Алевтина Чичерова - Аметистовый Аристократ

– Просто меня бесит такое поведение, как и всех вас, – удрученно произнесла Беатриса, проводя рукой по своим длинным волосам. – Мне противно и в то же время, я понимаю, что ничего не могу. Я связана. Я не могу потерять такую работу. Где я найду лучше? И меня убивает такое положение. Вроде бы мы и свободны, вроде бы нас никто не держит здесь, но на деле получается, что мы зависимы и не можем сами освободиться. Что очень печально.

– Во всяком случае, утешение есть, – улыбнулся ей Виктор. – У тебя есть работа и хорошее жалованье. А Лоран с его замашками – да пошел он к черту. Выскочка. Думает, что он аметистовый аристократ и ему все позволено?

– Как ты сказал? – оживился Николас во второй раз за день услышав интригующее словосочетание.

– Сказал, что он выскочка и что…

– Да нет же, я имею в виду твое выражение «аметистовый аристократ».

– Ааа, ты об этом, – Виктор потер лоб. – Да так, вылетело просто.

– А кто это? – не унимался Николас. – Я уже который раз сталкиваюсь с этим названием, но понятия не имею о чем идет речь.

– Я и сам толком не знаю, – пожал плечами Виктор и потянул кофе из стаканчика. – Вроде как это некое элитное общество. Какие-то особенные люди.

– А в чем их особенность? – Ник чувствовал небывалый интерес к этой теме, хотя и сам не понимал отчего. Какое ему дело до слоев населения к которым он не имеет прямого отношения?

– Сложно сказать. Об этом мало информации. Но говорят, что это не простые смертные. В их руках сила и власть о которой только мечтать можно.

– То есть? – не понял Ник. – Члены правительства?

– Нет, – покачал головой Виктор. – Насколько мне известно, они не правят странами. Хотя вроде как и в парламенте некоторые из них присутствуют. Но дело в том, что они не пытаются контролировать что-либо ставая во главу стола, как все мы привыкли. Они это делают как-то иначе, как-то по особенному.

– То есть не занимая посты? – уточнил Пьер.

– Да.

– А как это? – спросила Беатриса.

– Не знаю, – честно ответил Виктор.

– Тогда в чем же заключается их власть и сила, если таковые имеются? – снова полюбопытствовал Ник.

– Не могу сказать наверняка, слухи о них самые противоречивые. Говорят, они те еще чудаки.

Повисла тишина. Кажется каждый по-своему был заинтригован словами Виктора.

– Я слышал, – медленно начал Люсьен, – что эти парни, впрочем, там есть и девушки, так вот, эти люди помимо всяких невероятных умений, хех, помимо всей своей чудаковатости, еще обладают такой уникальной способностью как управлять своей реальностью.

– В смысле? – все обернулись к блондину.

– В смысле, что они каким-то неведомым образом способны подчинять себе реальность и строить ее таким образом, чтобы все шло им на пользу, – пояснил Люсьен.

– Откуда ты знаешь? – спросил Пьер.

– Да так… Сижу иногда на форумах, а там всякое болтают. Вот и выцепил информацию у одного приятеля.

– И ты доверяешь этому бреду? – скептически проговорил Пьер. – Как по мне, тот кто тебе наболтал о таком, просто псих. Такого в природе не бывает. Никто не способен подчинять себе ход событий. Это не в человеческой власти.

– Верно, – хмыкнул Виктор. – Мне кажется, что это просто бравада. Попытка показать себя какими-то особенными. Иллюзия контроля над ситуацией. Уход от реальности одним словом.

– Может и так, – не стал спорить Люсьен видимо разделявший ту же точку зрения, что и остальные. – Тем не менее, таков один из слухов о них.

– А что этот человек еще сказал тебе, Люсьен? – не желая уходить от темы, быстро спросил Николас. – Он был свидетелем чего-то подобного? Хотя бы раз?

– Лично – нет, как я понял. Это ему поведал его товарищ, который якобы знаком с одним из этих сектантов.

– Почему сектантов? – удивился Виктор.

– Потому что у них своя община и свои тайны и ритуалы, а такое принято в народе называть сектой, – пояснил Люсьен.

– Если у них своя община, значит, есть что-то что может позволить им распознать друг друга, – проговорил Ник в то время как его мозг лихорадочно работал. – Исходя из названия, это может быть…

– Аметист в петлице камзола, – хмыкнул Пьер. – Или эти шуты себе волосы в фиолетовый красят, а может татуировки цветные делают, а может еще что покруче. Поди разбери эти сумасшедших.

– Чего сразу сумасшедших? – поднял бровь Николас.

– Потому что только сумасшедшие могут убеждать окружающих, что они способны творить реальность. И надо быть полным остолопом, чтобы верить в эти бредни, – посмеиваясь ответил Пьер.

– Не знаю, а я бы хотел познакомиться с кем-то из них. Наверно, это было бы интересно встретить человека, заявляющего, что он может контролировать реальность, – мечтательно проговорил Ник поглядев на Люсьена словно надеясь, что тот скажет ему где найти «Аметистового Аристократа».

– Так облейся фиолетовой краской и выйди на площадь Пале Рояля, глядишь, тебя кто из них за своего примет и сам подойдет, – прыснул со смеху от собственной шутки Пьер.

– Очень смешно, – нахмурился Ник, – пик остроумия.

– Ладно, не обижайся. Я же шучу, – хлопнул его по плечу Пьер. – Я бы и сам не прочь завести дружбу с таким человеком. Пусть научит меня, как устроить Лорану сладкую жизнь. Довести его до такого состояния, когда он на своей же шкуре почувствует всю ту боль и унижение, которые ощущаем все мы ежедневно. А то ходит как павлин, с высока глядит, да милости, будто Бурбон раздает, а мы все прогибаемся под него и слова сказать не можем.

В компании вдруг резко стало шумно. Всех похоже увлекла эта игра придумывать козни Лорану, которые можно было бы устраивать анонимно, умей они управлять событиями, как то по слухам делают члены сообщества «Аметистовых аристократов».

– Аметистовый аристократ… – произнес Пьер после минутного молчания. – И надо же было такое название чудно́е придумать. Ясное дело – очередная зажравшаяся элита. Уверен среди них нет ни одного честного работяги.

– Мой отец примерно также рассуждает, – сказал Ник с какой-то душевной смутой. – А в чем еще выражается их чудаковатость?

– Поди знай? – пожал плечами Люсьен. – Но мой друг утверждал, ссылаясь на заверения его друга, что их виденье мира совершенно отлично от нормального.

– Говорю же психи, – хмыкнул Пьер. – Крыша поехала, вот и несут всякую чушь и себя колдунами великими считают.

– Но ведь среди них есть и члены правительства, – напомнила ему Беатриса.

– Подумаешь! – фыркнул Пьер. – Как будто среди политиков не могут существовать сумасшедшие. Вспомните хотя бы Наполеона или Гитлера. Их признавали шизофрениками, а вы говорите о невозможности нахождения психически больных людей среди правительства.

– Их сообщество можно уже считать фальсифицированным, от того, что у них априори не существует распознавательных символов, хотя мы все прекрасно знаем, что у любого сообщества, если оно претендует на это звание, есть распознавательные знаки, – заметил, как бы мимоходом Люсьен, смерив друзей своих лисьим взглядом. – Они вроде бы существуют, но с другой стороны их как бы и нет. Мистика? Пожалуй.