Майя Неверович - Мотыльки

Он вышел из квартиры, стукнув кулаком в стену возле её головы, показывая, насколько он зол.

А она плакала, сжавшись в комок. Тихо, чтобы он ненароком не услышал. Только поняв, что он ушёл, выдохнула. Она дотронулась до подбородка. Челюсть сильно болела. Защипала рука. Валя посмотрела на неё: та была сбита до самого локтя. Видимо, зацепила тумбу. Но тогда она этого даже почувствовала. Возможно, от страха. Валя подбежала к двери и замкнулась на нижний замок, который открывался только изнутри. Затем, посмотрела в глазок. Пусто. Тихо. Валя медленно сползла вниз и обхватила голову руками. Нужно было решать. Забирать заявление или идти до конца? А если в следующий раз под удар попадёт бабушка? Или Даня? Валя сидела, покачиваясь, и смотрела перед собой. Она никак не могла понять. Когда Славка успел стать чудовищем? Да, он последний год семейной жизни уже был невыносим. Грубил и позволял себе не появляться дома. Она всё реже видела его трезвым. О том, чтобы он приносил в семью деньги – вообще можно было не говорить. Но она упорно требовала. Идти на работу, а не ввязываться в очередную гениальную идею. Скандалы становились чаще громче.

Валя сидела на полу, мысленно прокручивая воспоминания, когда в дверь постучали. Она вздрогнула и прислушалась. С той стороны недовольно ворчала бабушка и Даня громко требовал открыть дверь. Девушка встала, вытерла слёзы, сделала глубокий вдох, и открыла, уже улыбаясь.

А утром она спешила. Сегодня у неё первый рабочий день. Она не могла позволить себе опоздать. Чтобы сбитый локоть не вызывал вопросов, Валя надела тонкую блузу с модным «газетным» принтом. Которая неплохо смотрелась с широкими джинсами. Но Валю мало волновало, как это смотрится. Главное – удобно.

Она настолько боялась опоздать, что пришла, когда ларёк ещё был закрыт. Девушка вскинула руку и посмотрела на часы. На пятнадцать минут раньше. Отлично. Теперь точно не скажут, что она безответственная.

– Доброе утро, – раздался мужской голос. Валя обернулась.

Напротив, где уже был не вещевой рынок,, начинались продуктовые ряды, белокурый парень, не намного старше её, принимал у грузчиков товар. Валя успела заметить, что это были колбасы разных видов.

– Здравствуйте, – вежливо улыбнулась девушка.

Блондин отряхнул руки, поставив картонную коробку.

– А ты меня не помнишь?

Фамильярное обращение на «ты» было не очень приятно. Но «помнишь»? Одно слово и Валя сбита с толку. Почему она должна его помнить? Валя не имела слабость к случайным знакомствам. Во всяком случае, настолько, чтобы не помнить лиц.

Она удивлённо посмотрела на молодого человека, пытаясь понять, кто он. Но ничего не указывало на то, что они пересекались. И Валя пожала плечами.

– Вот так и спасай человека. Он тебя даже не вспомнит.

Девушку пронзило воспоминание. Видимо, это тот псих, который принял её за самоубийцу в горах.

– Во-первых, – усмехнулась она, – спасать было некого. А вот уронить меня могли реально.

– Вот так. Я ещё и виноват, в итоге.

Валя отвернулась. Продолжать диалог желания не было. Тем более, что белокурая хозяйка закрытой вещевой лавки уже была совсем близко.

– Привет, – поздоровалась она с девушкой. – Молодец. Не опоздала. Зовут как?

– Валя.

– А я Юля, – она ловко сняла навесные замки и подняла рольставни. – Ничего, если на «ты»?

– Конечно. А Вас просто Юлия или по отчеству?

Женщина бросила на неё взгляд, по которому стало ясно, что отчество будет лишним.

– Я поняла, – улыбнулась Валя. – Просто Юля.

Женщина, без предисловий начала раскрадывать товар, на ходу рассказывая, где и что должно лежать, в каком месте искать нужный размер. Валя внимательно слушала, задавая вопросы. А к прилавку подходили ещё не совсем проснувшиеся клиенты. Первый рабочий день закипел. Валя полностью окунулась в рабочий процесс. Это отлично помогало не думать ни о Славе, ни о чёмлибо ещё.

Сама Валя не часто посещала рынки и была удивлена, что здесь за день проходит такой поток людей. Он почти не прекращался. Особенно напрягалась девушка, когда к прилавку подходили сразу несколько человек. В такие моменты она глазами искала Юлю, а найдя, облегчённо вздыхала. Улыбалась и продолжала работать.

Только к концу рабочего Валя поняла, как устала. Хотелось просто сесть и никуда не двигаться. Но подошедшая Юля смогла поднять настроение:

– Ты сегодня молодец, – похвалила она Валю, – не каждая так сразу включается. Первую неделю буду платить тебе каждый день. Чтобы и ты поняла, что тебя здесь не кинут, и я к тебе присматривалась. Не выйдешь, никто никому не должен. Согласна?

– Конечно, – Валя чуть не подпрыгнула на табуретке от радости.

Сумма, которую вручила хозяйка вещевой точки, не была большой, но для сидевшей в декрете Вали и это было счастьем. Пересчитав купюры, она уже мысленно раздели, что куда нужно потратить.

Худощавый и немного сутулый парнишка тяжело сопел и явно нервничал. Неумело пытался пристроиться сзади к девушке выше его ростом. Он вставал на цыпочки, давил партнёрше на поясницу, чтобы она опустила свой округлый зад ниже. Жилы на его руках напряглись, но партнёрше было уже слишком смешно. И в то же время обидно. Ещё недавно её желали все мальчишки в школе, а теперь она стояла в подъезде, пропитанном запахом кошачьей и человеческой мочи. А этот неудачник даже трахнуть её как следует не в состоянии. В конце концов, эта возня ей надоела.

– Да пошёл ты, придурок, – презрительно бросила девица, одёрнув юбку и оттолкнув юношу.

Она явно была выпившей. Это выдавало не только дыхание, но и заплетавшийся язык. Молодой парень, щуплый, который был младше и трезвее спутницы, злобно сжал кулаки.

– Ты никуда не пойдёшь, – стиснув челюсть, прошипел он, – я заплатил. Ты должна…

Девушка вызывающе захохотала, облокотившись на перила.

– Пожалуйся в профсоюз.

Повернулась к парню спиной, подняла руку и показав средний палец, сделала шаг на ступеньку вниз.

А он остался стоять, посылая ей вслед проклятья. Но она их так часто слышала, что уже выработала иммунитет.

Очередной недоумок, решивший, что за сотку она его навеки. Алла снова громко захохотала, окатывая эхом лестничную площадку.

Выйдя на улицу, села на лавку и закурила, прислонившись к спинке. Настроение было паршивое. Вечер не удался. Этот малолетка так щедро угощал в кабаке, Алла решила, что парень не из бедных. Но когда он привез ее сюда, в богом забытый дом, ждавший переселения, она поняла, что мальчик гулял, возможно, на всю зарплату. Она недовольно сплюнула и выкинула окурок. Нужно было теперь ловить такси. «Ничего, – размышляла она, удаляясь от подъезда неуверенной походкой, – будет и на нашей улице праздник».