Джилли Купер - Пруденс (Чужой мужчина)

— Я и так начинаю день со стакана, — отозвался Родни.

Я сбежала от них на кухню. Неожиданно там оказалась куча дел. Нужно было сделать соус Бернэйз, достать масло, открыть бутылку с вином, положить на блюдо картошку и mange-tout [15]. Две рюмки мне не помогли, я стала только совсем неуклюжей. Я чувствовала, что все больше краснею. О, зачем я была так честолюбива? Мясо пережарится, если Тигр Миллфред сейчас не придет.

Когда я вернулась, Джейн с Родни нос к носу восторженно разглядывали друг друга. Пендл совсем посерел с тоски. Ариадна говорила: «Я пробовала диету из фруктов и мяса, но из-за нее плохо пахнет изо рта».

Я не смогла их вынести, снова сбежала на кухню и как раз вытряхивала за окошком салат, когда вошла Джейн.

— Не бросай их, — взмолилась я.

— Он восхитителен, — заявила Джейн.

— Пендл? — просияла я.

— Нет, Родни.

— А как тебе понравился Пендл?

— Он не из тех, с кем уютно себя чувствуешь, правда?

— Как ты думаешь, я ему нравлюсь?

— Трудно сказать. Он не сводит с тебя глаз, но он скорее похож на кота, наблюдающего за мышкой.

— Тебе не кажется, что он неотразим?

— Не мой тип. Мне больше по душе толстые мужчины. У твоего Пендла тощий и голодный вид. Он слишком много думает. Такие мужчины опасны, — закончила она, довольная своим красноречием. — А почему ты не почистила горох?

— Это mange tout, — обиделась я. — Ну хорошо, он не в твоем стиле, а как насчет меня?

— Мне больше нравились твои другие приятели — Чарли или старина Том.

— Чарли и Том — слюнтяи, — сказала я и так сильно встряхнула салат, что он вылетел в окно. — А теперь полюбуйся, что ты наделала.

— Какая разница, еды и так много, — утешила меня Джейн.

— А куда, черт побери, подевался твой Тигр? — взъелась я.

Тут в дверь позвонили.

В гостиной Родни поднял трубку домофона.

— Это величайший Тигр джунглей, — возвестил он.

— Мне нужно в туалет, — сказала Джейн, исчезая в ванной: отправилась наводить марафет.

Когда я подошла к двери, раздался страшный грохот. Тигр налетел на двадцать пять молочных бутылок, которые я в азарте генеральной уборки выставила за дверь. Он появился в дверях пошатываясь, с салатным листом на макушке. Он был очень хорош собой, но в то же время — пьян в стельку. Силясь собрать глаза в кучку, он изучал свою записную книжку.

— Меня, похоже, приглашали на обед.

— Привет, дорогой, — Джейн поцеловала его, убрала салат, проводила в гостиную и представила гостям.

— Веселая была вечеринка? — осведомился Родни, оценивающе разглядывая его.

— Кажется, да, — ответил Тигр, — коробка от сигарет у меня вся в телефонах.

— Я всегда мечтала играть в сборной по регби, — сказала Джейн.

— А я всегда мечтал каждый день ездить на работу, читая «Файнешионал Таймс» в Ролс-Ройсе с шофером, — сообщил Родни.

— А я — весить семь стоунов, — поведала Ариадна.

Провокатор Родни налил Тигру полный бокал виски. Пендл поглядывал на часы.

— Обед будет через пару секунд, — сказала я и понеслась на кухню, чтобы лихорадочно начать накрывать на стол. Мои средневековые рукава попали в начавший сворачиваться соус Бернэйз. О, почему я не надела джинсы? Я ожесточенно растирала картошку, когда заявился Родни.

— Мне нравится, как у тебя зад трясется, когда ты это делаешь.

В ответ я только заскрежетала зубами.

— Повариха явно нервничает, — не унимался он. — Для того, чтобы приготовить обед, нужно не меньше ума, чем для руководства армией.

— Но я же не интендант, — фыркнула я.

— Мне нравится твоя соседка, — сказал Родни. Он заглянул в кастрюльку с соусом Бернэйз. — Я не знал, что будет омлет.

— У семи нянек дитя без глазу [16], — заявила Джейн. — Думаю, что пора есть, дорогая Пру. Пендл и Тигр чувствуют себя как мокрая промокашка в камине.

— Пойди и усади всех за стол, — попросила я, — и постарайся, чтобы Пендлу не досталась битая тарелка с кроликами или вилка с тремя зубцами.

— Посторонись, — скомандовала Джейн, выталкивая Родни из кухни, — а то по нам пройдется тяжелая артиллерия.

— А кто скажет молитву? — спросила Джейн, когда мы уселись.

— И волю отказаться от хлеба насущного даждь нам днесь, — произнес Родни. — Я потолстел на три стоуна за три месяца. А ведь когда-то я был гибок, как пантера.

— А я предпочитаю толстых, — со значением произнесла Джейн.

— Попробуйте паштета, — предложила я Ариадне.

— Нет, это было бы ужасно. Впрочем, выглядит он очень аппетитно.

Теперь за столом царила ужасная суета: «Не хотите ли масла, тостов, паштета, помидоров, салата, перца? Осторожнее, он сейчас упадет. Боже мой, у вас же нет вилки, она, наверное, осталась в помидорах».

Столик был маловат, и все задевали друг друга локтями. Ариадна мусолила кусочек помидора, с которого предварительно стряхнула все масло, и голодными глазами провожала каждый кусок, который отправляли себе в рот другие.

— Никто даже не понимает, как можно потолстеть от сыра, — сообщила она Пендлу. — Нет, благодарю вас, я не пью вина.

Тигр и Родни, выяснив, что учились в одной школе, через меня перебрасывались анекдотами. Джейн ловила каждое их слово и совершенно не обращала внимания на Пендла, сидевшего напротив меня. Я не осмеливалась заговорить с ним о работе, так как понимала, что Джейн с Родни тут же накинутся на меня. Вдруг наши глаза встретились, и он слегка улыбнулся мне, так что впервые за вечер мне расхотелось удавиться. Будь со мной, милый, умоляла я глазами, мне все это также не нравится, как и тебе. Но через мгновение он уже снова повернулся к Ариадне, рассказывавшей о какой-то новой книге про диеты. «Масло, конечно, в небольших количествах не повредит», — говорила она. Может, она ему нравилась? Локоть Тигра все время соскальзывал со стола, и мы замирали, когда он тянулся за следующей порцией.

— Ты не против, если мы посмотрим десятичасовые новости по ящику? — спросил Родни. На его волосатой груди застряли крошки. — Я хочу посмотреть коммерческий вестник Вайрэго Тайра. А то я его часто пропускаю. Вы его когда-нибудь видели? — добавил он, обращаясь к Пендлу.

— Я не смотрю телевизор, — ответил тот. Родни захлопал глазами.

— За что я не люблю законников, — возопил он, — так это за их допотопные замашки. Как можно в наше время не смотреть телевизор?

Господи, сейчас он начнет высказывать свое мнение о юристах. Я вскочила.

— Ты не мог бы передать мне это блюдо, дорогой?

Но Родни было не остановить, и, когда через пять минут я внесла говядину, он продолжал развивать ту же тему.

— У меня не было бы проблем с разводом, мы бы с женой даже, наверное, и сегодня были бы вместе, если бы только юристы не приложили к этому свою руку. Каждый должен сам быть себе защитником.

— Чепуха, — возразила я. — Если бы у Евы был хороший адвокат, мы бы по-прежнему жили в Раю.