Дженнифер Крузи - Давай поспорим

Дэвид попытался увидеть Кэла ребенком, старающимся всем понравиться. Он представил стоящего у качелей красивого темноволосого мальчика в смокинге, который с самоуверенной улыбкой разглядывал девочек.

– А ему известно, что ты о нем писала?

– Нет, он этого не знает и не узнает никогда. Работа завершена. У меня контракт на книгу, и я почти закончила ее. – Она хитро улыбнулась. – Я не из тех дурочек, кто просто верит в любовь мужчины, у меня есть клинические доказательства того, что он меня любит. И скоро он вернется ко мне, если только твоя Мин не собьет его с толку.

– Так как же, – Дэвид наклонился ближе к ней, – если мы хотим быть уверенными, что они не достигнут этого… как его… притяжения?.. что нам делать?

Синтия посмотрела на него задумчиво.

– Что делать? Ну, например, можно привлечь друзей и родителей, как говорится, замутить источник. Можем предложить им разные занятия, чтобы отвлечь. Но это было бы не… Пожалуй, нам ничего не надо делать. Кэл меня любит.

– Ну хорошо. – Дэвид отодвинулся и сказал себе: «А ведь я вхож в ее семью».

Синтия улыбнулась:

– Надоело о них говорить. А ты чем занимаешься? – «Наконец добрались и до меня», – подумал он и ответил:

– Разрабатываю программное обеспечение. – Глаза Синтии слегка потускнели.

Выйдя на улицу, Мин глубоко вдохнула воздух летней ночи и почувствовала себя счастливой. Прекрасный ужин сгладил все переживания. Ярость улеглась, унижение было забыто. «Запомни на будущее: вкусная еда – хорошая психологическая поддержка», – сказала она себе.

Появление Кэла нарушило гармонию.

– Где ваша машина? – спросил он.

– Обойдусь без машины, – ответила Мин. – Пройдусь пешком. – Она протянула ему руку. – Как принято говорить, спасибо за чудесный вечер. До свидания.

– Нет-нет, – не согласился он, словно не замечая ее руки. – Куда вам?

– Да поймите же, – рассердилась Мин, – я и сама дойду.

– Одна, ночью? Исключено. Я не так воспитан. Доведу вас до дома, как бы вы ни сопротивлялись. Итак, куда нам?

Мин собралась возразить, но в этом было мало смысла. Ойа уже поняла, что он всегда добивается своего.

– Ну что ж, спасибо. Нам сюда.

Она двинулась по улице, слушая шум ветерка в верхушках деревьев и приглушенные уличные шорохи. Кэл следовал за ней. Звук его шагов гармонично дополнял стук ее каблуков.

– А чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Провожу семинары по бизнесу с двумя своими партнерами.

– Вы преподаватель? – удивилась Мин.

– Да. А вы статистик. Я уважаю вашу профессию. Вы работаете за деньги, а я делаю то же самое ради развлечения.

– Что именно?

– Подсчитываю, стоит держать пари или нет. – Он посмотрел на нее сверху вниз. – Вы ведь тоже игрок, только работаете со средствами своей компании – а это миллионы долларов.

– Да, но я не рискую собственными деньгами, – возразила Мин.

– Я тоже, – сказал Кэл.

– Не проигрываете пари? – недоверчиво спросила она.

– Почти никогда.

– Вы прямо дьявол! Потому и работаете независимо? Вы способны предугадать риск?

– Нет, просто я не хочу работать на хозяина. Это лишило бы меня возможности выбора.

– Свернем здесь, – сказала она. – Знаете, я могу…

– Идем дальше, – скомандовал Кэл, и Мин подчинилась.

– А как называется ваша компания?

– «Морриси, Паккард, Капа».

– Паккард и Капа – это, видимо, те двое, которые были с вами в баре? – спросила Мин. – Крупный блондин и Орешек… ну, такой… похожий на жокея.

Кэл усмехнулся:

– Он самый. Как вы его назвали?

– Моя подруга заметила, что у него голова круглая, как орех. – Мин поморщилась. – Не думайте, это не насмешка, скорее комплимент.

– Не сомневаюсь. Наверное, та, рыжая?

– А, так вы ее заметили. – Мин почувствовала себя задетой.

– Не я, а Орешек.

– Не говорите ему, что его так назвали. Никто не хотел его обидеть.

– Это убило бы Тони. Я буду молчать.

– Спасибо.

Чем дальше от людных улиц они уходили, тем темнее становилось, хотя везде горели фонари, и Мин только теперь оценила присутствие Кэла.

– А почему именно вас приглашают учить людей?

– У нас индивидуальное обучение по адаптированным программам, – объяснил Кэл. – Мы даем стопроцентную гарантию успеха и всегда добиваемся результата.

– Похоже на рекламу.

– Но это чистая правда.

– И как вы добиваетесь результата? – поинтересовалась Мин. – Очаровываете людей?

– А если и так, что в этом плохого?

– Обаяние редко сочетается с честностью, – ответила Мин.

Кэл вздохнул.

– Многие боятся учебы и потому замыкаются. Таких мы выявляем с самого начала. Люди пытаются преодолеть свой страх и делают это по-разному. Некоторые очень скованны, этих мы направляем к Роджеру. Он мягкий, деликатный человек и способен уговорить любого изучать что угодно.

– Это даже пугает. – Мин попыталась представить Роджера милейшим преподавателем.

– Вы очень подозрительны, – заметил Кэл и продолжал: – Чтобы спрятать свой страх, некоторые начинают острить, привлекая внимание остальных и нарушая рабочую обстановку. Таких берет к себе Тони. Он шутит и смеется вместе с ними, пока все не почувствуют себя свободно.

– А вам кто достается? – полюбопытствовала Мин.

– А я работаю с озлобленными, – ответил Кэл, – с теми, кто злится на свой страх.

– И вы своими чарами выводите их из этого состояния, – заключила Мин.

– В общем и целом.

«Вот как – с озлобленными». Они шагали молча, и звуки их шагов сливались.

– Увидев меня, вы, наверное, почувствовали себя как рыба в воде. – Мин посмотрела на него.

– Нет, ваш случай другой. Вы озлоблены не потому, что испуганы. Причина другая – вам кто-то напакостил. И никакие чары не выведут вас из этого состояния, пока вы не решите более глубокие проблемы.

– Но вы все же пытались опробовать на мне свои чары.

– И не думал, – ответил Кэл. – Как только вы сказали, что вас бросил парень, я оставил свои попытки.

Мин задумалась.

– Неправда, вы пытались, и даже очень.

– А вы не жалеете, что весь вечер злились?

– Нисколько. Вы ведь изливали свое обаяние с самого начала, значит, хотели что-то получить от меня – не знаю, что именно, – «Ты хотел секса, чтобы выиграть пари, мерзавец», – поэтому заслужили такое обращение.

– Разумно, – согласился Кэл.

Мин почувствовала удовлетворение: он не лишен честности, только жаль, что ее маловато. Дальше они шли молча.

– А вот и мой дом. Благодарю вас.

– Где? – не понял Кэл.

– Там, наверху. – Мин показала на холм. – Вот ступеньки.

Кэл с трудом различил в темноте очертания холма.

– Бог мой, да это настоящий Эверест! Сколько же здесь ступенек?

– Тридцать две, – ответила Мин, – и еще двадцать шесть, чтобы попасть в квартиру. – Она протянуларуку. – Попрощаемся здесь. Спасибо, что довели до дома. Всего доброго.