Тая Сергеева - Клуб

© Тая Сергеева, 2022

ISBN 978-5-0056-8690-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Маленькая Полина всегда была очень шустрым, непоседливым ребёнком, умеющим везде и всюду успеть. И если в доме где-то случался аврал, можно было не сомневаться, что Полиночка находится рядом, ну или почти в самом эпицентре этого маленького внутриквартирного апокалипсиса. Бабушка, да и мама всеми силами пытались бороться с её мальчишеским характером, но у них ничего не получалось. Чтобы рассчитать или понять ход действий дочери и внучки в одном лице, этим интеллигентным, до мозга костей дамам надо было мыслить, как обычные сорванцы, ну или, по крайней мере, хотя бы пытаться, видеть мир глазами самой Полины.

За всё это время, прочитав ей бесконечное множество наставлений, нотаций, проведя столько бесед, они обе каждый раз с замиранием сердца ждали, что же она выкинет им в следующий раз. Её отец был очень занятым человеком, чиновником среднего ранга, поэтому на его плечах лежало бремя не только по содержанию семьи, но и выполнения большого объёма работы. Из-за своей чрезмерной загруженности он в воспитании дочери, практически никакого участия не принимал. Всё дело сводилось к тому, что его маленькая Полиночка, умело, вила из него верёвки любой длины, и завязывала на столько узлов, сколько хотела, но в тоже время эта смышлёная девочка чисто интуитивно понимала границы дозволенного, за рамки которых даже она перейти не могла.

Папа баловал единственную дочь и прощал любые шалости, успокаивая жену и тёщу, что это всего лишь временные трудности. Что вот ещё пройдёт немного времени, Полина непременно повзрослеет, и они со своим неверием в неё будут очень сильно удивляться этим благоприятным переменам, радоваться и гордиться, какой она стала рассудительной и добропорядочной девочкой. Но все эти его воодушевлённые разговоры и оптимизм, которые он неизменно внушал своим домочадцам, быстро разбивались при последующей проказе. Когда у мамы окончательно лопалось терпение и от бессилия просто опускались руки, бабушка брала всю ответственность, на себя и тогда Полине приходилось становиться более хитрой и более осторожной. Ведь бабушка была более опытной и почти всегда начеку. Если свою маму Полина могла обвести в два счёта, то с бабушкой приходилось немного повозиться.

Вспоминая сейчас свои детские годы, Полина улыбалась, ведь как бы она не хулиганила, ни мама, ни бабушка, всё равно в ней души не чаяли. Они, отходя после первого шока с радостью, обнимали её, заботились, забывая, что перед ними стоит истинный чертёнок. Ребята со двора, тоже прекрасно знали несносный задиристый характер Полины, и старались по большому счёту с ней не связываться, а просто дружить, как могли. В конце концов, это сводилось к тому, что они всегда и практически во всём с ней соглашались. Поэтому наша Полина чувствовала себя во дворе абсолютным лидером среди детей, и это вполне устраивало её. Но однажды в дом, который стоял напротив, дома Полины переехала жить семья, где было двое детей. Старшему Максиму было семнадцать, и он уже учился в выпускном классе, а нашей Полине исполнилось шестнадцать лет.

Привыкнув чувствовать себя всегда полноправной хозяйкой, она однажды не поделила с ним широкую дорогу под аркой, которая вела в соседний двор, а уже с него выходила потом на просторную улицу. В вечернее время, когда кругом горели уже фонари, дети шли навстречу друг другу, и Полина, не привыкшая никому и ни в чём уступать, шла напролом, как танк, поэтому они столкнулись.

– Эй, ты что, слепой? – крикнула она на него, чуть не упав.

– А ты? – ответил он ей тем же.

– Это мой двор! – и Полина пошла на него с кулаками.

– Чего? Твой? А губа не треснет? – и, не сдвинувшись с места, он сунул руки в карманы.

От того что он оказался не из пугливых, Полина оторопела, ещё никто и никогда в жизни ей не перечил и никто ещё не противостоял ей так открыто. К тому же она, только теперь стоя рядом с ним, заметила, что этот новый мальчик намного выше неё, у него сильные руки, и в её сознании промелькнула мысль, что надо быть осторожней с этим незнакомцем. А упрямство и задиристость, сразу же отогнали эту глупую идею подальше, и велели идти напролом, ничего не боясь. И привыкнув чаще действовать наугад, не задумываясь над последствиями, девочка выставила кулаки.

– Эй, ты чего? Сейчас я тебе покажу, кто тут…

– Отстань, мелочь. Поверь, я с сопливыми, а тем более с девчонками, не связываюсь и не дерусь!

– Что? Сопливыми …, – она набросилась на него быстро и уверенно, но он довольно ловко увернулся. И сколько бы Полина не пыталась атаковать его, цели так и не достигла. А он при этом ещё умудрялся улыбаться.

– Трус, – крикнула она ему вслед, когда парень довольный собой уже почти уходил. Тогда Максим развернулся, подошёл к ней обратно, и быстро схватив её за руки, прижал к стене.

– Значит, ты говоришь, что тут самая главная? Наверно и по горшкам дежурная значит тоже?

Рассердившись на такое оскорбительное сравнение в её адрес, Полина со злостью пнула его ногой, но он даже не пикнул, а только ещё сильней прижал её.

– Ты же девочка, должна быть нежной и ласковой, а выглядишь, как не пойми чего и не пойми кто, – и неожиданно наклонившись, прижался к её губам.

Его губы оказались тёплыми, мягкими и почему—то пахли сладкими леденцами. Оторопев от этого, Полина перестала сопротивляться, а он, отпустив её руки, ещё раз наклонился и снова поцеловал, уже по-настоящему уверенно и страстно. Девушка вцепилась руками в его куртку, но не отталкивала, а просто держалась, ошарашенная и испуганная, она испытывала неведомое ей ранее наслаждение.

– Если захочешь остаться пацанкой, оставайся, но помни, что я никогда на такой как ты не женюсь, даже близко не подойду! Мне нравятся красивые девочки, а не девочки, изображающие из себя мальчиков.

Это был самый первый опыт такого общения, когда она поняла, что действительно девочка. Своим поцелуем, он буквально выбил у неё почву из-под ног, и к тому же она сразу потеряла дар речи. А этот наглый Максим, вдруг развернулся и молча, пошёл дальше, как ни в чём не бывало. Полина стояла в шоке и просто до конца не понимала, что же с ней произошло. Придя домой в растрёпанных чувствах, она как вкопанная встала напротив зеркала и стала внимательно разглядывать себя. Она провела пальцем по своим губам, вспоминая поцелуй, потом вдруг, словно другими глазами посмотрела на свою мешковатую, почти сплошь чёрную одежду, которой сильно гордилась и впервые задумалась над своей внешностью. Было что-то очень приятно и притягательно в том, как он умело прижал её к этой стене. Она почувствовала в нём настоящую силу, которая в разы превосходила её собственную, ощутила свою беспомощность и ещё этот долгий поцелуй, его руки, держащие голову и трепет в своём теле.