Лена Рышкина - Записки дизайнера. Маска

Тут зазвонил телефон.

– Привет, Миш, – обрадовалась я.

– Привет, Полька Бабочка, как Лондон?

– А ты откуда знаешь?!– оторопела я.

– Поступила информация.

– Ну да, ну да, – как я могла забыть, – улыбнулась я.

С Мишкой мы дружим ещё со времён студенчества. Он делал попытку перевести нашу дружбу в новый статус, но я, почему-то, не поддержала его инициативы. И вот, студенческая жизнь позади, все мы разлетелись кто – куда, но с Мишкой связи не потеряли.

Ещё учась на «юрфаке», он подрабатывал юристом в Частном охранном предприятии, а позже он создал свой маленький, но крепкий ЧОП.

– Встретила кого-нибудь из Даунтона?

– Конечно! Всех, в полном составе! Они кричали мне «Ура!» и в воздух чепчики бросали.

– Судя по твоему язвительному тону, в Лондоне тебе не понравилось.

– И да, и нет. У меня тут просто сложности с заказчиком.

– Какие?

– Александр Петрович уехал за границу, и авторский надзор я веду с его представителем. Я не знаю почему, но проект претерпевает странные изменения.

– Почему «странные»?

– Сложно пока сказать определённо. Понимаешь, новые требования, которые идут в разрез со старыми, какие-то новые материалы, которые мы не обсуждали. И всё это в несвойственной заказчику цветовой гамме и стиле. Это меня ставит в тупик.

– Почему с самим заказчиком не обсудишь? Он сейчас в стране, более того, в Новосибирске.

– Как?! Откуда ты… А, ну да.

– Я его сегодня мельком видел в банке.

– А я смогу с ним встретиться?

– Попробуй!

– Мишечка, спасибо! Ты настоящий друг!

– Только «друг»?

– Старый друг лучше новых двух, – нашлась я.

– Ой, только не надо этой вот «народной мудрости»!

– «Дружба крепка не лестью, а правдой и честью», – решила я его «добить».

– Ладно, честная моя – рассмеялся Мишка, – лови своего заказчика, до скорого!

Интересно, почему Олег мне ничего не сказал о приезде Александра Петровича? Он же знает о моих трудностях. Правда, после того похода в Айви мы практически не разговариваем. Вернулись домой, как чужие люди.

И меня, в который уж раз за последнее время «накрыло» волной раскаяния. Ну кто меня за язык тянул, кому было нужно моё «профессиональное мнение»? Ведь я видела, что для него это особое, знаковое место, да ещё и распиаренное его деловым партнёром. Он готовился, бронировал заранее столик.

В общем, я решила написать ему.

Вот, у меня с Олегом всегда так. Как на американских горках: то вагончик мчится вверх, и ты чувствуешь себя на вершине блаженства, то неожиданно летит вниз, до холодка «под ложечкой».

Что ж, придётся обойтись без помощи Олега. Попробую связаться с Александром Петровичем сама.

«Всё страньше и страньше», – по дороге домой мне вспомнились слова Алисы.

Я отправила Александру Петровичу несколько текстовых и голосовых сообщений. Он получил их все до одного, но никак не отреагировал. Что это может означать?

Я подъехала к своему дому. Всегда люблю возвращаться домой. Я живу в отдельной двухкомнатной квартире в «сталинском» доме, в «тихом» центре. Большая парадная с входами с улицы и со двора и высокие потолки, к сожалению, не подразумевают больших комнат. Но я всё равно люблю свой дом, за его помпезный внешний вид в стиле Сталинский ампир, за зелёный тихий двор. Сам дом отремонтирован, двор чистый, а соседи – сплошь научная интеллигенция прошлых лет.

В результате небольшой перепланировки, я объединила кухню с соседней комнатой, получив приличных размеров кухню – гостиную. Другая же, изначально бóльшая по площади комната, стала служить мне спальней, в которой я устроила просторную гардеробную.

Квартира мне досталась от бабушки. Вместе с квартирой в наследство мне досталась мебель в стиле Модерн: обеденный круглый стол со стульями и буфетом работы начала XX века, а также кровать с туалетным столиком.

Моя бабушка, коренная Ленинградка, девушка из аристократического рода, влюбилась «по уши» и вышла замуж за простого студента-сибиряка. Не задумываясь, она поехала за ним жить в Сибирь. И, по её собственным словам, ни разу об этом не пожалела.

В качестве своего «приданого» она и привезла эту мебель. Правда, из шести стульев до Новосибирска доехало лишь четыре (двум «приделали ноги», как выражался мой дед).

Само собой, дизайн всей квартиры я постаралась выдержать в том же стиле, сделав, пожалуй, исключение для характерных для Модерна витражей, так как просто не люблю витражи.

Конечно, мебель я уже реставрировала: перетягивала ткань на сидениях стульев, а от кровати, по сути, остался один каркас с витиеватым изголовьем. Старый матрац я заменила на ортопедический, а пришедшее в негодность основание я заменила отдельно стоящим, и тоже ортопедическим.

Открыв свои высокие двухстворчатые дубовые двери и пройдя в прихожую, я с наслаждением сняла туфли и размяла ноги. Потом смахнула с туфель пыль, протёрла подошвы влажной губкой и поставила их на своё место в гардеробной.

«Как там говорила Лиля Брик? – вспомнила я, – надо внушить мужчине, что он гениальный, а остальное сделают хорошие туфли и шёлковое бельё».

Хорошие туфли и шёлковое бельё. Именно хорошую обувь я любила больше всего. Она занимала добрую половину моей гардеробной: красивая и добротная, в моей цветовой палитре. Я носила каждую пару несколько лет, предпочитая модели, которые долго не выйдут из моды. Особое удовольствие мне доставлял также процесс ухода за обувью. В специальном ящике гардеробной у меня было великое множество кремов, восков, пропиток и щёток, призванных сохранять мою обувь в порядке.

С шёлковым бельём же дело обстояло так. Его было тоже много, и я всё время покупала что-то новое. Но вот носить шёлк каждый день, а тем более спать в нём я не могла, хоть тресни. Тонкий и скользкий шёлк был красив и приятно ласкал кожу, но не давал чувства уюта и защищённости, так необходимых мне во сне. Я возилась с боку на бок, пытаясь уснуть. А стоило одеть тёплую мягкую трикотажную пижамку, как я сразу засыпала и сладко спала всю ночь. Я заставляла себя полюбить шёлк, считая себя недостаточно рафинированной и утончённой. Но мне это не удалось.

Для Олега я, конечно же, облачалась в шёлковые «доспехи», производя требуемое впечатление.

Олег… он знает о моей страсти к хорошей обуви, он даже в шутку называет меня «башмачная маньячка». Именно поэтому он повёл меня в «обувной рай» и купил это чудо. С грустью я провела пальцем по тонким ремешкам своих новых босоножек. Я решила отвести им почётное место в гардеробной, впрочем, они этого заслуживали.