Клэр Твин - Обсессия

Закончив с утренними традиционными процедурами, я вышла из комнаты и сразу столкнулась с отцом. Папа уже был одет в свою привычную форму. Дело в том, что он тренер городской команды по бейсболу, по этой причине наша гостиная завалена всякими грамотами и кучей газет с фотографиями его «звёздах ребят», одерживающих победы несколько лет подряд. Многие считают это заслугой отца.

– Вот, – протянул он мне в руки листы больших форматов, – я распечатал для тебя. Взгляни, вдруг заинтересует.

Но меня не заинтересует… Даже не посмотрела на содержание, сразу опустила на комод с домашним телефоном и устало вздохнула.

– Я не хочу, – прошла мимо, поправив на плече школьный рюкзак, – сколько можно повторять, что я не собираюсь связываться с медициной?

Отец постоянно талдычит, что я обязана поступить в медицинский колледж, потому что это а) престижно, б) доходно. С каких вообще пор два вышеперечисленных качества стали важным критерием при выборе профессии? А как же – получать удовольствие от дела?

– Эгги, просто просмотри варианты. Там даже есть колледж в двух тысячах миль от нас, – продолжил настаивать он, словно мои слова это пустой набор звуков.

– Ты не подкупишь меня расстоянием. Я и так свалю из этой дыры, но точно не в медицинский колледж! – последнее, что воскликнула я, выходя из дома.

Папа проводил меня надменным тоскливым взглядом и парочкой вздохов. Наверное, он считает меня безнадежной. В отместку, я считаю его упёртым стариком. Пусть он и не ворчлив, не суховат и весьма общителен, однако все равно я иногда зову его за спиной Хитклиффом.

До школы добралась за двадцать четыре минуты на обычном автобусе – школьный я презираю. Именно что презираю, ведь там всегда воняет потом, а из-за того, что мой дом последний по кругу, постоянно приходится добираться стоя. И никто никогда не уступает. Кретины…

Поздоровавшись с нашим электриком, я достала из кармана кожаной широкой куртки мобильник, удивившись весточке от Брайана, моего бойфренда. Мне внезапно захотелось смеяться и обозвать себя дрянью, сама не понимала почему, но это факт. Брайана нет в городе со вторника – они с отцом большие фанаты охоты. Насколько помню, их целью был кабан по кличке Гигант. Такое имя ему дали, если вы уже догадались, из-за больших размеров. Гиганта многие замечали в нашем лесу, старались поймать, ставили капканы, однако, видимо, зверь имеет не только крупную тушу, но и мозг, поскольку отлично скрывается от назойливых людишек. Интересно, Брайану и его отцу удалось поймать знаменитого «короля» леса или как?

Прочитав сообщение, я громко хмыкнула. Он прислал мне смайлик. Мол, скоро увидимся. Ну, и на том «спасибо».

– Эгги, – помахала мне со стороны Кэндис.

Вы её помните? Я вам говорила про неё. Пока она не подошла ко мне, я попробую описать эту девушку. Кэндис любит внимание, скорее всего, именно поэтому она сейчас пафосно снимает солнечные очки с ровного остренького носа. Ещё она моментами слабохарактерная и мнительная, хоть и старается скрывать эти недостатки под маской крутой девчонки; боится грозы, как чумы и очень любит попсу. Кэндис привыкла называть меня Эгги, пусть я просила перестать это делать, вспоминая вмиг про покойную Бьянку. Это она придумала мне прозвище, благодаря ей все так меня называют и по сей день. Человек ушёл, след от него остался…

– Доброе утро, – широко улыбнулась Шиммер, ослепив меня своей белоснежной улыбкой.

Она обожает злоупотреблять отбеливающими полосками.

Кэндис взяла меня под руку, и мы зашагали в такт, периодически здороваясь с нашими общими знакомыми.

– Почему ты не отвечала мне вчера в Снэпи? – спросила с обидой Кэндис, легонько толкнув в плечо, из-за чего моя кожаная куртка издала смешной звук. – И что я говорила тебе за этот ужас?

Снэпи – так Шиммер называет Снэпчат. Ужас – это моя куртка.

– Уснула рано, – отмахнулась я, подавляя зевок, – я учила анатомию и вырубилась.

– У нас же сегодня практика, – с сомнением произнесла она, а я завыла от этой новости. Зря, получается, зубрила! – Ладно, забей, – продолжила меж тем брюнетка, – значит, так. Я уже все решила. Через две недели папа отмечает своё повышение. В тот день я хочу попросить его подарить мне машину на день рождения.

– Но он в июле, – прищурилась я в недопонимании.

– Так это заранее. Смотри, что самое важное в старшей школе?

– Ну, например, экзамены?

Кэндис закатила глаза и встала напротив меня, загораживая путь.

– Машина, дурочка! У каждого старшеклассника должна быть своя тачка.

– Попахивает устаревшими стереотипы, – пробурчала я, тем не менее брюнетка была слишком взволнована, чтобы реагировать на мое замечание.

– Я хочу кабриолет. Просто представь меня за рулём? Круто, да? – мечтательно ахнула та, и я не выдержала.

Схватила её за плечи и потянула за собой, напоминая, что через пять минут начнётся первый урок. Мы поспешили в кирпичное здание, называемое «Старшая школа Форд».

***

Перед четвёртым уроком, когда все учащиеся собрались в кафетерии, забивая желудки, я поспешила к своему шкафчику. Мне нужно поменять учебники и запастись новой тетрадью.

Коридоры школы окрашены в приятные тона, гармонируют с полом и визуально расширяют пространство: бежевые стены, белый кафель, где то и дело можно заметить жвачки и, если внимательно приглядеться, женские волосы.

Добравшись до своего шкафчика, я исполнила задуманное и захлопнула дверцу, повесив замочек. Перевела дыхание.

Если посмотрю туда, то проиграю самой себе. Сколько бы я не боролась со своей привычкой, все возвращалось к исходной точке. Моя голова вновь устремилась вперёд, где в противоположной стороне находились ещё ячейки, и нашла глазами дверцу с номером B14.

Раньше на нем весело много открыток и ленточек. Это шкафчик Бьянки. Я тепло улыбнулась, вспомнив наши утренние приветствия.

«Доброе утро, мисс», – говорила мне она с поклоном.

«Доброе утро, сэр», – отвечала я, делая реверанс.

И мы хохоча бежали друг к другу в объятия и дурачились, пока ждали Кэндис. Мне не хватает её смеха: он всегда поднимал мне настроение. Такой чистый, звонкий и приятный на слух, заразительный… В последний раз она смеялась в тот день, утром. Я разбудила её своим глупым видео, а она в ответ прислала свое, где повторяла, задыхаясь от смешка, что я ненормальная.

Наша школа скорбела по Бьянке две недели. Потом её называли шлюхой под прикрытием.

– Агата! – завопил кто-то прямо мне в ухо и ущипнул изо спины, из-за чего я подскочила на одном месте и развернулась всем телом к «пришельцу».

Пришельцем оказался, неожиданно для меня, Брайан. Парень лучезарно улыбался, ожидая какой-нибудь фантастической реакции, но я лишь держала рот открытым и глазела на того, не скрывая эмоции, а именно – недоумение. Откуда он взялся?