Hanna Yu - Я тебя вижу

Вернувшись в холодную аудиторию, падала стаканчик с кофе Катьке и присела рядом. Осторожно согреваясь маленькими горячими глотками, думала про Владин чёрный мужской портмоне. У неё в гардеробе вообще было довольно много мужских вещей. Например, массивные наручные часы на левой руке, или тот самый чёрный совсем неженский рюкзак на её плечах, или тяжёлая грубая обувь, или широкий кожаный ремень в джинсах, или мешковатые свитера. Да много всего. И, что самое удивительное, всё это ей шло, она гармонично смотрелась во всём, что так далеко от нежного женского мира. Я вдруг вспомнила, как однажды, на зимней сессии ещё третьего курса, когда наша группа стояла под дверями аудитории в ожидании очередного зачёта, староста сказала Владе, что той пошло бы платье, на что Влада молча улыбнулась. Услышав это, я также усмехнулась, сразу же подумав, какую глупость выдала староста. Разве она ещё не поняла кто перед ней? Какое платье? Наверное, староста была единственной из всех нас, до которой дошло к самой последней, что Влада была из тех самых. Припомнив этот разговор, я вновь улыбнулась себе.

В аудиторию вошла Влада и произнесла, глядя на Бубнову:

− Ну, что там, тест активен? Уже как бы пора, − заглянула в свои массивные серебристые часы.

− Без доступа, − Настя Бубнова прикоснулась к компьютерной мышке.

− Не, это нормально? − Катька ткнула мне под нос свой мобильный телефон.

− Кто это? − я перевела взгляд на фотографию, где красовался явно перебравший парень в женской облегающей юбке.

− Колесников. Мой первый парень.

− Чёрт, а ты маньячка оказывается! – усмехнулась я. – Лазаешь по странице своего бывшего. Ой, как нехорошо!

− Почему? Он сам добавился. Лайки ставит. Зовёт в гости.

− Подожди, это тот самый, с которым ты первый раз в бане?

− Да, но тогда он так не пил и был адекватным! − в защиту ответила она, на что я, не сдержавшись, рассмеялась. Затем спросила:

− А это кто с ним? Его девушка?

− Без понятия, − Катька присмотрелась к новой пассии своего первого парня. – Ну, а тебе, разве неинтересно посмотреть, как поживает твой бывший?

− Не-а.

− А как же первый парень? Первая любовь? Первый опыт?

− Ну, любовью я бы это точно не назвала, так опыт, − задумавшись над её словами, тихо ответила.

− В смысле? − уставилась на меня Катька, а вместе с ней вслушивалась и вся остальная четвёртка.

− Да, в принципе, ничего интересного. Всё как у всех, − обесценивая свои слова, быстро проговорила я.

− Девочки, заработало, − внезапно произнесла Влада, разорвав на мне этот неприятный перекресток из любопытных глаз.

− Наконец-то! − Катька отложила телефон в сторону.

− А кто сядет за макбук? − староста оглядела нас.

− Я, чтобы сэкономить нам всем время. Надеюсь, ты не против? – я посмотрела на Владу.

− Нет, конечно. Присаживайся, − улыбнувшись мне, она учтиво отодвинула стул от деревянной пошарканной парты.

Я тесно присела рядом, соприкоснувшись рукавами. В это же мгновенье по моему телу пробежало странное волнующее чувство, такое захватывающее, очень похожее на внутреннее замирание.

− Удобно? − приветливо посмотрела на меня Влада.

− Вполне. − я слегка растерялась, столкнувшись так близко с её тёмными глазами.

Мы приступили к экзаменационному тесту. Я зачитывала вопросы, а девочки быстро искали ответы в распечатках, которые благополучно выкидывались преподавателем на учебный сайт перед самим тестам. Почти всегда тест состоял из 40-50 вопросов и был на время, поэтому командная работа была наилучшим вариантом. Если ответ не находили, то пропускали и шли дальше. По истечению последнего вопроса возвращались к пропущенным. Обычно на первого человека всегда уходила больше времени. Так на Бубнову ушло около двадцати минут. Итог, восемьдесят пять из ста. В среднем все отвечали не выше девяноста пяти, чтобы не показаться уж слишком умным и обезопасить себя от лишних вопросов на экзамене. После Бубновой на очереди была староста, на неё ушло поменьше времени и больше процентов. Зануда Орлова получила девяноста. Затем я молча отвечала на каждый вопрос по памяти. В основном все они повторялись, только шли в хаотичном порядке, это конечно могло сбить, но только не меня. Я хорошо запоминала визуально, мысленно привязывая определённые слова из вопроса к отличающимся словам в ответе, преобразовывала их в маркеры и, замечая их в следующий раз, отвечала, не зачитывая вопроса целиком. Эту интересную способность я открыла в себе ещё на первом курсе: любое количество вопросов прочитывала трижды, а на четвертый раз отвечала на всё безошибочно. Так тест из шестьсот вопросов был моим личным рекордом. На оставшихся троих у меня ушло столько же времени, как на одну Бубнову ‒ это с входом в систему, самим тестом и выходом.

− Господи, − восторженно произнесла Влада, − ты всё выучила, но как?!

− Это легко, − довольно собой улыбнулась я.

− Сашка у нас в этом мастер, − похвалила меня Катька, собирая бумажные распечатки в стопку.

− Удивительно, − с интересом проговорила Влада.

Наша компашка вышла из университета. Побрели парочками к остановке. Катька уехала сразу же, а я с Владой и Орловой остались ждать наш троллейбус. Мы все втроём ездили в одно и то же время и по одному маршруту, только я всегда отдельно стояла от них, слушала музыку в наушниках. Иногда я незаметно смотрела на них, даже не на них, а на неё, Владу. С самых первых дней её неоднозначный образ почему-то привлекал моё внимание. И пока она не видела, я с осторожностью её рассматривала: не спеша скользила взглядом по одежде, приглядываясь к линиям, тонула в деталях. Не знаю почему, но мне постоянно хотелось на неё смотреть. Снова и снова мои глаза возвращали меня к ней. Влада так необъяснимо притягательна для моих пытливых глаз.

Под занудные речи Орловой я перевела взгляд в землю, втянув в себя шею, задрожала в своей короткой модной куртке.

− Холодно? − заботливо поинтересовалась Влада.

− Немного, − покосилась я на неё.

− А вот и тройка едет, − тягуче произнесла Орлова.

− Наконец-то, − посмотрела я на приближающийся голубой троллейбус.

Зайдя в транспорт, мы встали возле окна. Орлова продолжила рассказывать в своей занудной манере о том, как недавно она с мамой ходила в театр. Как на улице им дорогу перебежал чёрный кот или кошка, они не рассмотрели, ждали, пока кто-нибудь пройдёт, так как кроме чёрных маминых сапог ничего не было. А надо было пройти, державшись за чёрное. Что чуть не опоздали. Зашли с первым звонком. А там, в зале, было холодно, а позади кто-то весь спектакль хрустел чипсами, кидался неприличными репликами, светили телефонами с боковых мест и продолжали пакостить. Я смотрела на Орлову и думала, что предо мной не двадцати двухлетняя девушка, а пугливый подросток пятнадцати лет, которая всё делает вместе с мамой. С мамой она гуляет по парку, с мамой ходит в магазин за покупками, в город на праздники, загорать она тоже едет с мамой, смотрят вместе спектакли, концерты, словно не мама какая-та, а подружка-ровесница. Неудивительно, что до сих пор Орлова была одна и ни с кем не встречалась. Вскоре она вышла, а на остановке с зонтиком в руках ждала её мама.