Роза Звягина - Вперед к спасению души

К обеду домой приехал Борис Степанович, а следом за ним появился и Матвей, слегка помятый, с виноватым взглядом и больной головой.

Ксения увидела его в окно, но побоялась показаться на глаза, поспешив укрыться в кухне.

– Ксеш, ты прости меня за вчерашнее, – услышала она за спиной.

Избежать объяснения не удалось, с грустью подумала она, повернулась к Матвею и как можно приветливей улыбнулась:

– Не извиняйся, я все понимаю.

– Нет, я виноват, – понуро произнес он. – Но я не хотел…

Тут в кухне показался Стефан:

– О, пардон. Здесь, кажется, происходит объяснение в любви. Прошу прощения, что мешаю, но…

Матвей посмотрел на брата испепеляющим взглядом.

– Чего тебе?

– Отец зовет. Кажется, кто-то ему уже доложил, что мы с тобой вчера подрались. И когда уже все привыкнут? – закатил глаза братец и рассмеялся. – Все хватит ворковать, пошли.

Он вышел, а за ним следом извинившись ушел Матвей, хотя они с Ксешей так и не договорили. Позже, решил он, отец не любит ждать.

А Ксения, оставшись одна, горько вздохнула. Конечно, он не хотел ее целовать. Он просто хотел отомстить своей невесте. Она закрыла глаза и вспомнила вчерашний поцелуй. Он, конечно, был пьян, но все равно она ощутила, что целует он ее не просто так, а с каким-то особым чувством. Со страстью. Да, именно, со страстью. Ей на секунду стало так хорошо! Но она тут же опомнилась. Ничего это не значит. У него есть невеста, и она ни за что не станет им мешать, твердо решила Ксения.

***

Борис Степанович ходил по кабинету из угла в угол, полыхая гневом, и едва сыновья вошли в кабинет набросился на них:

– Где драгоценности?! Из сейфа пропали драгоценности Ирэны. Причем исчезли самые дорогие!

Стефан и Матвей прошли и расположились в креслах.

– Как пропали? – искренне удивился Матвей. – Прямо из сейфа пропали?

– Может, прислуга? – высказал самую очевидную версию Стефан.

– Нет! Все было заперто в сейфе! Это кто-то из вас! Только вы знаете код!

– Брось, пап, зачем они нам? – попытался успокоить отца Матвей и заерзал в кресле.

– Стефан! Вероятно, это ты! – не сдавался отец. – Тебе всегда денег не хватает!

Тот лишь удивленно приподнял брови.

– Папа, ты обвиняешь меня в краже маминых драгоценностей? – спокойно спросил он. – Ты прекрасно знаешь, что мне не нужны твои деньги, ни копейки. Я сам зарабатываю.

– Да-а-а? Интересно! И много ты зарабатываешь на продаже своих дурацких картинок?

Стефан тут же потерял самообладание, вскочил, подошел к окну, и, присев на подоконник, по обыкновению сложил руки на груди.

– Да, я продаю свои картинки, может, и не так много выручаю за них, но на жизнь мне хватает. Это не повод обвинять меня в краже. А тебя просто заедает, что я никогда не прошу у тебя денег! – Старший сын вздохнул. – Ну почему ты никак не поймешь, что не в деньгах счастье? И не в дорогих побрякушках. Ну пропали, да и черт с ними.

Матвей стоял у окна и молчал.

– Матвей, а ты почему молчишь? – уже не так грозно спросил отец, младшего сына он любил больше, тот всегда был послушным и серьезным, хоть и слыл маменькиным сынком, но теперь, когда Ирэны не стало, Горинов чувствовал за него ответственность. – Что ты думаешь по этому поводу?

Стефан саркастично засмеялся и покачал головой:

– То есть, его ты не обвиняешь? Лишь спрашиваешь мнение?

Матвей тоже встал и заходил по кабинету, немного нервничая.

– Папа, а ты не допускаешь мысли, что эти украшения могли быть на ней? – высказал он свою версию.

Борис скорбно посмотрел на сына и закрыл лицо руками.

– Да, конечно, ты прав. Ведь в тот день был праздник. А по праздникам она всегда надевала самые любимые драгоценности.

Стефан рассмеялся:

– Ну-ну, возможно. Но возможно и другое. Зная нашу маменьку…

И тут Стефан заметил сумасшедший взгляд брата, он тут же заткнулся и поспешил исправиться:

– Хотя, учитывая, что у вас здесь творится черте что…

– Да, это действительно, черт знает что! – Отец вскочил и направился на выход. – Все, мне некогда. Дела не ждут. Это вам, бездельникам, делать нечего. Кстати. – Борис остановился и посмотрел на старшего сына. – Степан, мы в прошлый раз не договорили…

– Меня зовут Стефан, – спокойно отрезал тот, как обычно, перебив отца, – и мне некогда разговоры разговаривать, я хоть и бездельник, но выставка там, в Гданьске, сама себя не откроет.

– Ой, брось, – сморщился отец и резко махнул рукой, – твоя мазня потерпит. Тут на кону более серьезные дела.

– Пап, мне твои дела…

– Стефан! – гаркнул отец, не давая продолжить. – Мои дела – это и твои дела тоже! Ты знаешь это. А потому завтра жду тебя в офисе в восемь утра, – отрезал тот, повернулся и вышел за дверь.

– Эй, эй! – побежал вслед за ним Стефан. – Зачем в офисе? А дома нельзя? И почему так рано?

Но отец уже ушел, даже не оглянувшись.

– Перестань сопротивляться, Стеф, – догнал его Матвей. – Ты же знаешь, отца лучше слушаться.

– А то что? Без наследства оставит? – рассмеялся братец. – Да плевал я…

Он действительно сплюнул и пошел прочь.

На следующий день часам к десяти Стефан все-таки явился в офис и предстал пред очи отца, но это лишь образно говоря, на самом деле, тот сидел к нему спиной и смотрел в окно, даже не услышав, что кто-то вошел.

– Привет. Все по маме горюешь? – с присущей ему ехидцей спросил Стефан.

Отец резко повернулся:

– А ты, я смотрю, нисколько?

Стефан не ответил, в ответ спросил сам:

– Папа, а можно вопрос?.. Ты видел ее мертвой?

Отец вздрогнул:

– Даже если не видел, что это меняет? И все равно я очень переживаю, в отличие от тебя.

– Ну почему же? – обиженно выпятил нижнюю губу сынок. – И я скорблю. Только я не выставляю это на показ, в отличие…

– Стефан! – прервал сына Борис. – Давай на время заключим перемирие. – Он сморщился, приложил руку к сердцу и достал из ящика стола пузырек с таблетками.

Стефан встревожился, кажется, отец не притворяется.

– Тебе плохо? – нахмурился он.

– Ерунда, сейчас пройдет. Послушай, я тебя прошу помочь. Помоги с делами, это ненадолго.

– Но я не могу! У меня выставка через две недели!

– Ничего страшного, выставка может подождать. Я один не справляюсь.

– Но почему не Матвей?

– У Матвея достаточно обязанностей. Я не хочу его перегружать.

Стефан снова хотел сказать что-нибудь едкое, но сдержался.

– Ну хорошо. Если на время, то я помогу. Но у меня только неделя.

– Думаю, этого достаточно. Садись, – указал отец на кресло.

Стефан нехотя сел и приготовился слушать.

– У нас есть небольшие проблемы и надо, как можно быстрее решить их. Ты знаешь, что наша компания связана контрактами со многими фирмами здесь и за рубежом.