Людмила Толмачева - Замуж за свёкра

— С какой целью?

— Пообщаетесь с будущей сменой, расскажете что-нибудь интересное из своей юности. Ну и о родном заводе тоже.

— Хорошо, я подумаю. В смысле поищу более-менее свободное время. Договорились?

— Спасибо.

— Пока не за что. Ларочка, не прошло и недели, а ты уже забыла, как называла меня просто Алексеем. Только не думай, что это упрек! Впрочем, я не о том. Я звоню, чтобы пригласить тебя на юбилей завода.

— Да, мне говорили. Готовятся большие торжества — концерты, балы, фейерверки…

— Мне послышалась ирония в твоем голосе. Но я не в обиде. Будучи патриотом своего предприятия, я тем не менее всегда против праздничной шумихи с треском хлопушек. За исключением новогодней ночи, конечно. Почему-то сразу вспоминается старый фильм по Чехову. Он так и называется «Юбилей». Помнишь?

— С артистами старого МХАТа? Помню. Смешной фильм.

— Вот-вот, смешной. И все же, Лара, в ДК будет торжественное собрание и банкет. Не хочешь блеснуть вечерним нарядом?

— Ох и искуситель вы, Алексей Иванович!

— Хорошо еще, что не обозвала змеем, — рассмеялся он.

— Ну что вы! К вам это слово не подходит, — в тон ему ответила Лариса.

— И на том спасибо. Ну так как, Ларочка, решайся!

— Это в феврале будет?

— Пятнадцатого числа. В семнадцать ноль-ноль.

— Хорошо, я подумаю. В смысле свободного времени, — лукаво произнесла Лариса.

— Ах, значит, ответный гол? Принято. Хорошо, в следующую среду, в семнадцать тридцать вас устроит?

— Вполне.

— Договорились. А по поводу моего приглашения?

— Тоже.

— Я очень рад, Лара. Серьезно, без шуток. С нетерпением буду ждать этого вечера, как и следующей среды. До свиданья! Спокойной ночи!

Первый день занятий прошел очень бурно. После лекции о ценообразовании разговор незаметно перешел на новогодние каникулы, от которых ребята еще не до конца отошли, и Лариса не стала препятствовать непринужденной беседе. Она задавала вопросы, а ученики делились свежими впечатлениями — как всегда с юмором и смехом.

— А вы уже были в «Лосином», Лариса Сергеевна? — поинтересовался Шейнин, когда смех в аудитории стих.

— Нет, а что там, красиво?

— Да при чем тут? Я о новой горнолыжной трассе говорю. Классно оборудована, я вам скажу. Два подъемника, ночное освещение…

— Бары, дискотека, — подхватил Портнов.

— Кончай, Портос, — скривился Шейнин.

— Чего «кончай»? Я тоже не против такой развлекухи, были бы бабки. Для богатых это «Лосиное» построили. Например, для твоего папика-адвоката.

— Чего ты гонишь, Андрюха? Че у тебя, тыщи не найдется, чтобы пару раз подняться на гору? Велики деньги!

— Для тебя, может, и семечки, — зло процедил Портнов. — А также для нашего крутого бизнесмена, любителя пари. Классно катается, между прочим. Сам видел.

Лариса с трудом справилась со своим лицом. Если бы Портнов посмотрел сейчас на нее, она обязательно бы покраснела. Но он смотрел почему-то на Виноградову.

— Что, Бэлка, скажешь? — обратился он к однокласснице. — Классно катается господин Кронберг?

Девушка дернула хрупким плечиком и бесстрастным тоном произнесла:

— Тебя очень интересует мое мнение?

— Ты знаешь, да. Именно твое мнение меня интересует, — дерзко парировал Портнов.

В аудитории наступила полная тишина. Все понимали — происходит не просто обычная пикировка между одноклассниками. Их диалог больше походил на перебранку двух влюбленных. Лариса чувствовала, как к горлу подкатил комок. Она изо всех сил прятала свои эмоции, не зная, как остановить разошедшихся не в меру учеников. А Портнов, похоже, не собирался сдаваться:

— Кстати, как тебе трасса? Дух захватывает, не правда ли?

— Ничего особенного, в Австрии круче, — фыркнула Виноградова и смерила Портнова презрительным взглядом.

— A-а, ты и в Австрии побывала? Ну тогда тебя ничем не удивить. Все в жизни испытала. Так и пресытиться недолго, Виноградова. Рано состаришься, учти.

— Не твоя забота, Портнов. Каждый сверчок знай свой шесток.

Портнов вскочил в бешеной злобе, сверкая глазами и сжимая кулаки, но вскоре сумел взять себя в руки и даже с деланым спокойствием предложил Шейнину:

— Пошли, Димон! Скоро по телику наши с испанцами будут играть. До свиданья, Лариса Сергеевна!

— До свиданья, — тихо ответила Лариса и обратилась ко всем: — Занятие окончено, ребята. В следующий раз у нас новая встреча с интересным человеком. Так что прошу не опаздывать.

— А вот интересно, — растянул рот в ехидной ухмылке Шейнин, — ставки пари будут расти или наоборот?

— Может, местную биржу откроем? — в тон ему спросил Портнов.

— Боюсь, что новый гость не любит пари, — сурово оборвала их ерничество Лариса. — А что касается спора с господином Кронбергом, то я вам не завидую. Он очень забывчив. Так что на приз особо не надейтесь.

Показалось ей или на самом деле по лицу Бэллы пробежала тень? Но в лице Портнова было явное злорадство.

Оставшись одна, Лариса задумалась.

Что все это может означать? Портнов прямым текстом намекал на особые отношения Антона с Бэллой. Выходит, он видел их вместе. Или ему сообщил тот же Шейнин. Что ж. Чему тут удивляться? Современные школьницы чересчур продвинуты в любовных делах. А Кронберг подходящая партия — сногсшибательно красив, умен, щедр.

Но для обеспеченной Бэллы деньги не играют главной роли. Ее, скорее всего, привлекли внешность и острый ум Кронберга. Или она почувствовала в нем нечто родственное — аристократический снобизм, например.

Но какое ей до всего этого дело? Пусть встречаются, влюбляются, целуются. Ей абсолютно все равно. По крайней мере, вмешиваться бесполезно, да и неприлично. На каких правах она полезет в их отношения? Брошенной любовницы? Господи, только не это!

Ларису передернуло от этой мысли. Она резко встала и подошла к шкафу, где висела ее шуба. Но ее не отпускали все те же мысли.

А если он поступит с девочкой, как поступал до этого со всеми?

Какой бы «крутой» Бэлла не изображала себя, она еще ребенок. Нет, нельзя отдавать эту девушку в лапы искушенного ловеласа. Ведь не исключено, что у нее может сложиться вполне благополучная, счастливая жизнь. Но смятая, опустошенная Кронбергом, ее душа может быть покалечена навсегда.

А если поговорить с ее матерью? Занятие, конечно, не из приятных. И все же надо попробовать. Уж коли взвалила на себя обязанности педагога, надо соответствовать этому званию до конца, иначе получается серединка на половинку, а не педагог.

Придя к такому решению, Лариса вышла из школьного здания и направилась к своему автомобилю. Неожиданно ее окликнули. К своему удивлению, она увидела перед собой Виноградову.

— Извините, мне надо поговорить с вами, — как всегда серьезно, сказала Бэлла, но в ее тоне Лариса заметила неуверенность.