Лана Алвин - Фиктивная жена для миллиардера. История одного интервью

«Вот нахал! Ладно, отвечу» – подумала я.

– Знаете, есть такая поговорка – «все мужики – сво..» Дальше можете сами догадаться.

– О, так вы мужененавистница?

– В некотором роде. Но интервью даете вы, мне кажется. Разве нет?

– Да.

– Тогда следующий вопрос. Ваша личная жизнь как-то влияет на то, как вы ведете свои дела в бизнесе?

– Никак.

– Совсем?

– Нечему влиять. Моя личная жизнь сосредоточена вся здесь, в этих стенах.

– Ого. Крутое заявление. У вас тут что, на каждом этаже по любовнице? Служебные романы крутите? – ехидно поинтересовалась я.

– Вовсе нет, – ответил Бельский. – Я недостаточно для этого развратен. Так что не стоит судить людей по себе, милая барышня.

Я аж вспыхнула. Это кого он развратной назвал?! И еще барышней?! Да какая я тебе барышня?! Но снова пришлось сдержаться. Ничего, миллардеришка. Я потом на тебе отыграюсь. Когда статью напишу. Ты у меня попляшешь тогда. Я тебя таким выставлю… увидишь!

– Меня тут, – я покрутила в пальцах презренный листок с вопросами, которые мне главред подсунул, – попросили узнать о планах вашей компании на ближайший год. Расскажите, – тон у меня стал скучный-прескучный. Сейчас услышу нечто вроде «наша компания нацелена на выполнение ряда задач и реализацию плана мероприятий по повышению производительности…» Стошнит сейчас. Я такую галиматью каждый божий день получаю по электронной почте из пресс-служб губернатора и мэра. Сидят там попки-дурачки и клепают одно и то же.

– Не разориться.

– Что, простите?

– У вас со слухом плохо? – ухмыльнулся Бельский. – Если хотите, я могу вам купить слуховой аппарат. У меня есть один знакомый врач в Швейцарии – выпишет рецептик.

– Спасибо, не стоит себя так утруждать. Поберегите швейцарского доктора для другого случая. Сами знаете: простатит не дремлет, – уколола я миллиардера в ответ. Он лишь хмыкнул.

– Так вы сказали «не разориться». Неужто так всё плохо? То-то я смотрю, – обвела глазами пространство вокруг, – кабинетик у вас какой-то… пустоватый. Распродаёте последнее?

– Нет, я сторонник минимализма. Слишком много вещей отвлекает.

– Как и наличие красивых женщин, да?

– В смысле?

– Ну, у вас в приемной два клона мужского пола сидят. Обычно у людей вашего статуса там фотомодели, а здесь… Наводит на мысли.

– Какие же?

– Что вы… не такой, как все, – сказала я и дерзко глянула Бельскому в глаза. Думала – разозлится. Он снова рассмеялся.

– А вы очень забавная, – сказал.

– Я вас сюда не развлекать пришла.

– Не совсем уверен в этом, – заметил миллиардер. – Нет, я не гей. Помощники у меня мужчины, поскольку они избавлены от глупых качеств, присущих представительницам вашего пола.

– Да? Каких же?

– Не флиртуют с моими посетителями, не кокетничают, не строят им глазки, не устраивают истерик, не опаздывают и не беременеют! – выдал Бельский. – И вообще они братья. Так что контакты определенного рода, на которые вы намекнули, между ними исключены.

– Надеюсь, что и между вами тоже? – язвительно спросила я.

– Абсолютно.

– Так почему вы сказали «не разориться»?

– Разве это не цель любого бизнеса?

– Вряд ли начальники нефтегазовых холдингов с вами согласятся, – заметила я. – Ну, или других корпораций.

– Это потому что они кормятся из бюджета. У них связаны руки в принятии решений. Над ними довлеют чиновники, надо мной – никто. Они могут позволить себе работать в убыток. Я – нет.

– Или просто потому, что вы пессимист, и ваш стакан всегда наполовину пуст?

– Вовсе нет. Я не отношу себя ни к оптимистам, ни к пессимистам. Привык оценивать ситуации без эмоций. Потому и говорю. Главная задача – не разориться. По крайней мере, в нашей стране это так.

– О, да вы еще и не патриот?

– Как сказал доктор Самуэль Джонсон в Литературном клубе, патриотизм – последнее прибежище негодяя.

– Смелое заявление. Не боитесь?

– Кого? Вас? Да вроде бы… – Бельский сделал паузу и нагло осмотрел меня с головы до ног, потом обратно. Даже на груди задержался, – не такая уж и страшная.

– Спасибо, вы тоже соответствуете поговорке, – ехидно ответила я.

– Какой?

– Что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны.

– О, благодарю. Значит, тысячи лет эволюции не прошли даром, – сказал миллиардер.

– У вас есть проект, которым вы гордитесь? И если, например, завтра умирать, скажете: «Вот это – лучшее, что я сделал в своей жизни».

– Нет. Пока нет.

– А как же всё это? – я сделала полукруг рукой.

– Бизнес? Или здание, в котором мы находимся?

– Всё сразу.

– Вы в каком вузе учились?

– На факультете журналистики МГУ! – гордо ответила я.

– Заметно, – хмыкнул Бельский. – У вас там не преподавали экономику?

– На втором курсе.

– Жаль, что так мало. Так вот, бизнес – это процесс. Здание – лишь инструмент, чтобы сделать бизнес удобнее. Ну, было где документы раскладывать, образно говоря. Проекты же – то, чего вы здесь не увидите. Разве только в виде схем, графиков, планов и тому подобное, – собеседник произнес это всё голосом профессора, читающего лекцию. Опять унизил меня. Выставил маленькой неразумной девчонкой. Ну, зараза такая!

– Вам бы в вуз пойти преподавать, – сказала я.

– Я отказался.

– Что так? Зарплата показалась неподходящей вашему величию?

– Не хочу метать бисер.

– Даже так? Студенты для вас – свиньи?

– Не передёргивайте, милая.

– Я вам не милая, – огрызнулась я.

– Ах, простите-извините, – усмехнулся Бельский. – Не хочу вкладывать свои знания в умы тем, кому это неинтересно.

– Или просто вы рассказывать толком не умеете. Поняли, что преподаватель из вас так себе, вот и отказались, – заявила я.

– Ваше право думать, как угодно, – перешел собеседник на дипломатический лад. И я решила, что он задумал успокоиться, взять себя в руки и не конфликтовать. Ошибаетесь, господин буржуй! Еще не всё я спросила, что хотела.

– Зачем вы поедете на международный экономический форум в Женеву? Есть шоколад или присмотрели себе новые часы?

– Сладкое не люблю, а часов у меня и так слишком много, девать некуда, – заметил Бельский. – Нет, я собираюсь посмотреть, чем живет современный мир высокого бизнеса.

– О, а есть низкий?

– Конечно. Бабушка на рынке, продающая огурцы со своей дачи.

– Какой вы, однако, высокомерный. Высокий бизнес, низкий…

– Что поделать, это лишь уровни. Бабушка отвечает только за себя, а я – за многих. Потому моя ответственность выше, соответственно и бизнес, – ответил миллиардер.

– И что дает общение с себе подобными? Новые проекты? Инвестиции?

– Чаще всего ничего, – честно вдруг ответил Бельский. – Там же ярмарка тщеславия.

– И вы туда едете, чтобы просто порисоваться в кругу себе подобных, – предположила я.