Любовь Попова - Ночь с лучшим другом

И я невольно оборачиваюсь, словно рассчитываю увидеть его самого с транспарантом, на котором большими буквами будет ответ.

Алекс молчит до самой подъездной дорожки к двухэтажному дому.

Их таких в этом элитном поселке стоит много. Шикарные, дорогие, с огромными заборами, за которыми можно разглядеть разве что черепичные крыши.

Наша семья тоже в таком жила, в таком же погибли наши родители. Мать, Лилия, миниатюрная, светленькая, очень добрая. И отец, Богдан, высокий, строгий, порой пугающий до жути. Этакая идеальная арийская семья. Ничего удивительного, что мы с братом тоже получились светловолосые.

Первая мысль, когда мы выходим из машины, что нужно бежать. Брать Митю за руку и путь Алекс ищет нас как ветер в поле. Что-то, а бегать мы умеем.

– Не рыпайся, его заберут не раньше, чем через неделю, а если будешь дергаться, отвезу в город и выкину. Хрен ты его потом найдешь, – угрожает Алекс, выходя из машины и разминая поясницу от долгой езды. А я держу Митю за руку и не смотря на злость от слов придурка, невольно любуюсь тем, как пиджак натягивается на тугих мышцах рук. Тем, как рубашка тянется на мышцах живота. Плоского и рельефного, судя по белой, тонкой ткани.

И я все смотрю и смотрю, не могу оторвать взгляд, пока Митя не отвлекает меня, отнимая ладонь, что я сжимала.

– Эй! Ты мне чуть руку не сломала! – орет он и фыркнув, идет в сторону Алекса, который уже у калитки. Наверное, не одну меня к нему тянет, раз брат так уверено приближается к незнакомцу.

Опускаю взгляд на трясущуюся ладонь. Скорее всего, вместо руки брата я думала о том, какого это прикоснуться к твердой, крупной ладони мужчины. Вспоминания о том, как уверена эта рука держала руль, будоражат фантазию. Остается только гадать, что еще эти руки делают так уверено.

– Саша, – зовет меня Митя, и тут я замечаю напряженное состояние Алекса.

В чем дело?

Он толкает дверь в воротах, хотя судя по всему она должна быть заперта на ключ. Потом делает шаг вперед и поворачивает на нас голову. И я прямо вижу, как дрожь предвкушения от будущей игры пробирает Митьку. Он обожает играть в шпионов, пиратов, инопланетян. Он так отвлекается от реальности, которая не сильно его балует.

– Это террористы и мы должны их обезвредить? – предполагает он и я фыркаю.

– Тебе бы только кого-нибудь обезвреживать. Может ты просто забыл закрыть дверь? – спрашиваю Алекса.

– Это не про меня, – говорит он уверено и достает пистолет.

И вот эта самая дрожь теперь достигает и меня. Просто от того как смотрится оружие в большой руке с идеальными пальцами и чистыми квадратными ногтями.

Это тебе не по телевизору на Стетхема смотреть. Здесь можно прямо вживую слюной подавиться. Интересно, если попросить Алекса снять рубашку, ну… чтобы не замаралась, он ничего такого про меня не подумает?

– Так, стойте здесь, не двигайтесь. Водить можешь? – спрашивает меня о чем-то Алекс, а я только вижу, как он шевелит губами.

Могу, для тебя я все могу.

– Саша!

– А, что? Водить? Только если хороводы…

– Очень смешно. Встали быстро, к воротам, и без шума, – говорит он и снимая пистолет с предохранителя заходит внутрь.

Мы с Митькой прыскаем от смеха, или это просто истерика от страха.

– Как ты думаешь, там могут быть Монголоиды?

– Кто? – хлопаю глазами.

– Ну, инопланетяне? Они заберут нас для опытов, сделают меня солдатом звездного десанта, тебя рабыней, – прекрасно. – И ты будешь рожать маленьких зеленых человечков…

Недовольно поджимаю губы, смотря с укором в наивные голубые глаза этого фантазера.

