Татьяна Алюшина - Вынужденное знакомство

Дизайн обложки Н. Каштыкиной

Редактор серии В. Горюнова

© Алюшина Т., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

«Траву надо бы скосить…» – проплыла в сознании очередная мимолетная мысль, не задержавшись в череде столь же вялых, цепляющихся друг за друга невесомых размышлений. Застыв у окна, Полина все помешивала и помешивала рассеянно ложечкой в кружке позабытый и безнадежно остывший кофе, рассматривала двор через чуть помутневшее после недавних сильных дождей стекло, не задерживаясь надолго взглядом ни на одном объекте.

«Господи! О чем я думаю? – внезапно выскочила она из своей затянувшейся, тягучей неосознанности. – Какая трава?! Какое косить?!»

– Совсем сбрендила! – произнесла вслух Полина и тряхнула головой, изгоняя окончательно странную, пустую меланхолию, возвращая себя в реальность.

Посмотрела с удивлением на кружку в руке, сообразив, что так и держит, совершенно позабыла про нее, и хоть и с сомнением, но поднесла все же к губам и сделала глоток.

Фу, холодный. Ну а какой еще он мог быть? Сколько она вот так проторчала у окна, замерев в легком трансе, гоняя непростые мысли в голове? Десять минут? Полчаса? Да какая разница.

Ладно, «помедитировала» о плохом, надо бы и делом заняться.

Да, делом заняться определенно следовало…

«Как?! Ну как все могло пойти до такой степени вразнос? И почему какая-то дикая цепь непредсказуемых событий настолько закрутилась, что, блин, вся жизнь рассыпалась, пропадая на хрен соленый?!»

Внезапно, следом за недолгим рассеянным расслаблением, накрыла Полину безысходная, какая-то серая муть отчаяния, в стопятисотый раз заполоняя сознание совершенно непродуктивными вопросами: «Надо же что-то делать, как-то выгребать из этого треша непроходимого! Что-то ведь делать надо же!»

Всю свою сознательно-взрослую жизнь Полина Мирская пребывала в твердой уверенности: стенания о жутких неприятностях, якобы не желающих ходить поодиночке, предпочитая кооперироваться в кучу и набрасываться на попавшего под их раздачу человека, есть не что иное, как желание этого самого «страдальца» тупо ничего не делать самому.

«Потерпевший», манипулируя, расчетливо давя на людское сострадание и душевную щедрость, таким образом старается эффективно переложить свои проблемы на кого угодно: на государство, полицию, различные фонды помощи, несчастных родственников и просто неравнодушных добрых людей, не успевших вовремя увернуться. Главное для него – устраниться от решения проблем самому.

А поговорка «Пришла беда – открывай ворота» есть не что иное, как глухой анахронизм, к которому так любят апеллировать те самые «несчастные», оправдывая отсылом к мудрости предков свое бездействие, инфантилизм и нежелание разбираться с непростыми обстоятельствами.

Разумеется, данный упрек не касался и не относился к реально нуждающимся в помощи людям, таким как одинокие, немощные старики, тяжело больные детки и инвалиды, лишенные попечительства и поддержки.

Полина откровенно недоумевала: а сам что-то делать не пробовал, товарищ? Для начала хотя бы отлипнуть от экрана компа, поднять пятую точку и реально начинать что-то менять? И причисляла такого рода жалобщиков либо к хроническим лентяям и «голимым халявщикам», как выражался один художник, с которым ей приходилось работать, либо к откровенным мошенникам.

Ну вот так ее научила и воспитала бабушка Анфиса, папина мама, имевшая весьма специфический взгляд на правила и законы социума и жизни в целом. Взгляд этот она вынесла из своего весьма непростого детства дочки репрессированных родителей, прошедшей специнтернат для детей «предателей Родины». О чем, кстати, никогда не рассказывала ни слова. Вот никогда – стена, что ни спроси про детство или юность, только посмотрит так пристально, подожмет губы и отвернется.

Суровая, строгая, железные принципы – кремень, а не женщина. И всегда подтянутая, ухоженная, прическа волосок к волоску, совсем легкий макияж: бровки, почти незаметный контур на веки и немного теней, помада лишь намеком, только чтобы добавить немного тона. И одевалась Анфиса Григорьевна с потрясающим вкусом, в основном в то, что сама и шила. А шила она великолепно, даже шляпки и пальто сама кроила и изготовляла. Все идеально выглажено, подогнано и сидит как влитое. Спина в струнку – и вот идет-шествует.

К добру ли, к худу, но именно бабушка Анфиса проводила бо́льшую часть времени с внучкой, по ходу занимаясь и воспитанием Полины, передавая те самые житейские мудрости и правила, которые выработала для себя и по которым жила-выживала сама. Родители-то работали, и работали очень-очень много, стараясь в те непростые времена прокормить семью, старший брат к тому времени был уже подростком и в пригляде взрослых не нуждался, а вот Поля, по малости лет и потому что заниматься девочкой родителям было совершенно некогда, попала под бабушкины наставления-нравоучения.

Умерла Анфиса Григорьевна, когда Полине исполнилось семь лет. Наверное, столь ранний ее уход в какой-то степени спас Полину от окончательного формирования сурового восприятия действительности и жизни, настороженности и готовности в любой момент противостоять обязательно должным случиться трудностям и людскому предательству. Да и родители – с их любовью, куда как более мягким и позитивным подходом к житейским догмам и гораздо более гибким мышлением – смогли в какой-то степени нивелировать бабушкино влияние на девочку. Ну и характер, понятное дело, сыграл не последнюю роль в формировании личности Полины. Но кое-что из втолковываемых бабушкой жизненных укладов и наставлений закрепилось прочно и навсегда в ее сознании.

«Не плачь, не бойся, не проси», в расширенной и более мягкой, адаптированной для социума и ребенка трактовке.

Эту прямую аналогию Полина уловила и осознала, будучи студенткой, когда изучала работы известных философов и классическую литературу, но привычка никогда и ни у кого не просить помощи, а справляться с любой проблемой самостоятельно осталась в ней неистребимой.

К тому же понятно, что, когда случалось решить очередную непростую задачу, всякое такое достижение изрядно тешило и повышало самооценку Полины, как человека деятельного, обладающего здоровым тщеславием, – ведь смогла, справилась, разобралась, добилась. Ну а как без этого.

Yes-s-s… как говорится.

Слушайте, ну а кого бы не распирало от гордости, когда ты сам, без протежирования и «подпорки», добился высокого социального статуса, продвинулся в карьере или разрулил сложную проблему, которая другим не по силам и не по мозгам?

Вот и довыпендривалась, дотешила самооценку с гордыней: «Халявщики, мошенники, лентяи! А я такая крутая-умная, все могу, все умею, все преодолею, все сама, сама…» Ну-ну, хмыкнуло провидение и выдало «тест-драйв»: на, получи, да по такой «программе» тренинга с качем на пару, что вся жизнь вдребезги и зубов не собрать!