Энн Хампсон - Неосторожное сердце

— Это тебе кажется, дорогая. — Он подал ей меню. — Грейпфрут?

— Да, пожалуйста.

За столом Эндрю был странно молчалив, порой на его лице мелькало озабоченное выражение.

— Что-то случилось, Эндрю?

— Что?

— Кажется, тебя что-то… беспокоит.

Он вздохнул, помедлив с ответом.

— Вчера я говорил со своей мамой. Я сказал ей, что собираюсь жениться, и она… она…

— Ей это не понравилось? — Мюриел сказала это очень медленно, через силу, с мучительным чувством неловкости. Какое уж счастье, если она станет причиной разрыва между Эндрю и его матерью; Из того немногого, что он рассказывал во время круиза, Мюриел знала, что он очень привязан к своей матери.

— Нет, дорогая, дело не в этом, — поспешно сказал он. — Она, конечно, немного беспокоится, но это пройдет, когда она ближе познакомится с тобой. Она давно твердит, что мне пора жениться. Все дело в доме… — Он заметно колебался. — Мюриел, дорогая, я знаю, что тебе хотелось иметь свой дом… мама тоже так считает, но…

Мюриел спокойно закончила его мысль:

— …ты не хочешь расставаться со своей мамой.

— Все же я думаю, что мне лучше купить для нас другой дом.

— Но тебе вовсе не хочется покидать свой родной дом?! — воскликнула Мюриел. — Когда-то ты говорил мне, что ты там родился, и твой отец тоже. Ты рассказывал мне о чудесных деревьях, которые посадил твой дед.

— Это не имеет значения. Важно, чтобы ты была счастлива, а это вряд ли возможно, если две женщины…

— Эндрю, милый, помнишь, ты в один миг рассеял все мои тревоги? — Она с любовью улыбнулась ему. — Теперь я могу избавить тебя от твоих тревог. Я готова жить с твоей мамой.

— Ты… просто прелесть! — Озабоченное выражение исчезло с его лица, но он все же спросил еще раз: — А ты уверена? Действительно уверена?

— Если она такая же хорошая, как ты, я буду счастлива жить с ней под одной крышей.

— Я этого никогда не забуду. Это большая жертва, и я…

— Нет-нет, ничего подобного, — начала она, но Эндрю прервал ее.

— Конечно, это жертва для женщины, которая не сможет иметь свой собственный дом, окружить себя вещами по своему выбору. — Он слабо улыбнулся. — Хотя я — обыкновенный мужчина, мне все же ведомы чувства женщин, их поразительная сентиментальность. Стоит только посмотреть, как моя мама вытирает пыль с памятных безделушек лучшим носовым платочком.

— Правда?! — воскликнула Мюриел, — О, я, наверное, полюблю ее!

— Да? Ты тоже так делаешь?

— Конечно, — она только не добавила, что такой чести она удостаивает лишь маленькую фарфоровую собачку, которую он купил для нее во время круиза.

— Да, я тоже думаю, что ты полюбишь мою маму, — уверенно сказал Эндрю. — И конечно, она тоже полюбит тебя. А со временем ты полюбишь и наш дом. Когда мы съездим туда? — почти с мальчишеским нетерпением спросил он. — Сегодня?

— Не сегодня, Эндрю. Я пообещала Диль навестить ее сегодня. Я ведь говорила тебе о малыше?

— Вчера вечером ты только о нем и говорила, — сухо заметил Эндрю. — Нам надо обсудить более важные для нас вещи.

— Знаешь, как приятно быть тетей? Я чувствую себя ответственной. И малыш такой очаровательный!

— Ты бы в любом случае стала тетей. У моей старшей сестры, Салли, есть сын четырех лет. Но я уверен, ты не сочтешь его очаровательным, когда познакомишься с ним. Он ужасный проказник.

— Но у него же такой возраст, — заступилась Мюриел за своего будущего племянника. — Ты должен быть снисходительнее.

— Ну, мне это не всегда удается, — серьезно ответил Эндрю. — Я могу выносить его только после того, как отшлепаю.

— Никогда не следует бить детей, — со знанием дела заявила Мюриел. — Во всех книгах об этом пишут.

— Так ты читаешь книги по детской психологии? — весело спросил он.

— Диль дали несколько книг, и я их прочитала. Одна мне особенно понравилась и я пообещала купить ей такую.

— Не стоит, — последовал совет Эндрю. — Купи ей лучше метелку, она твоей сестре больше пригодится.

— Метелку? — Мюриел недоверчиво посмотрела на него. — А что это такое?

— А ты не знаешь? — с наигранным изумлением спросил Эндрю. — Метелка — это такая гибкая палочка с пучком перьев на конце. Они, конечно, просто для отвода глаз: ни одна уважающая себя хозяйка не станет сметать пыль вместо того, чтобы вытереть ее, правда?

— Ты хочешь сказать?.. Эндрю, ты меня разыгрываешь?

— Ничего подобного, дорогая. Метелки для этого и предназначены. Ни один родитель не может без них обойтись. Нам тоже придется купить такую. Мамина, наверное, вся износилась — ведь нас у нее было трое.

— Ни за что! Ты просто дразнишь меня. Никогда не поверю, что твоя мама хоть раз дотронулась до тебя этой… метелкой!

— Тогда спроси ее сама. Вернемся к главному: когда ты поедешь к нам?

Несколько робея перед предстоящей встречей с миссис Берк, Мюриел сказала, что могла бы поехать к нему на следующий день сразу после работы.

— Если я сначала заеду домой, будет уже очень поздно.

— Да, конечно, тебе не стоит заезжать домой, но… — Он замолчал. — Утром я должен поехать в Шеффилд и вернусь не раньше трех. Я думаю на этом закончить свой рабочий день. Ты можешь взять отгул на пару часов, а я заеду за тобой на обратном пути.

— Взять отгул, так сразу? А что скажет мистер Пикар?

— Не думаю, что он будет возражать, — ответил Эндрю с легкой усмешкой. — Особенно, если я его очень попрошу.

— Он ведь может что-нибудь подумать?

— Он и так все узнает, когда появится объявление о нашей помолвке. Мама настаивает на этом, — добавил он. — Ты не возражаешь?

— Н-нет… — Вспомнив, какой мучительной была для нее самой мысль о возможной помолвке Эндрю и Кристин, Мюриел почувствовала, что при всей своей неприязни к кузине, все же не желает той испытать подобное. — Не думаю, что сейчас это имеет какое-нибудь значение, — сказала она как бы про себя.

Угадав ее мысли, Эндрю ничего об этом не сказал.

— Я подумал, дорогая, — раз уж мы поедем к нам в пятницу, — почему бы тебе не провести с нами уик-энд… или твоя мама будет против? Она ведь совсем меня не знает.

Мюриел была почти совсем уверена, что мама не станет возражать, но все же не решилась ничего обещать.

— Я спрошу у нее и дам тебе ответ завтра утром. — Она замолчала, вспомнив свои скромный дом с дешевой мебелью и выцветшими шторами, и попыталась представить себе дом Эндрю и мысленно сравнить их. — Эндрю…

— Да, любовь моя?

— Ты приедешь к нам, правда?

— Конечно, любимая, как только ты меня пригласишь.

— У нас всего лишь маленький домик… — Она замолчала, заметив упрек в его глазах.

— Я, кажется, не давал тебе повода считать меня богатым снобом, Мюриел. — Эти слова были сказаны тем резким, властным голосом, который она не однажды слышала на корабле. Тон Эндрю, казалось, опровергал его собственные слова.