Елена Дженкинз - Пятьдесят свиданий с врагом

Он нервно дернулся, заскрипев ножкой кресла: сесть рядом с Бэмби на диване не захотел.

– Слушайте, док, к чему этот цирк с крокодилами? Вы же видите, что она ни слова правды не скажет. Вон, запястье выкрутит себе сейчас. Она всегда так делает, когда врет.

– Нет! – всполошилась Джун и чуть ли не со слезами на глазах вперилась взглядом в бедолагу Кларксона. – Я просто нервничаю. Мне так хочется наладить отношения с моим дорогим братом, но он не понимает меня.

– Братом? Бэмби, полегче на поворотах, ладно? – удивленно хмыкнул Тони.

Ой все, выпустите меня. Как надоел этот балаган.

– А почему ты не хочешь думать о Джун как о сестре? – вдруг спросил Кларксон.

– Потому что она мне никто.

– Она живет под крышей Иден-Парка. Фрэнк любит ее, как родную.

– Прекратите, док. Я серьезно, – начал заводиться Тони.

– Хорошо. Не будем больше развивать эту тему сегодня. Но прошу вас подумать на досуге о том, кто вы друг другу.

Они поднялись, молча вышли из кабинета Фрэнка, в котором было решено проводить встречи с мозгоправом, и Джун нагло улыбнулась.

– Как же легко задеть тебя, Тони. Братишка.

Она непочтительно хохотнула и ушла, пока он изображал полное равнодушие…

Именно изображал .

Он и сам не заметил, как подколки Джун стали его цеплять. Это случилось сразу после злосчастного Рождества, и вот уже две недели слова Бэмби отзывались зудом в позвоночнике. Будто они что-то для него значили.

Черт бы ее побрал, какая же она хитрая! И почему, господи-боже-ты-мой, этого никто вокруг не замечает?

Братишка . Нет, он видел в Джун кого угодно, но не сестру. Даже до подруги не дотягивала. Она была для него испытанием на прочность, временным препятствием, назойливой фанаткой его лучшего друга. Она была гостьей, о которой просил заботиться Фрэнк.

А в голове все равно до конца дня звучал ее едкий смех, зеленые глаза сочились вызовом. И Тони дрогнул. Он этот вызов принял.

…Какое ему было дело? Почему стало важно поставить Джун на место?

– Хорошо, я согласен, – сказал он после ужина, нагнав ее по пути на второй этаж.

– О чем ты?

Растерявшись, она одернула рукав джемпера. Джун всегда так делала: то волосы поправляла, то одежду, когда Тони заговаривал с ней ни с того ни с сего. Не успевала взять ситуацию под контроль, и он замечал ту напуганную девочку, какой она прибыла в поместье. Всего на миг, но она становилась собой. А остальные 99,9% времени лицемерила. Притворщица.

Он засунул руки в карманы черных джинсов и, остановившись у комнаты Джун, оперся плечом о дверной косяк. И только сейчас задумался, что ни разу не был в комнате Бэмби.

У нее там, наверно, все в розовых кружевах и плакатах Криса.

– Ты предложила пари. Я согласен.

Зеленые глаза блеснули, как болотные огни. Еще бы. Раскрутила Тони Андерсона на слабо.

– Что будет призом? – сразу запустила она свои загребущие руки в его щедрое предложение.

– Победителю достанется Фрэнк.

Вот так просто он сбил с Джун все маски. Остались паника, страх и недоверие.

– Ты ставишь на кон собственного отца? – истерично усмехнулась она, и Тони заметил, какие искусанные у нее губы.

Он не понял, зачем посмотрел на ее губы, ему вообще не нравилось лицо Бэмби. Просто взгляд зацепился – и прилип.

Она их весь день грызла, что ли? Нервнобольная.

– Тони?

– М-м? А, да. Да, ставлю отца. Такой вот я благодетель… Если выиграю, ты прекратишь все это.

– Что – это?

– Я имею в виду твою нездоровую жажду занять мое место в этом доме. Поначалу это было даже забавно, но теперь утомляет. Я хочу, чтобы ты отвязалась от Фрэнка.

– А если я выиграю?

Он осуждающе покачал головой. Н-да, ну и самомнение у нее все-таки.

– Тогда можешь прыгать вокруг, как Бэмби, пока копыта не собьешь, я и слова не скажу, наоборот… Помогу тебе влиться в местное общество, буду нахваливать перед родителями Криса… Скажу нашему дорогому Кларксону, что нашел ответ на его вопрос – кто ты для меня…

– И кто же? – затаив дыхание, тихо спросила она, и Тони склонился ближе, разливаясь соловьем:

– Ты моя семья. Часть Иден-Парка. Сможешь даже нашу фамилию взять. Джун Бэмби Андерсон… Хочешь? – Он протянул руку, и девчонка, как завороженная, пожала ее. Это был первый раз, когда Тони добровольно коснулся Джун. Даже челюсти свело, будто лимонного сока хлебнул. Он разбил спор и с показным сожалением вздохнул: – Увы, твоим мечтам не суждено сбыться.

Она, нахмурившись, посмотрела на свою ладонь, которую он только что сжимал, и растерянно спрятала ее за спину. А потом ухмыльнулась. Мерзко, как только она одна умела.

– И кто еще из нас двоих наивный, Тони?

Джун проскользнула мимо него в свою комнату и хлопнула дверью у него перед носом.

Он не знал, с какой радости повелся на провокацию, но в тот вечер он пригласил в свою жизнь дементора. Эту ненасытную вампиршу. Дал ей повод считать, будто ему есть до нее дело. Стал обращать на нее внимание в школе, выискивать глазами.

И… черт. Куда какому-то Эдварду Каллену до Бэмби-Джун. В соревновании на скорость пожирания чужой крови она обошла бы унылого брюнета в первом же раунде.

Когда умерла Иден, то Фрэнк разместил вазон с ее прахом в Изумрудном саду за домом, высадив прекрасное дерево магнолии Суланжа. Полгода назад, когда опекун пригласил Джун к себе и сказал, что его сердце совсем обленилось и отказывается перекачивать кровь как следует… В общем, он попросил, чтобы Джун и Тони разместили его прах там же, в Изумрудном саду, добавив второе дерево магнолии. Ветви переплетутся, и таким образом, должна получиться арка любви.

Как это устроить, Джун не представляла. Тони вряд ли позволит ей участвовать в ритуале летом.

Выйдя из часовни, семейство Андерсонов, включая тетю Летти, ее мужа и Уитни, отправилось в Иден-Парк: нотариус собирался зачитать завещание Фрэнка… А Джун думала о магнолиях и о том, что опекун обещал оставить прощальное письмо. Обещал, что его голос будет звучать в сердце Джун всегда через его последнее послание. Большего она и не просила. Фрэнк подарил ей целый мир, шанс жить так, как хочется. У нее успешно, неспешно протекал третий год в университете Эдинбурга, в Королевском ветеринарном колледже. Она жила с подругой в уютной квартире на юге столицы, неподалеку от кампуса. Мечты потихоньку сбывались. Пусть и омраченные Тем Самым Днем, который случился два с половиной года назад.

С Тони она пересекалась только в праздничные дни, а в обычные через Уитни договаривалась с ним о визитах к Фрэнку, чтобы не приехать в один день и не столкнуться.

Летом Тони станет бакалавром и посвятит себя семейному бизнесу, продолжит дело отца, развивая сеть инвестиционных и венчурных фондов в Anderson&Son.