Софи Кинселла - Просто люби жизнь

– Готова? – Голландец жестом указывает на край, и я нервно хихикаю. Позади нас стоит парень лет двадцати, не скрывающий своего нетерпения, и я отступаю в сторону. Мы смотрим, как он берет хороший разбег, затем прыгает со скалы и падает в плещущую внизу голубизну.

– Лететь далеко, – говорю я, стараясь, чтобы голос был непринужденным, а не свидетельствовал о моем ужасе.

– Поэтому и забавно, – с жаром говорит Голландец.

– Точно! – Я несколько раз киваю, а затем небрежно добавляю: – Я имею в виду, что есть грань между «забавным» и «ужасным».

Мужчина смеется.

– Ага. – Тут выражение его лица внезапно становится озабоченным. – Погоди. Мы перешли эту черту ради тебя? Прости. Это я тебя сюда затащил. Я не знаю, где твои пределы.

Я буквально слышу, как он внезапно задумывается: «Я ее совсем не знаю; почему я заставляю ее прыгать со скалы?»

– Хочешь спуститься пониже? – добавляет он, отступая в сторону, чтобы дать спрыгнуть группе из трех подростков. – Можем спуститься.

На мгновение я испытываю искушение. Но потом вспоминаю, что он сказал на днях: иногда полезно выйти за пределы зоны комфорта .

– Не знаю, – говорю я, глядя на сверкающее море и чувствуя укол разочарования в себе. – Не хочу. Мне кажется, я начинаю понимать, где мои пределы.

– Хорошо, – осторожно говорит Голландец. – Ну и где они?

– Я хочу это сделать, – говорю я, пытаясь убедить не только его, но и себя. – Это просто… сколько это футов?

– Не зацикливайся на таких мыслях, – успокаивающе говорит Голландец. – Просто подумай о волнении. И об удовольствии.

– Угу, – киваю я. Его слова помогают. Хотя к краю я так и не двигаюсь.

– Однажды я увидел на детской площадке двух ребятишек, – продолжает мужчина. – Один настраивал себя на то, чтобы залезть на брусья, а его приятель пытался ему помочь. Он сказал: «Учишься на страхе». Я никогда этого не забуду.

– Учишься на страхе, – медленно повторяю я. – Мне нравится. Так чему же учишься, прыгая в море?

– Ты узнаешь, что можешь это сделать. – Он улыбается широкой, заразительной улыбкой. – Прыгнем вместе?

– Хорошо, – киваю я. – Идем. Давай сделаем это.

Я могу умереть , спокойно думаю я, когда мы делаем шаг вперед. Это возможно. Есть и положительная сторона: это хороший способ умереть. Девушка погибает, прыгая в море с красивым парнем . Прекрасно.

Голландец берет меня за руку, и я собираюсь сказать: «Нет, я передумала!» – но почему-то мои губы не двигаются. На самом деле я не собираюсь этого делать , неистово думаю я, когда он крепче стискивает мою руку. Конечно. Я не собираюсь…

– Раз, два, три…

И мы прыгаем.

Я падаю, и у меня вышибает дух. Я не знаю, что должна чувствовать. Я ничего не чувствую. Мой мозг опустошен. Сейчас единственная в моей жизни сила – это гравитация. Я смотрю на улыбающееся, ободряющее лицо Голландца, чувствую, как он на мгновение сжимает мою руку, а затем отпускает, когда мы окунаемся в море.

Вода обрушивается на мое тело с неожиданно сокрушающей силой. Ноги подгибаются, и я погружаюсь в холодное море, не в силах остановиться. Глубже… еще глубже. Мне нужно всплывать. Почему я не всплываю? Мне не хватит объема легких… Я умираю , я так и знала… Подождите, я всплываю…

И вдруг я вынырнула, отфыркиваясь, задыхаясь и выплевывая соленую воду. Волосы облепили лицо, купальник застрял на полпути к заднице, и мое сердце почти взрывается от триумфа. В груди пульсирует, кровь горит, рот безудержно расплывается в улыбке… Это было потрясающе !

Голландец примерно в десяти футах от меня, уже плывет ко мне с восторженным выражением лица.

– Ты это сделала! – Он дает мне пять, и я издаю восторженный вопль. – Здорово, правда?

– Да! Невероятно!

Неподалеку еще один подросток прыгает в море, и нас окатывают волны. Это довольно непросто – плыть в такой воде. Но я не признаю́сь в этом, потому что мне нравится думать, что я в хорошей форме.

– Хочу признаться, – говорю я, перекрывая плеск и восторженные крики. – Я чертовски испугалась.

– Ты шутишь, – поддразнивает Голландец.

– Я старалась это скрыть, – с притворным негодованием замечаю я, и он смеется.

– У тебя не было шансов. Ты в порядке? – добавляет он, когда волна бьет мне в лицо.

– Да, – говорю я, слегка запинаясь. – Спасибо.

Очередная волна сталкивает нас вместе, и внезапно наши тела соприкасаются. Под водой мои ноги касаются его ног в такт качающимся волнам. Инстинктивно Голландец хватает меня за талию, но тут же отпускает. Он кажется обеспокоенным и говорит:

– Извини. Я не хотел…

– Ничего.

– Это не было… – Он осекается.

– Нет, – говорю я, слегка задыхаясь. – Я знаю.

– Не то чтобы я не… – Он замолкает, и на его лице мелькает непонятное выражение.

Мгновение мы, тяжело дыша, смотрим друг на друга. Волосы облепили головы, руки инстинктивно размеренно двигаются в воде.

– Ну что, – говорит наконец Голландец, пытаясь сменить тему. – Хочешь попробовать еще раз?

– Конечно! – отвечаю я, хотя не могу сосредоточиться должным образом, потому что, это было?.. Мы почти?..

Он плывет к вмурованной в скалу металлической лестнице, и я следую за ним. В голове у меня полный сумбур. Я взбираюсь по ступенькам, а затем мы оба начинаем подниматься по тропинке к выступу. Это узкая дорожка, и когда мы огибаем тесные повороты, его влажная кожа касается моей. Только что мы были в тени, а в следующую минуту на нас яростно обрушивается солнце. Никто из нас не произносит ни слова, хотя мы оба тяжело дышим. Это из-за жары или подъема, или потому, что?..

О боже. Я этого не вынесу. Нужно подтолкнуть события. Когда мы выходим на широкий, залитый солнцем участок скалы, я останавливаюсь. Голландец поворачивается и вопросительно останавливается, щуря глаза от солнца. Мое сердце колотится, но какого черта? Я прыгнула со скалы, я могу это сделать.

– Мне можно задать один личный вопрос, верно? – прямо говорю я.

– О, – он, кажется, опешил. – Прямо сейчас?

– Да, сейчас.

– Прекрасно. Давай. Что ты хочешь знать?

– Хорошо. Только что, в море, мне показалось, что… – Я замолкаю. – Мне показалось, что мы могли бы… Но… – Я снова останавливаю себя. – Короче. Вот в чем мой вопрос.

Мужчина выглядит озадаченным.

– Какой именно у тебя вопрос? – спрашивает он через мгновение. – Ничего из того, что ты сказала, не является вопросом.

О, точно. В его словах есть смысл.

– Мой вопрос вот в чем. Только что в воде я почувствовала, что мы, возможно, движемся в определенном… направлении . – Я заставляю себя посмотреть ему прямо в глаза. – И меня интересует… в каком?

В его темных глазах появляется ответный блеск, и у меня сводит живот. Это его ответ. Вот он. Это выражение. И медленно расползающаяся по лицу улыбка.