Синтия Хартвик - Фундамент для сумасшедшего дома

То, что Скай рассказала тогда Марте в гостиной, сейчас кажется очевидным, но в то время это казалось полным абсурдом. Дело происходило за полгода до выпуска первых персональных компьютеров фирм «Эпл», «IBM» 2и «Макинтош». Люди думали тогда, что компьютеры – это огромные агрегаты в специальных помещениях с противопожарной системой и кондиционерами. И стоимость их – несколько миллионов долларов. Скай, сидя на диване Марты, заявила, что через десять лет персональные компьютеры в домах станут такими же привычными, как телевизоры и холодильники.

К чести Марты, надо сказать, что она удержалась от улыбки. Кто знает, как ей это удалось? Может, на нее все еще действовала перспектива считаться матерью Скай? Единственное в жизни, на что Марта хотела бы получить второй шанс, это материнство. А может, на нее подействовала странная способность девушки с розовыми волосами внушать к себе уважение. У Марты был наметанный слух на ложь. Она не позволяла вешать лапшу себе на уши. Сказывался двадцатилетний опыт жизни с доктором Криттенденом, который был большим специалистом в этом деле.

Десятиминутная лекция девушки о будущем компьютерного производства, несмотря на юношеский энтузиазм, включала в себя подозрительно весомые факты, которые не могла умалить излишняя восторженность.

К тому же у Марты была собственная причина доверять знаниям девушки. Как только она предложила ей работу в своем доме, пожилая женщина не поленилась связаться с полицейским офицером и психиатром, которые занимались делом Скай. Подробности этого дела были таковы. Оказалось, что девушку приняли в университет как школьного математического гения: Первое время она ничем не выделялась среди студентов, пока не открыла для себя программирование. Сложные языки этой новой науки давались ей легко. Скай нашла свое призвание. Но осенью на втором курсе после удачного ответа на нее пристально уставился симпатичный молодой студент. Он подошел к ней после занятия. Надо сказать, что Скай в восемнадцать лет была застенчивой, неуклюжей и плохо одетой, как все девушки, выросшие на фермах. Симпатичный парень ей не очень понравился, но его шикарный пиджак произвел на нее сильное впечатление.

Рэнди Кобрин был из очень богатой и влиятельной семьи, что не мешало ему быть подонком. Он был из тех студентов, которые все годы учебы в университете копят победы над бедными девственницами, хвастая ими друг перед другом.

Скай была для него довольно легкой добычей. Правда, он действовал с умом. Он всячески подчеркивал свое восхищение успехами девушки, говорил, что не хочет банальных отношений, что она не такая, как все. Дело кончилось романтическим уикэндом в январе на модном лыжном курорте в Айдахо, где было все – камин, горячее вино со специями, обед с шампанским. Рэнди был страстным и нежным. Все дальнейшее девушка помнила как в тумане. Она помнила мокрые поцелуи, судорожные движения тел, резкую боль и чувство огромного разочарования. Дня через два после возвращения с курорта Рэнди пригласил ее к себе в комнату общежития. В холле были его друзья, которые явно с интересом следили за девушкой. Сам Рэнди сидел на кровати и держал в руках две фотографии. Одну он протянул ей. Скай обратила внимание, что у нее на снимке восторженные глаза и она даже хорошенькая. Но Рэнди достал фотоальбом и вторую фотографию всунул туда. А потом дал ей посмотреть весь альбом. На всех снимках был тот же камин и самые разные девушки. Скай заметила, как в глазах парня горит торжество, а на лице сияет самодовольная улыбка. Она поняла, что он ждет ее реакции – скандала и слез. Девушка заставила свои губы растянуться в широкой улыбке.

– Хорошая идея, – сказала она, кивнув на альбом. – Я заведу такой же, и ты в нем будешь первым. Ладно, спасибо за снимок, увидимся на занятиях.

Скай вышла с гордым видом, заметив, как в глазах мерзавца погасло торжество. Она улыбнулась и кивнула его друзьям, уже зная, что будет делать дальше. Дня через три она спокойно прошла в комнату Рэнди, когда он был на занятиях. У Скай даже в гневе голова работала ясно. Принесенными ножницами она изрезала всю его одежду и теннисные ракетки. А затем, сделав надпись на окне, одной из ракеток разбила в комнате все зеркала и окна, специально стараясь наделать побольше шума. Когда на шум сбежались студенты, Скай стояла со спичками в руках, делая вид, что хочет устроить пожар.

Суд постановил, что Скай для начала должна четыре раза посетить психиатра. Прямота женщину-врача подкупала.

– Вы можете объяснить, почему вы разгромили комнату мальчика?

– Мальчика?

– Хорошо, молодого человека.

– Ладно, я хотела проучить его, а еще научить, – ответила Скай и, когда женщина посмотрела на нее вопросительно, пояснила, что деньги его семьи не могут защитить его от возмездия за собственную подлость.

– Вы действительно считаете, что добились этого? – спросила психиатр.

– Честно? Нет, – тут же ответила Скай. – Его родители купили ему все, что я испортила, так что он даже не ощутил потери.

– Тогда зачем?

– Я ненавижу его отношение к жизни. Когда мужчины не ладят между собой, они дерутся. Я бы все равно не смогла его победить. Поэтому сделала то, что смогла.

– Разве это решение проблемы?

– В 1941 году японцы разгромили Перл-Харбор и убили две тысячи наших солдат. В отместку мы разбомбили Токио, сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки и убили восемьсот тысяч японцев. Это было справедливо?

– Вы ждете ответа от меня?

Скай отрицательно покачала головой:

– Знаете, когда я увидела его альбом, я решила, что он эмоциональный серийный убийца. Он обманывает столько девушек, сколько хочет. Может быть, за это он не заслуживает смертной казни, но уверена, что он заслужил, чтобы кто-нибудь хотя бы дал ему сдачи.

Они встретились после этого еще три раза. Беседовали о жизни на ферме, где выросла Скай. И о компьютерах. Во время последнего разговора у Скай засветились глаза и она воодушевилась. Результатом этих бесед явилось весьма вольное заключение, которое написала психиатр.

«Мисс Террел совершила значительную ошибку под давлением новых для нее обстоятельств жизни в университете и в состоянии эмоционального стресса от неудачной первой любви к молодому человеку, оказавшемуся подонком. Если мы хотим, чтобы она до конца осознала свой проступок, урок должен быть действенным, но добрым. Рекомендации: 100 часов общественной работы и год испытательного срока».

В разговорах с Мартой Криттенден психиатр выразилась еще проще.

– Если Скай Террел сумасшедшая, то я тоже хочу быть такой. Но, напиши я правду, ее бы просто передали в руки кого-нибудь другого. Поэтому я порекомендовала наказание, на которое они должны были согласиться. Лично я дала бы ей медаль. Этот парень настоящее дерьмо, – сказала она Марте, крепко пожимая ей руку на прощание. – Если увидите Скай, передайте ей мои слова, договорились?