим дивным вечером моя душа жаждет рок-н-ролла. Вика, ты как, согласна на рок-н-ролл в исполнении Элвиса?

— Можно.

— Тогда я пошла заказывать, — весело отозвалась Катя.

— Как поживаешь, Ларчик? — спросила Вика, когда они остались вдвоем.

— Помаленьку.

— Да потихоньку? Охо-хо-хо, бедная моя капиталистка! Когда хоть изволите прислать свадебное приглашение? Вроде на ноябрь планировали бракосочетание?

— Браковычитание у нас, Вика, поняла?

— Не-е-ет, — протянула искренне изумленная подруга. — Как это? Ты шутишь?

— Этим не шутят. Все! Я снова свободна. Вчера мы расставили все точки и пожелали друг другу счастья. Каждому — своего, по отдельности.

— Ну вы даете! Постой, так ведь ты уже платье в салоне заказала. И фату. Ничего не понимаю. Нет, ты разыгрываешь меня…