– Тебе надо меньше читать книжки, – прохожу вперед, оставляя мальчика за спиной и заглядываю в проем в воротах. Вижу, как Алекс медленно двигается ко входу в дом, где дверь тоже на растопашку.

И меня пробирает страх, что там действительно может кто-то притаится и убить Алекса. Учитывая, что он знал отца, то тоже может быть связан с криминалом. Ведь дом подожгли тогда, потому что устали покушаться на его жизнь. Мы тогда спаслись чудом. Нас, матерясь, кто-то вытащил, и у меня до сих пор перед глазами сцена, как мама в горящей ночной сорочке с криком падает со второго этажа.

Я хотела побежать к ней, но нас затолкали в машину и тут же увезли.

Эти воспоминания делают меня почти безумной, и я уже хочу рвануть отсюда, но Алекс кричит:

– Ну ты и дрянь! Позвонить не могла? Саша, Митя! Идите сюда!

– Не поняла, – доносится из дома женский немного визгливый голос. И на пороге появляется миниатюрная, темноволосая женщина в бордовом платье. И я с первого взгляда понимаю. Она мне не друг. – Кто это такие, Алекс?

– Дети Самойловых…

– Что? – ошарашено пятится Лариса, словно увидела приведение. – Но они-то…

– Сгорели…

– Да, да. Точно. Сгорели, – пытается она улыбаться, но от нее веет холодом, и мы с Митькой жмемся к друг другу. – И ты, что, хочешь, чтобы они жили здесь?

– Пока поживут у меня, – говорит он и проходит в дом. Она за ним, и мы, чтобы слышать скандал, который назревает, судя по поджатым губам.

– Но тогда мы не сможем…

– Хорошо, что это мой дом, Лариса. И мне решать кому здесь жить, а кто лишний.

– Это я-то лишняя? Да так и скажи, что хочешь поиметь девчонку! Ей хоть восемнадцать есть.

Что?!

– Есть, – вдруг рявкает он, так что я подпрыгиваю. Потом Алекс хватает женщину за шею. Что сказать, мне ее совсем не жалко. Какое она вообще имеет право говорить про меня так? Без уважения! – И в свои восемнадцать она свежее, чем ты была в пятнадцать.

– А кто в этом виноват?! Убери их из дома! Или ноги моей здесь не будет!

– Знаешь, что больше всего я не люблю? – шипит он ей в лицо, а она бледнеет. – Когда мне ставят ультиматумы. Пошла вон.

– Алекс… Да как ты можешь?

– Могу, в отличие от твоего мужа, нас с тобой ничего не связывает.

Она еще и замужем. И почему я не удивлена?

– Алекс, – меняется она в лице и даже не стесняясь нас хватает его причинное место. Закрываю глаза Мите рукой, но это и не требуется. Алекс грубо отталкивает Ларису и уже ревет медведем.

– Пошла! Вон!

Лариса, или как там ее, гордо вскидывает подбородок и чеканит шаг, не забыв толкнуть при этом меня плечом. Как мне надо относится к тому, что она посчитала меня соперницей? Да еще и с первого взгляда. И могу ли я быть такой, как она соперницей. Может ли такой как Алекс посмотреть на меня как на объект желания?

– Это правда? Про «поиметь девчонку».

– Я не в том настроении, чтобы отвечать на дебильные вопросы малолетки. Комнаты наверху, я в кабинете. Все, – разворачивается он и уже хочет уйти, но оборачивается снова. Теперь идет прямиком ко мне. Так стремительно. Так близко, что сердце заходится от бешенной скачки. И я уже вся подбираюсь, словно готовая отразить атаку, как он просто поднимает руку над моей головой, так что я почти носом дышу его дурманящим парфюмом. И почти теряюсь в этом запахе, представляя, как вот такое огромное тело будет надо мной нависать. Но фантазии завершаются по звонку сигнализации.