Ярослава Полетаева - Ведунья. И сказание об Алеке Скитальце

В ней нарастало знакомое с детства чувство, которое всегда приносило ей одни неприятности. Это было её непреодолимое влечение заступаться за тех, кто в меньшинстве. Это было то чувство, когда невозможно не вступиться за обиженных и слабых, чувство, когда подчиниться легко, а поступить правильно невероятно сложно, чувство, когда нельзя смолчать, даже если ты единственный противоречивый голос, – чувство справедливости.

Ещё когда Северная была ребёнком, её сердце благоговейно замирало в присутствии волшебства. Магия часто проявляла себя через природу, и эти две стихии представлялись Северной неразрывными. Но в последние годы стихии всё нещаднее обходились с человеком, выражая свою волю природными катастрофами. Выжженный дотла север – её родной край и любимый дом – плачевное тому подтверждение…

Воля природы – какова она теперь? И как связана она с эховцами? Северная должна была понять, почему маги – эти рупоры земли – объединились не с мирной целью, а чтобы уничтожить хрупкий порядок, установленный Центральной базой.

Рокфеллер продолжал говорить, и все больше и больше разгорались лица слушавших его новобранцев.

– Эти анархисты имеют имя. Они называют себя Территорией Эхо. Как поэтично – эхо былой жизни!

Рокфеллер рассмеялся, однако никто более не издал ни звука. Всё внимание было устремлено на него. Рокфеллер же время от времени не забывал посматривать на людей в сером.

– Мы единственные, кто может остановить эту разрушительную машину, слепо сравнявшую наши идеалы с землей. Они переманивают наших лучших людей на сторону апокалипсиса! Их лидер, держащий вожжи этой адской колесницы, призывает свергнуть Совет Главных. Совет – нашу незыблемую основу, на которой зиждется государство! Совет – наш гарант стабильности и процветания!

Предводитель обвёл взглядом собравшихся. Напряжение в рядах передалось как электрический разряд. И только молодой защитник в сером что-то усердно строчил в своем пухлом блокноте.

«Давно я не видел ничего стабильного в нашей зоне», – буркнул Лётчик.

«Процветает только Центральная база», – вторил Сизый.

– Их лидер, – Рокфеллер уже не говорил, а почти что кричал, – коварный агент, засланный к нам западниками. Он пытается рассорить наши зоны. Поэтому сейчас для нас так важно в момент истины стоять плечом к плечу, встречая врага у ворот.

Северная с сомнением посмотрела на своих ближайших соседей, и они ответили ей тем же недоверчивым взглядом.

«Не похоже, чтобы они тут были очень уж нам рады», – подумала она, вспоминая, как Рокфеллер назвал её вчера беженкой.

– Я горд, что сегодня к нам из северной зоны прибыло столько многообещающих защитников. Мы с благодарностью и братскими объятиями встречаем их сегодня на нашей земле.

– Слышала, Северная? Братские объятия – так что давай, будь поласковей, – шепнул Лётчик. Северная только мотнула плечом, отмахиваясь от него, и продолжала пристально следить за речью Предводителя.

– Наш враг очень умён. Недаром столько светлых голов стало жертвой его козней, предав и покинув нас…

– Во имя Совета – послушать его, так это какой-то герой сказок, – не выдержала Северная. – О ком он говорит?

– А ты не знаешь? – искренне удивился Лётчик. – Он говорит о Тёмном Стрелке.

Северная слышала это имя в первый раз, и оно не произвело на нее никакого впечатления.

– О ком? – переспросила она. – Точно – имя из сказки.

– О, ты ещё мало слышала южных имён, – усмехнулся Сизый. – Но ты правда не знаешь о Тёмном Стрелке?

– Нет, у нас на севере была своя жизнь и свои герои, – ответила она.

– Он не герой, – горячо возразил Сизый. – Ты не слышала, что о нём говорил Предводитель?

– Но ведь так не бывает, – заметила Северная. – Никто не рождается дьяволом, и ничего не бывает без причины. Почему тогда все эти светлые головы, как назвал их Рокфеллер, перешли на его сторону?

Она тут же пожалела, что сказала это. Несколько человек из передних рядов обернулись, каждым жестом выражая свое недовольство словами Северной. Похоже, её голос прозвучал чуть громче, чем она рассчитывала.

– Я вижу, что мои речи утомляют северян, – раздраженно сказал Рокфеллер. – Ты хочешь что-то сказать?

Предводитель смотрел прямо на Северную. У неё похолодело в груди, и возникло знакомое ощущение, будто её головой окунули в ледяную воду. Что-то мешало ей спокойно вздохнуть, и каждый удар сердца оглушительно отдавался в ушах.

– Северная, скажи, что тебе нехорошо, что надо в лекарскую, – быстро шепнул ей на ухо Лётчик.

На озабоченном лице Сизого Северная прочла участь, которая её ждала, если она не последует этому совету. Она быстро соображала.

Прошлой ночью Северная уже успела многое передумать. Она была готова.

Вчера на Совете вся ее жизнь предстала ей в не знакомом свете. Её слова о нищенском состоянии обитателей базы были восприняты как угроза.

Возможно, они и правы.

Возможно, они только что сами создали из неё угрозу.

– Сая, я просто размышляла над твоими словами, – взволнованно сказала она. – Ты прав, никому не дано знать отмеренного нам времени, – медленно проговорила Северная.

Лётчик потянул её руку вниз, как бы призывая спрятаться, уклониться как от летящей пули. Сизый смотрел на неё с ужасом, Тома – разинув от удивления рот, а остальные – с любопытством. Человек в сером перестал записывать и оторвал взгляд от блокнота.

Северная глубоко вздохнула. «Четыре счёта вдох – задержать – четыре счёта выдох», – неожиданно проговорил у неё под ухом уютный старческий голос. Северная обернулась. Все глаза были устремлены на неё, но никто, казалось, не проронил и звука.

«Ты особенная, Северная Звезда. Никогда этого не забывай и не давай другим заставить тебя это забыть», – сказал всё тот же убаюкивающий голос.

Северная в нерешительности перевела взгляд на Старца, стоящего в центре арены. Он улыбался, глядя ей прямо в глаза, однако губы его не шевелились.

Северная ещё раз глубоко вздохнула и продолжила уже спокойнее.

– Нам не дано знать отмеренного нам времени, – повторила она. – И не дано знать, как мы сюда попали. Но возможно, только возможно, нам подвластно узнать – для чего. Мне кажется, нам, молодым, пока у нас ещё есть желание и задор, нужно положить все силы на то, чтобы разгадать эту тайну. Каждый из нас – сам за себя – должен понять, для чего он здесь и какую хотел бы взять роль. Каждый из нас – сам за себя – должен решить свою судьбу. Каждый из нас – сам за себя.

Северная поймала взор Рокфеллера. Его лицо было непроницаемо. С минуту стояло звенящее молчание: даже Лётчик не решался произнести ни слова. Затем Рокфеллер кашлянул и произнёс:

– Спасибо за столь поучительное выступление. Мне было необычайно полезно его услышать. Проливает свет на всю… – он помолчал, подыскивая слово, – … глубину северного менталитета. Твоё имя?