Виктор Улин - Логово порока

– А чему завидовать? Вот положа руку на сердце и отложив в сторону навороты. « Акцент » останется « Акцентом », даже если на него поставить двигатель от « Феррари » и коробку от « Хаммера ». А ты на своей должности рано или поздно сможешь взять « Генезис » с дилерской скидкой.

Настроение, как всегда в начале выходных, было превосходным; хотелось шутить.

2

– На самом деле, Шурец, у меня к тебе дело, – заговорил приятель, не приняв тона. – Очень важное.

– И какое?

– Ты же знаешь Аньку?

– Аньку? – перепросил я.

О женщинах мы с Денисом никогда не разговаривали; я даже не знал, есть ли у него постоянная девушка.

Бросок темы с машин на землю удивил.

– Ну да, мою сестренку.

– А, ее… – я кивнул. – Знаю, конечно. Ну, то есть вижу иногда, знаю, что твоя сестра. Только как зовут, не помню, никогда не общался.

Сестре Дениса было года двадцать три.

С его слов я знал, что она где-то учится заочно, где-то работает – причем не кассиршей в « Полушке ».

Это была невзрачная девушка – не высокая и не низкая, не полная и не худая, не симпатичная и не отталкивающая, не белокурая, а какая-то белесая – никакая по всем параметрам.

Проходя по двору, Аня не поднимала головы, точно чего-то стеснялась.

В жизни я знавал подобных; их снедал внутренний комплекс, возникший непонятно от чего.

– Ну и что твоя Анька? – уточнил я. – Попросила тебя остаться, поучить вождению по пустому городу?

Умение водить машину в наше время виделось атрибутом, обязательным даже для такого несуразного создания, как Денисова сестра.

– Учить ее не нужно, она сама кого угодно научит, – ответил приятель. – Водит, как черт, только денег на машину нет. Сама столько не зарабатывает, у предков есть, но не дают. Они у нас старорежимные, говорят – вождение это баловство для девчонки. Пусть варит суп и лепит пельмени.

– Идиоты твои предки, – вырвалось у меня. – Извини, погорячился.

Мои родители были еще хуже; им бы хотелось, чтобы я ходил пешком, но привозил внуков на трамвае.

К счастью, я мог с ними не общаться.

– Не извиняйся, все совершенно верно, – он покачал головой. – Если бы эта дура вышла куда-нибудь замуж, я бы заставил их разменять квартиру. Выломил бы себе однушку хоть в Деме, никогда бы больше не видел их огородные рожи.

Любовь приятеля к своим родителям не отличалась от моей.

Все-таки мы принадлежали к одному поколению.

– Если ты съедешь, мне станет тебя не хватать, – сказал я.

– Все это еще не скоро. И сейчас дело не в предках.

– А в чем?

– Видишь ли, Шурец…

Денис посмотрел в небо.

Там, высоко-высоко, плавали две хищные птицы, обычные в этих местах.

–…Мы с ней поспорили.

– О чем?

– Ну…

Он опять помолчал.

–…Дело непростое вообще-то.

– Простых у нас и не бывает, – подбодрил я. – Давай, рассказывай.

– Ты Аньку знаешь, но ее не знаешь.

– Что ты имеешь в виду. Как именно я должен ее знать – не знать?

– У нее пунктик.

– Какой?

Наш разговор, состоящий из ультракоротких вопросов и ответов, со стороны, конечно, напоминал беседу слепого с глухим.

Но Денис никогда не болтал не по существу.

Вероятно, его проблема была нешуточной; он просто не знал, как к ней подойти.

– Что она некрасивая, никому не нужная, никто на нее второй раз не взглянет и все такое прочее, полный набор.

– Ну…

Я вздохнул.

Недавно мы с Аней ехали в одном лифте.

Она стояла, прижавшись к стенке кабины, напряженно смотрела в пол, молчала так громко, что у меня звенело в ушах.

За четыре этажа подъема ко мне перетекла странная тоска.

С ней, определенно, что-то было не так.

–…Красавицей ее, конечно, не назовешь, но разве в красоте суть? – я пожал плечами. – На самом деле мне ее жалко. Молодая, вся жизнь впереди, а ходит, как тень отца Гамлета.

– Вот-вот, я то же самое говорю. Она вон блондинка, натуральная. Другие красятся-красятся, ничего не получается. А у нее все само собой. И тоже недовольна. Твердит, что вот если бы была брюнеткой и с ногами на десять сантиметров длиннее, вот тогда можно было жить. А так…

Денис махнул рукой.

– Задрала, если честно. При том пальцем не шевельнет, чтобы с кем-то познакомиться, куда-то пойти.

– Понимаю, – сказал я, хоть не улавливал, к чему ведет разговор.

– И ведь не старая дева. Был у нее кто-то, еще в школе. Видно, что-то не сложилось, вот теперь и подыскивает себе монастырь.

– Тяжелый случай.

– И еще какой.

– Так о чем вы с ней поспорили, Дэник? – напомнил я.

– Даже не знаю, как сказать…

Приятель замялся.

– Говори, как есть!

– Ну, в общем, Шурец… С утра Анька завела обычную бодягу, что никому не нужна и никто на нее не смотрит. Пошло слово за слово, я и сказал…

Мимо проехала черная, смертельно затонированная « девятка » с прогнившими порогами.

В полном соответствии с принципом « чем дешевле машина, тем громче музыка », по ушам ударил рэп.

Мы невольно замолчали.

– Так что ты сказал? – уточнил я, когда гремучая гадость скрылась за углом.

– Сказал: « Спорим, любой мужик, взятый наугад, захочет тебя трахнуть !»

– Так и сказал?!

Я опешил, не ожидав такого поворота.

– Так и сказал. Надоело слушать ее нытье.

– Ну ты даешь, Дэник…

Сестры у меня не было, даже двоюродной.

Но все-таки я не мог представить, как сказать такое близкому человеку.

– Сам от себя не ожидал, если честно. Но достала по самое никуда.

Денис чиркнул себя ладонью по горлу.

– Подошел к окну, вижу, ты возишься с машиной. Говорю: « Вот смотри, там Александр, наш сосед, мой друг и хороший человек. Сейчас позову, он поднимется, трахнет тебя, наконец успокоишься .»

– Ну ты даешь, – повторил я.

– А что делать? Говорю же, достала.

Я молчал.

Сказанное приятелем выходило из рамок, казалось диким.

– Ты ей, кстати, нравишься, сама говорила.

Я попытался вспомнить, красивы ли у этой Ани ноги и сколь велика ее грудь.

Ни того, ни другого не удалось.

Сестра Дениса даже летом не носила ни юбок, ни легких блузок, всегда была затянута в уродливую куртку мужского покроя, напоминала кожаный мешок в шароварах.

– В общем, Шурец, будь другом! Окажи услугу, поднимись и потрахай Аньку!

– Прямо сейчас? – глупо уточнил я.

– Прямо сейчас.

Не находя слов, я покачал головой.

– Если честно, ты ведь собирался сегодня кого-то потрахать, разве нет?

– Да, – признался я. – А что еще делать? Я самый обычный человек. Простой технический директор сети магазинов, каких полдюжины в каждом большом городе. Я не готовлюсь к полету на Уран, не пишу роман на премию Букера, не изобретаю суперкомпьютер на жидком азоте. Не выращиваю артишоки, чтобы сдавать их в армянский ресторан. Даже не охочусь и не рыбачу…