Инга Максимовская - Фулл сайз. Только не в меня

Он приближается резко, и как тюк с мукой, нагло перекидывает меня через плечо. Черт, а на мне же стринги. Господи, только бы платье не задралось. Стоп, о чем я думаю, пока этот проклятый захватчик под визги Вальки и Мойвы прет меня к выходу из ресторана, даже не обращая внимания на моих подруг, как на назойливых мух?

– Поставь меня на место, – рычу я в спину наглого подонка.

– Мы полицию вызовем, – слышу неуверенный голос Кэт. И судя по злому сопению Ярцева, он взбешен и сейчас очень опасен. – Верка, Вер…

– Ты нужна моей дочери, – голос Макара дрожит, и теперь похож на раскаты небесного грома. Холод улицы только усугубляет мой страх. Ярцев волочет меня под ночным небом к машине. Крупные снежинки залетают мне в рот, и дышать становится трудно. И хочется орать от ужаса. Но судорогой сведенное горло не позволяет выдавить и звука. – Считай, что я тебя нанял нянькой. Или кем там…

– А меня ты забыл спросить? Я работаю. И вообще, давай обсудим все. Поставь меня на землю, – хнычу я, как обиженный воробей.

– Да плевал я на твою работу. Считай, что ты в отпуске, – рычит этот подонок, сваливая меня на заднее сиденье дорогущей машины.

– Это похищение, тебя посадят. Подумай о дочери. У нее же наверное мама есть, которая сама прекрасно справляется с воспитанием. Им будет плохо без кормильца, когда тебя упекут на зону. Ну зачем тебе толстая, глупая, неуклюжая нянька? – все еще на что-то надеясь, взываю я к голосу разума обезумевшего мужика.

– Ты себя недооцениваешь, – шепот заполняет салон машины, – и я тоже недооценил. Вздрагиваю, от звука центрального замка, блокирующего двери. Господи, он же маньяк. Как же меня угораздило? – Даже не думай напасть сзади, – читает мои мысли красавчик-похититель. Мне придется тебя переложить в багажник, а ты без верхней одежды. Ничего, завтра утром я закажу тебе гардероб. Ты любишь шубы?

– Я люблю, когда меня не крадут из ресторана, – фыркаю вредно, чувствуя, как развеивается напряжение. – А шубы я не ношу, и мясо не ем. У меня принципы.

– Принципы – это прекрасно, – он смотрит на меня в зеркало заднего вида, и я не могу понять, что в его глазах: насмешка, презрение или просто интерес. Так глядят на зверушек в зоопарке. Откидываюсь на спинку дорогого сиденья. Говорят, если не можешь ничего предпринять, просто расслабься и получай удовольствие. Рано или поздно бешеная поездочка завершится, и я сбегу.

– У Маришки нет матери. Точнее, она существует где-то, но… Вера, помоги мне, – Макар замолкает на полуслове. И мне вдруг становится его жаль. Этого сильного, богатого, озверевшего хозяина жизни. А еще я вспоминаю глаза маленькой девочки, так похожие на мои, и понимаю, что попалась, как глупая муха в паутину. Боже, какая я дура.

И смотрит она на меня без страха. В ее глазах какая-то боль затаенная, такая глубокая, что кажется я проваливаюсь в бездну. А еще в зеленых омутах я читаю жалость, смятение. Что-то такое непонятное моему разуму. Гремучая смесь женственности, ума и страха.

– Зря я это затеял, – выдыхаю в лобовое стекло, стараясь не смотреть в отражение зеркала заднего вида, транслирующее женский взгляд. – Простите. Я сейчас отвезу вас обратно.

– А ваша дочь? Ей правда так одиноко? – ее тихий голос, звучит неуверенно. Девка будто раздумывает, прежде чем принять сложное решение. Тоже мне, актриса.

