Пэтти Коплэнд - Дорога в Эдем

– Ее прямо не оттащить от тебя! – заметила Сэйди. – Теперь не выгнать.

Она осторожно повела Еву в спальню и стала усаживать ее на кровать. Ева была благодарна экономке: нога стала побаливать, хотя она старалась на нее не наступать.

Сэйди взяла черные трикотажные брюки Евы и осмотрела дырку на штанине.

– Придется выкинуть, – сказала Ева, устало откинувшись на подушки.

– Ничего подобного. Отдадим в чистку, и будут как новые. Там же их и починят. У нас с этим прекрасно справляются. Брюки, видно, дорогие. – Сэйди со знанием дела пощупала ткань. – Влетели тебе в копеечку, модница.

Ева испугалась, что покраснеет, она не знала, что ответить, и поэтому решила немедленно переменить тему.

– Сэйди, я хочу кое-что спросить, но боюсь показаться слишком любопытной.

Та отложила брюки в сторону и подошла к кровати. Улыбнувшись Еве, Сэйди присела у нее в ногах.

– Буду рада ответить на все твои вопросы, дорогая, – сказала она. – Что тебя интересует?

Ева подалась вперед и проговорила заговорщическим тоном:

– Может, конечно, это и не мое дело, но мне хочется узнать об этом Хартвиге. Что он такого сделал Адаму и почему стал для него чуть ли не врагом? Или Адам просто ненавидит богатых?

Сэйди стала очень серьезной.

– Понимаешь, Адам считает всех богатых похожими на Хартвига, а его он и правда ненавидит. У него есть на то причины, – объяснила она и тяжело вздохнула. – Адам вообще-то не злопамятный, очень отходчивый, но когда дело касается Хартвига…

Тут она вдруг замолчала и задумалась, может, вспоминала что-то… Потом вдруг встрепенулась и сказала:

– А ведь и не поверить, что они родственники.

– Кто? Адам и Хартвиг? – удивилась Ева.

– Ну да. Не прямые, конечно. Сейчас объясню. Дело в том, что мать Адама умерла, когда он был еще школьником. Тогда Эндрю, отец Адама, решил жениться вторично, как он считал, ради блага сына. Приглянулась ему сестра Эмери Хартвига, и не успел он оглянуться, как она женила его на себе. А надо сказать, что эта Фрэнсис была довольно избалованной дамочкой, ну прямо как Джейн. Не прожили они с Эндрю и месяца, как Фрэнсис стала жаловаться: и дом старый, и на грузовике ей стыдно ездить, и много чего ей еще захотелось. Эмери ей ничем не помогал. А они, Хартвиги, привыкли жить в роскоши, вот он и считал, что его сестре муж должен обеспечить все блага. Похоже, они думали, будто Вагнеры, как владельцы земель по всей долине, ну, большей их части, такие же богатые, как Хартвиги. А это было вовсе не так. – Тут Сэйди сокрушенно покачала головой. – Большая часть денег вкладывалась в хозяйство – ферма, сад, техника. А когда появлялись лишние деньги, то выкупались те участки, которые старик Рамсей, дед Адама, продал еще в годы Великой депрессии. Долгов у Вагнеров не было, и ферма процветала – до тех пор, пока Эндрю не влез в долги, чтобы угодить Фрэнсис. Построил вот этот дом.

Рассказывая эту грустную историю, Сэйди явно опечалилась и даже как бы стала выглядеть старше. Взгляд ее потускнел, она поджала губы и немного сгорбилась.

– Эндрю получил деньги под залог части своей земли, выстроил хоромы, купил шикарную обстановку и многие другие вещи, без которых Фрэнсис прямо прожить не могла. На этом настоял Эмери.

Сэйди опять замолчала. Почти уже догадавшись о том, что произошло, Ева спросила:

– Ну и как развивались события? Адам говорил мне по дороге, что некоторые участки его земли принадлежат другим людям. А потом еще сказал, что некоторые земли во владении одного банкира. Я тогда не поняла, о ком он говорит. Это же Хартвиг! Да?

– Кто же еще! Он забирает все закладные и ссужает деньги. Все перешло к нему.

– Почему?

– Потому что после того, как Фрэнсис погибла в автокатастрофе, он отказался продлить срок возвращения ссуды.

– О Господи! – воскликнула Ева. – Какой ужас! Сэйди тяжко вздохнула и потрепала ее по руке.

– Да ведь и Эндрю погиб вместе с ней. Пошла полоса неудач и несчастий. Тем же летом один работник попал под трактор, требовалась срочная операция, да и не одна. Рамсей неожиданно обнаружил, что Эндрю не продлил страховку. Поэтому пришлось оплатить две операции из своего кармана. После этого прошли две лютые зимы, а за ними – два засушливых лета. Догадываешься, какой урожай мы сняли? Старика это доконало. Но последний удар все-таки нанес Хартвиг. Он взял и продал все участки, кроме двух. Пока они принадлежали ему, при том что он ими не занимался, оставался хоть какой-то шанс выкупить их у него. Для него земля – просто капиталовложение, не больше. Но если во владение вступают фермеры, которые начинают вести хозяйство, тогда поди с ними потолкуй. Вот одна часть и отошла Стофалсам, там большая работящая фермерская семья.

Наступила пауза, и Ева решила уточнить:

– Так Адам никак не может выкупить те два участка земли, которые остались у Хартвига?

– Он неоднократно предлагал Хартвигу сделку, но тот не спешит продавать землю. А в отношении других фермеров, так Адам еще с Рамсеем вели с ними переговоры, чтобы быть первыми, если те надумают продать землю. Франкельсы почти готовы уехать из долины. Их дети живут в городах, сельским хозяйством не интересуются, как большинство молодых в наше время, а старикам уже трудно. Так что с ними будет несложно договориться. Да и Стофалсы обещали Адаму дать знать, если надумают продать землю. Один Эмери упирается.

– Похоже, он крепкий орешек, этот Хартвиг, – заметила Ева, поморщившись, и подумала, что ей бы вовсе не хотелось с ним завтра встретиться. – Спасибо, Сэйди, что не пожалела времени и рассказала мне все.

Экономка рассмеялась и встала.

– Карл говорит, что меня хлебом не корми – дай поболтать! Но я с удовольствием пообщалась с тобой, детка. – Она поправила одеяло. – Давай спи. А завтра я тебе расскажу обо всех, с кем тебе предстоит встретиться. Спокойной ночи!

Сэйди вышла, и Ева, выключив ночник, постаралась устроиться поудобнее, что оказалось не так-то легко с раненой ногой. В конце концов она закрыла глаза и стала вспоминать все, что произошло за этот вечер. Но мысли ее занимал Адам.

«Адам. Адам и Ева», – повторила она и тихонько рассмеялась. Как чудно, однако! Но и приятно думать, что за этим может скрываться. Так хорошо было в его сильных руках! Да что же это такое? Она просто таяла от восторга, когда он поднимал ее на руки как пушинку, а потом прижимал к себе…

Но нечего и думать о нем. У них нет будущего. Адам не любит богатых. А ей вообще не до мужчин. Сейчас важно заняться совсем другими делами.

Ева с трудом проснулась утром и некоторое время не могла понять, где находится. Постепенно вспомнила все, и хорошо, что до того, как двинула больной ногой. Осторожно повернулась и с непонятным ей самой радостным чувством оглядела уютную спальню. Сквозь неплотно задвинутые шторы проникал солнечный свет – значит, погода хорошая. Она глянула на коврик перед кроватью – Шебы нет, значит, кто-то уже выпустил ее отсюда. Тут дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Сэйди.