Айрис Джоансен - Моя голубка

Дверь самолета распахнулась, и на Шину хлынул поток горячего воздуха. Трап автоматически опустился на землю Кресент-Крик. С воздуха взлетная полоса. и ангар выглядели так, как будто располагались в центре бескрайней пустыни. Когда она поделилась своими впечатлениями с Рэндом, он объяснил, что частный аэропорт расположен в двадцати пяти милях от его главного дома.

— Конечно, мне приходится постоянно держать здесь охрану и дежурных механиков, — добавил он. — Но я уже убедился, что это единственный способ обеспечить должную защиту своей частной жизни. — Он хмуро улыбнулся. — Это моя система раннего оповещения.

Поэтому Шина не удивилась, увидев, что у конца взлетной полосы припаркован новенький джип. Водитель, небрежно облокотившись на капот, ожидал их приближения. Когда они спустились по трапу и пошли к машине, молодой человек медленно выпрямился, и Шина едва сдержала возглас изумления.

— Боже мой! Этот человек настоящий? — не веря своим глазам, спросила она Рэнда.

— О, не обращай внимания, — успокоил ее Челлон. — Ник, видимо, насмотрелся в детстве ковбойских фильмов и с тех пор одевается так, чтобы не разочаровать женщин-туристок. Если бы я знал, что нас будет встречать именно он, то предупредил бы тебя заранее. К Нику надо привыкнуть. — Несмотря на ироничный тон, в голосе Челлона прозвучала такая искренняя симпатия, что Шина посмотрела на яркую фигуру у джипа с еще большим интересом.

Нику О'Брайену можно было дать чуть больше двадцати лет, и он отличался невероятной красотой. Его блестящие черные волосы были довольно длинными, но модно подстриженными. Черты лица относились к латиноамериканскому типу, так что он своим видом напоминал современного аристократичного Монтесуму, а глаза, светящиеся жизнерадостностью и юмором, имели ошеломляющий цвет аквамарина.

Но не совершенная красота юноши больше всего поразила Шину, а его наряд. Яркая красная рубашка выгодно контрастировала с черным кожаным жилетом, что создавало определенный драматический эффект. Черные джинсы были до того обтягивающими, что плотный материал обрисовывал его бедра с почти неприличной точностью. Его черные сапоги были начищены до зеркального блеска, а сверкающие серебряные шпоры перекликались с серебряным поясом на тонкой талии.

— Он такой… необычный, — понизив голос, сказала Шина, не в силах оторвать глаз от колоритной фигуры Ника. — Но почему О'Брайен? Он совсем не похож на ирландца.

— Он частично ирландец, частично мексиканец, а частично чистый дьявол. Так что не надейся, что найдешь родственную душу в Нике, каким бы очаровательным он ни казался. Он опасен, как взрывчатка.

— Но ты же все равно очень симпатизируешь ему, — задумчиво сказала Шина. — Он что, работает на тебя?

— Работает, когда в настроении, — усмехнулся Рэнд, пожимая плечами. — Я никогда не знаю, когда он появится. Его отец председатель правления фирмы «Компьютеры О'Брайена», так что Ник богат, как Крез. Когда ему хочется поиграть в ковбоя, он наносит мне краткий визит. Затем, когда ему надоедает, он улетает, как ветер.

— Так он нечто вроде плейбоя? — спросила Шина. Не могло быть сомнений, что его мужественная красота притягивает противоположный пол с неимоверной силой.

— Почему ты так решила? Из-за его пресыщенно-скучающего вида? — Челлон покачал головой. — Боюсь, все не так просто. Как ты думаешь, сколько Нику лет?

— Он выглядит примерно на двадцать пять, — предположила Шина, удивленная этим вопросом.

— Двадцать четыре. И тебе будет небезынтересно узнать, что он имеет докторскую степень как в электронной инженерии, так и в компьютерных технологиях, а еще он может говорить и писать на семи языках.

— Немыслимо!

— Я рад, что ты так считаешь, — с улыбкой заметил Рэнд. — Это поможет тебе лучше понять его. Ник действительно невероятен. Он гений уровня Эйнштейна. Он имеет такой высокий интеллектуальный коэффициент, который выходит за существующие рамки, а также фотографическую память, так что может вспомнить увиденное в мельчайших деталях. Разве удивительно, что ему часто становится скучно?

— Нет. Теперь это кажется вполне естественным. А я-то всегда думала, что гении — это худые, бледные заморыши с сутулыми плечами и в тяжелых роговых очках.

— Интеллект Ника в сочетании с целеустремленностью позволяет ему почти во всем добиваться успеха. Впервые я встретился с ним в дешевом ресторанчике в Алжире три года назад. У меня возникли проблемы с моим арабским гидом и его друзьями, которые решили освободить меня от моего бумажника. Ник здорово помог мне в этой заварушке, и позволь тебя уверить, что я был исключительно рад иметь такой надежный тыл. Он не менее искусен в драке, чем в разработке новых компьютерных языков.

Они уже почти дошли до джипа, и О'Брайен шагнул им навстречу, а его смуглое лицо озарилось ослепительной улыбкой.

— Наконец-то, босс, — приветствовал он Челлона, протягивая ему руку. — Добро пожаловать домой.

Рэнд крепко пожал его руку и довольно сухо сказал:

— Кончай играть роль ковбоя, Ник. Я выдал тебя Шине с головой. И вообще, что ты здесь делаешь? Когда я последний раз слышал о тебе, ты жил в Лас-Вегасе, стараясь вывести формулу, как обыграть систему. Ну как, ты дождался своего Ватерлоо?

О'Брайен усмехнулся.

— Нет. Мне потребовалось провести определенные исследования, но я наконец нашел ключ. После этого все было уже просто. К несчастью, владельцы казино не особенно обрадовались моим достижениям. Они собрали большую делегацию и очень настойчиво попросили меня удалиться.

Рэнд укоризненно покачал головой.

— Тебе еще повезло, что тебя не убили. Неужели тебе никогда не надоест рисковать?

О'Брайен беззаботно пожал плечами.

— Зато именно в такие моменты чувствуешь, что действительно живешь. — В его аквамариновых глазах зажглись насмешливые огоньки. — Впрочем, мне повезло, что в этот раз я решил не испытывать судьбу. Когда я приехал в Кресент-Крик, то обнаружил, что мой приятель отбыл в неизвестном направлении. Я оказался бы в очень трудном положении, если бы рассчитывал на твою помощь. Ну, теперь это не важно. Но ты знаешь, мне чертовски надоело ждать тебя столько времени.

— Что-то мне подсказывает, что ты не особенно скучал, — сухо заметил Рэнд. — Интересно, скольких моих работников ты уложил на больничную койку просто для развлечения?

— Всего нескольких, — невинно отозвался О'Брайен, переведя озорной взгляд на Шину. Она внезапно почувствовала себя неуютно под ставшим вдруг необычайно проницательным взглядом Ника. Оказалось, что для этого были все причины, потому что он медленно произнес: — Шина Риардон, «Скорбящий голубь Ирландии». У Рэнда в кабинете есть ваши фотографии.