Ана П. Белинская - Идеальные разведенные

Мой рев превращается в вой, слезы обжигают лицо и оседают на моем новом белом платье. Я до хруста сжимаю руль и не могу заставить себя успокоиться. Саша молчит. Я знаю, она на проводе, слушает и молчит, а мне большего и не надо. Просто, чтобы кто-то был рядом…

***

– Ты забудешь обо мне, на сиреневой луне

Может только на мгновенье

Оставляя для меня только тоненькую нить

Только каплю сожаленья… (Л.Агутин «Ты забудешь обо мне»)

Орем в три голоса, сидя у меня дома на ковре перед телевизором. Три коробки пиццы, легкая закуска и моооре вина – я то ли праздную развод, то ли поминаю свой брак.

После истерики в машине, Сашка обещала провести этот вечер пятницы со мной, но с ней не напьешься, подруга на восьмом месяце беременности, поэтому я пригласила еще и Юльку, мою институтскую подругу.

Мы сидим по-турецки в обнимку с Юлькой и раскачиваемся в такт мелодии, пьяные вдрызг. Я реву и засовываю холодный кусок пиццы в рот, размазывая слезы по щекам. Сашка сидит в кресле, естественно трезвая, но тоже ревет.

– А ффсе-таки твой Леон – нормальный мужжжик, – пьяным голосом еле выговаривает Юлька. – И кваррртиру тебе оставил, и машшину. А сам он где живет теперь?

– Он уже не мой, – вскидываю подбородок. – Не знаю, вроде снимает, – моя речь мне кажется более внятной. Ну мне хотелось бы так думать.

– Воот, говорю ж не козел, – смотрю ошарашенно на подругу и свожу брови вместе. Юлька хоть и пьяная, но пока еще помнит, для чего все мы здесь сегодня собрались, поэтому спешит скорее исправиться. – Ну в смысле козззел конннечно, ну такой, нормальный козззел.

Нормальный козел? Пробую на вкус это выражение и понимаю, что меня оно устраивает. Довольно улыбаюсь, а Сашка тихонько хихикает.

– Дддевочки, а поедем в клуб? – вдруг заявляет Юлька. – Танцеваать хочетсяааа! – она пытается встать, но заваливается обратно на ковер, смеясь над собой.

–А действительно! – я встаю и подаю руку Юле. – ТАНЦЕВАТЬ! – кружусь в мнимом танце.

– Девочки, а может не надо? – встревает беспокойная Сашка. – Вам и так хорошо.

– Санек, ты едешь домой, – указываю на нее пальцем, – а мы с Юлькой-танцевать.

Я бегу в гардеробную, Юлька тащится за мной. Переворачиваю вещи, выискивая подходящий наряд для себя и подруги. Нахожу черное короткое платье в пайетках с глубоким декольте – то, что нужно для сегодняшнего вечера, а Юльке к ее кожаным шортам мы подбираем атласный топ рыжего оттенка.

Иду в прихожую за своим рабочим чемоданчиком и достаю из него весь свой арсенал косметики.

***

– Девочки, может все-таки останемся дома? – Сашка поочередно смотрит то на меня, то на Юльку.

Я попыталась нас накрасить так, насколько позволили покачивающееся от алкоголя тело и моя координация. В целом, мы с Юлькой остались довольны, но почему-то глядя на жалостливое и слегка пораженное лицо Сашки, этого не скажешь.

Мы топчемся в прихожей и пытаемся обуться, пихая друг друга и весело щебеча. Внизу нас ожидают два такси: в бар для меня и Юльки, домой- для Сашки.

Выходим из подъезда, спотыкаясь и держа друг друга под руки. Садимся с Юлей на задние кресла, и наше такси уже готово сорваться с места, когда резко открывается передняя дверь, и Сашка запрыгивает на пассажирское сидение. Мы с Юлькой непонимающе смотрим на нее, открыв рты.

– Я не могу вас бросить в таком состоянии. Я еду с вами, девочки, – уверенным голосом отвечает Санька, развернувшись к нам.

В такси повисает молчание.

– Ндаа…Ну и компашка собралась: одна сегодня развелась, другая глубоко беременная… – перечисляю я.

– У третьей не было секса уже полгода, да я практически девственница! – продолжает за меня Юлька.

Мы начинаем истерически ржать! Обожаю своих шальных подруг! Водитель косится на нас, но выворачивает руль и мчит нас в «Галактику».

3. Леон

Я заранее забронировал столик, потому что просто так попасть сюда пятничным и субботним вечерами невозможно. «Галактика» – популярный бар в городе с приличной музыкой, неслабым баром и кусачим ценником, поэтому всякий сброд сюда не сунется.

Вадим вальяжно развалился на диванчике и облизывает глазами извивающихся красоток. Макс весь вечер сидит в телефоне, переписываясь со своей беременной женой Сашей. Макс и Саша – наши с Агатой друзья, даже скажу больше, они нам как родственники, потому что Агата – крестная старшего сына Сашки, а я, вроде как, планирую стать крестным для малышки, которая вот-вот должна родиться.

– Ну, брат, как оно? – спрашивает Вадим, разливая коньяк.

– Что? -переспрашиваю его.

– Ну, в смысле, холостым и свободным.

– Ааа, не знаю, еще не понял.

Если друг думает, что я вырвался из оков гнетущего меня брака, то он глубоко заблуждается. Это было лучшее время, где я был счастлив, по крайней мере первые четыре года.

Но и беспомощным я себя в одночасье не стал ощущать: я давно забочусь о себе сам, последние два года так уж точно. Ухмыляюсь, когда ненароком вспоминаю слова моей уже бывшей жены: «Милый, погладь себе в конце концов рубашку, а то люди подумают, что я у тебя ничего не делаю». Или ее фирменные завтраки…единственный несгоревший омлет до сих пор мне снится в кошмарах. У меня не было другого варианта, как научиться готовить самому, чтобы прокормить себя и свою Богиню.

– Таак, а эти что здесь забыли? – мой поток мыслей прерывает Макс.

Он смотрит куда-то вперед, и на его лице начинают играть желваки. Прослеживаю за ним взглядом и натыкаюсь на занимательную картину: беременная Сашка ведет под руки с одной стороны мою бывшую, с другой – подругу Агаты. Я ее знаю, но не помню, как ту зовут. Девчонки выглядят экстравагантно и ярко: рыжая Сашка с огромным животом, белокурая Агата, худая как селедка, и темноволосая подружка с выдающимися нижними «глазами», выпрыгивающими из маленького лоскутка кофточки. Так себе косплей на «Виагру». Эта «святая троица» направляется прямо к барной стойке, у которой толпится возбужденный народ.

Максим, открыв рот, наблюдает за своей женой, которая старательно пытается взобраться на высокий барный стул со своим огромные беременным животом. Сашка единственная присаживается, когда оставшиеся две стоят по разные от нее стороны.

Мне до колик в животе смешно. Это выглядит настолько комично, что мне не удается сдержать хохот. Максим смотрит на меня злобным взором, только я не могу понять, на кого он сейчас больше злится: на меня, или на свою жену.

– Ты стуканул, где мы? – спрашиваю Макса уже серьезно.

Друг отрывается от созерцания своей жены и поворачивается ко мне.

– Я, по-твоему, на стукачка похож? – Макс вспыльчивый и довольно быстро заводится. Он откидывает от себя стакан и тот катится по столу, ударяясь о бутылку коньяка.