– Неужели тебе Боб не сказал? Маришка – ребенок с дефицитом внимания. Да, оказывается счастье ребенку нельзя купить за деньги, – кривлюсь, как от зубной боли. Не хочу верить, что эта толстая телка подсадная. Не знаю почему, но мне ужасно это неприятно. Ну не бывают такие как она лживыми стервами. Это в них не заложено эволюцией. В противном случае она не сможет размножаться. Ну кто позарится на толстую, не слишком ухоженную бабу не первой свежести, да еще с характером горгульи?

– Боб? – смешно морщит конопатый нос Вера и меня посещает дежавю. Я уже где-то видел это мимическое движение. Совсем недавно. – А кто это?

– Тебе нравится делать из меня дурака? – приподнимаю бровь, чувствуя вскипающую в груди ярость.

– Послушайте, Макар, это вы меня утащили из ресторана, везете черт-те куда, скорее я чувствую себя идиоткой и жертвой. И еще, я страшно замерзла. Вы решили меня убить так изощренно?

Черт, я даже не подумал включить климат-контроль, занятый своим любимым делом – самокопанием, смешанным со злостью.

– Положим, я тебе верю, – резко торможу возле обочины, игнорируя все правила. Плевал я на звуки сигналов разозленных моей резкой остановкой водителей, и на то, что создал аварийную обстановку. Вдыхаю воздух, пахнущий посторонней мне женщиной, и кажется я впервые в жизни дышу по-настоящему. Аромат дурнушки будоражит ноздри, похлеще афродизиаков. Сдираю с себя пиджак, и не чувствую холода в остывшем салоне машины. Она следит за моими действиями испуганно, ежится прижавшись к дверце, и сейчас похожа на нахохлившуюся птичку. И дурацкие чулки ее съехали почти до колен, которые к слову у нее даже красивые: округлые, трогательные и с ямочками.

– Я говорю правду. Я не знаю никого по имени Боб.

– Его зовут Борис. Прикройся, – бросаю Вере пиджак, который она ловит с жадностью заледеневшей тетки и тут же накидывает его на плечи, пытаясь укутать покрытое гусиной кожей декольте. Салон начинает заполняться прогретым кондиционированным воздухом.

– Я поняла, вы сумасшедший. Кто такой Борис? Или вы все-таки извращенец и везете меня к какому-то своему дружку?

– Скорей всего я просто сумасшедший. Но, Вера, у вас слишком богатые фантазии, извините, вынужден разочаровать. Я не смогу их реализовать, – устало хмыкаю я, растирая переносицу пальцами. – Иначе не стал бы… А, впрочем, Вера, всего неделя. Я заплачу вам за нее два миллиона. Это хорошие деньги, за непыльную работу.

Она смотрит недоверчиво. И я вероятно сейчас и вправду похож на безумца. Алмаз стоит примерно столько же, сколько я предлагаю нестандартному ангелу-хранителю. Правил же нет, так Боря сказал. Так почему бы мне просто не купить эту кобылку, по цене моего племенного жеребца, на которого раскатал губу Борюсик.

– За работу няней вы предлагаете мне такие деньги?

– Да, – вру я, погано кривясь, но она не смотрит мне в лицо и не видит маски демона на нем. О чем-то думает, закусив уголок губы. Сребролюбие не чуждо даже ангелам.

– Я согласна, – наконец-то отвечает эта несчастная. – Только мне домой надо заехать. Достаточно только денег. Одежду я свою возьму. И еще, у нас с вами только рабочие отношения.

– Вот и умница. Я в тебе даже не сомневался. А по поводу отношений – я столько не выпью. Ты не в моем вкусе, – нервно хихикаю я, нащупывая в кармане разрывающийся вибрацией телефон. Звонит Федор, и я совсем не хочу с ним сейчас разговаривать. Только не сейчас. Меня терзает охотничий азарт, сравнимый разве что с первым заработанным миллиардом. – Главное, что будешь чувствовать ко мне ты, правда же? Ты в меня влюбишься.