Лариса Печенежская - Магические камни любви. Том I

Избавившись от остатков этого загадочного сновидения, он отправился домой, но мысли о заточенной в башне девушке не отпускали. Но странным было не только это: каким-то неведомым чувством откликнулось сердце. Каким, он не знал, но интуиция подсказывала, что история их отношений только начинается.

Стряхнув с себя это неожиданное наваждение, Рэйм поспешил домой, понимая, что время позднее. Над ним черным бархатным куполом застыло в своей извечной красоте небо, усеянное, как драгоценными камнями, яркими звездами. Он поднял голову, чтобы полюбоваться ими. Вначале Рэйму показалось, что звёзды рассыпаны по небу в беспорядке, но, присмотревшись, понял, что это не так: они сложены в загадочные узоры, образующие созвездия.

Он нашел среди них взглядом легко различимую группу звёзд, имеющую устоявшееся самостоятельное название Семь Сестёр. Затем перевёл взгляд на одну из самых ярких звёзд неба – Арктур, а вслед за ней и на Сириус. Там жили их исторические предки. И хотя антамурийцы являются их генетическим экспериментом, Рэйм всё равно считал представителей этих дальних планет своими прародителями.

Одержимый остановился возле входа в дом и нетерпеливо тряхнул гривой. Наверное, не дождется, когда попадет в стойло, подумал Рэйм, ласково похлопав его по загривку. Грум, сопровождавший его, уже держал своего коня за уздечку, застыв в ожидании, когда хозяин передаст ему поводья своего любимца.

Рэйм, войдя в дом, сразу же направился в столовую, чтобы немного перекусить, поскольку был голоден. Проходя мимо гостиной, он увидел на диване скучающую в одиночестве Диэнну, задумчиво рассматривавшую вышивку, которую держала в руках.

Недолго думая, он вошел и направился прямо к невестке. Сев рядом, участливо спросил:

– Привыкаешь с трудом к новому месту?

Губы её слегка задрожали, выдавая внутреннее волнение. Боясь расплакаться, она не стала отвечать, а просто кивнула головой.

– А где Эйдж?

– В клубе. Сказал, что после женитьбы не намерен менять своих привычек.

– Зачем ты это сделала?

Диэнна не уточнила, что именно, поскольку знала, о чем её спросил Рэйм.

Ответить правду она не могла, чтобы не унизить себя в его глазах. Оказалось, достаточно всего суток, чтобы убедиться, что она сделала непоправимую ошибку. Но разве можно признаться в этом человеку, из-за которого она её совершила? Конечно, нет. Гордость не позволяла.

И Диэнна, сжав зубы, принялась за вышивание, не видя, куда колет иголкой. Рэйм молча забрал у неё пяльца и отложил в сторону.

– Диэнна, то, что я тебе сейчас скажу, принесет боль, но не ту, которая ранит сердце и душу. Она коснется только лишь твоего самолюбия и эгоизма. Но их легко восстановить таким людям, как ты.

Я никогда не любил тебя. Думал, что мои чувства к тебе можно назвать любовью. Притом искренне. Но время показало, что мною владела обычная страсть. Не отрицаю, что вначале она была вызвана влюбленностью, но, как оказалось, чувство это преходяще. К тому же и ты ко мне ничего другого не испытывала, кроме страсти. Когда и она утихла, сменившись привычкой, тонкая ниточка, связывавшая нас, естественно, сама собой разорвалась. Не испытывая к тебе прежних чувств, я принял единственно верное в нашем случае решение – пойти по жизни разными дорогами.

– А я? – тихо спросила Диэнна. – Принять во внимание мои чувства тебе не пришло в голову?

– Если бы ты любила меня, возможно, я не был бы столь категоричен. Но ты не знаешь, что такое любовь. Твое сердце свободно от неё. В нём властвует сейчас месть брошенной, эгоистичной и самовлюбленной женщины. Но ты ею не вызовешь у меня никаких ответных чувств, кроме презрения. А я не хочу его испытывать к члену своей семьи: ведь ты стала женой моего брата.

Ты хотела вызвать у меня ревность? Превратить мою жизнь в ад? Это не в твоих силах. Твой поступок бумерангом возвратился к тебе. Тебе уже плохо, а будет еще хуже. Поэтому пересмотри свои планы и сосредоточься на муже, постарайся выстроить ваши отношения так, чтобы вы нуждались друг в друге.

– Как? Без любви? Ведь мы не любим друг друга, – искренне призналась Диэнна.

– Тогда строй их на уважении и привязанности. Дружба в семье неизмеримо лучше, чем ненависть. Эйдж испытывает к тебе не только сильную страсть, но и влюбленность, иначе он никогда бы не женился на тебе. Мой брат, как и ты, никого не любит, кроме себя, поэтому не пытайся пробудить в нем это чувство. Воспользуйся тем, что имеешь во благо себе и ему.

Диэнна не выдержала внутреннего напряжения, и слёзы маленькими хрусталиками скатились с её щёк.

– Ну-ну, не стоит так огорчаться, – сказал он, притянув её к себе, и снял пальцем слезинки.

Диэнна положила голову Рэйму на грудь и тяжело вздохнула.

– Всё не так печально, – улыбнулся он, гладя её плечо. – Вот увидишь, вы притретесь друг другу и найдете много хорошего в своих отношениях. Это к лучшему, что Эйджа сегодня не оказалось дома и мы смогли спокойно поговорить. Надеюсь, ты меня поняла?

– Что она должна понять? – услышали они голос Эйджа и отпрянули друг от друга. – Значит, брат, это для вас к лучшему, что меня не было?

– Ты всё неправильно понял, – спокойно ответил Рэйм, даже не попытавшись оправдаться, поскольку не чувствовал за собой вины. Извини, я очень устал, поэтому пойду к себе.

– Сбегаешь, трус? Оставляешь женщину одну отдуваться за ваши шашни?

– Не говори чепухи.

– Конечно, я всегда говорю одну чепуху, не то, что ты, самый серьезный, порядочный и ответственный. А обнимать чужую жену тоже входит в эти понятия?

Рэйм сжал челюсти, мысленно успокаивая себя, чтобы не наговорить лишнего. Однако эту паузу в разговоре младший брат истолковал по-своему:

– Что? Сказать нечего? Наконец я увидел твое настоящее лживое лицо. Маска сброшена, сударь. Отныне ты меня уже не проведешь своей показной добродетелью.

Потом, повернувшись к жене, в упор спросил:

– И как мы будем дальше жить под одной крышей? Мне теперь нельзя из дома выходить, зная, что вы тотчас прыгните в чужую кровать, сударыня?

Но Диэнна не дрогнула под его злобным взглядом. Она с чувством собственного достоинства поднялась с дивана, взяла вышивку и, повернувшись к мужу, твёрдым голосом сказала:

– А мы и не будем. Я сейчас же возвращаюсь в свой замок. Если ты намерен жить со мной и создавать в дальнейшем семью, можешь ехать со мной и становиться в нём хозяином. Если у тебя другие планы, оставайся здесь. Я не буду мешать твоей жизни. Можешь распоряжаться ею, как и своей полной свободой, по своему усмотрению.

После этих слов Диэнна прошла мимо Эйджа, не коснувшись его даже мимолетным взглядом. Он растерянно смотрел ей вслед, не совсем понимая, что только что произошло. Потом гневно выкрикнул, глядя на старшего брата: