Жанна Лебедева - Билет на балет

Основные культурные события, если не зарождаются здесь, так обязательно должны быть хоть раз представлены публике. Если творишь и стремишься покорить мир – единственная дорога тебе в Нью-Йорк. Ты просто обязан показать и представить себя в этом месте. Безусловно, лучше всего это сделать в Линкольн-центре или Карнеги-холле, и, если повезёт, колумнист из «The New York Times» напишет о тебе несколько строк положительного отзыва. Тогда безусловно – слава, почести, финансовый успех практически у тебя в кармане. Такие истории свершаются. Правда редко, даже очень, но они есть.

Все, кто ценят свои дарования и способности, стремятся как можно быстрее попасть в этот город и получить свой счастливый билет. Таланты надеются встретить нужного человека, мецената, покровителя. Хоть кого-нибудь, кто поможет продвинуться по ступенькам славы. Да даже уже признанным артистам, труппам и театрам, таким как Большой или Мариинка, тоже необходимо хоть раз в год приезжать сюда и ещё раз танцевать «Лебединое озеро» или «Спящую красавицу», доказывая миру и себе, что они достойны первой десятки ведущих балетных трупп мира. У лучших оркестров тоже своя политика. Всем известно о мастерстве и профессионализме Венского или Берлинского симфонического оркестра, но и они так же регулярно приезжают на неделю в Карнеги-холл, зал с лучшей акустикой в мире, и по два раза на день исполняют свои лучшие программы. Приходите, слушайте, наслаждайтесь, оценивайте. У всех и вся своё лицо, и его следует держать!

У Нью-Йорка, частью которого ежедневно стремится стать вереница талантливейших молодых людей со всего мира, тоже есть своё лицо. Завораживающее, величественное и леденящее. Не зря Фрэнк Синатра назвал его городом, который никогда не спит. В бессчётных окнах небоскрёбов круглосуточно горит свет. Такое ощущение, что их хозяева осознанно подбирают одинаковые лампочки, дабы достигнуть ещё большего эффекта величия и мощи. Остров светится ярко и издалека. И так должно быть всегда. Таковы правила игры.

Лицо и сущность не всегда соответствуют друг другу, форма и содержание тоже не всегда идентичны, но только не для Манхэттена. И лицо – представительное, дорогое, с максимальным вложением денег, и характер соответствующий. Это город величайшей силы и могущества. Он как громадная змея Анаконда. Если только дашь слабину, она сразу же проглотит тебя. И тогда конец: от твоей индивидуальности, оригинальности не останется и следа, станешь его частью, человеком-рабом, маленькой фигуркой большой игры.

Но если в тебе столько внутренней силы и энергии, что ты смог отстоять свою сущность, свои принципы, стремления и главное – свои цели, Анаконда становится твоим покровителем и осыпает почти манной небесной, позволяет пользоваться всеми неисчерпаемыми благами и возможностями. Во всех сферах они бескрайние. Только дерзни! А если не устоял – всё, город поглотит тебя.

Как только выходишь за двери гостиницы Нью-Йорка, попадаешь в совершенно иное пространство. Вначале незаметно, а затем всё более ясно чувствуешь, как жизненная сила постепенно покидает тебя. Огромный организм засасывает. Здесь ты просто обязан оставаться самим собой. Иначе погибель.

Размышляя о Нью-Йорке, Поля полулежала на удобном пошарпанном диванчике под огромной хрустальной люстрой в фойе гостиницы. Она ждала своего старого приятеля. Красивое здание, построенное в стиле Art Deco , уже переживало не самое лучшее своё время. Когда-то в этой гостинице останавливались исключительно состоятельные гости города, а теперь оно стало местом временного пристанища второсортных бизнесменов, артистов, менеджеров среднего звена, фермеров и домохозяек. Как бы и в центре Манхэттена, но не в лучших его апартаментах. Былая красота ещё проявлялась, но не поспевала за меняющимся миром.

«Интересно, как сложилась жизнь Стаса? – она погружалась в размышления всё глубже. – Когда-то он был подающим огромные надежды талантливейшим пианистом. Мы так давно знакомы, ещё со времён училища искусств. Станислав учился на музыкальном факультете и в свободное от лекций время подрабатывал, аккомпанируя на уроках балета. За своё тонкое чувство музыки и ведения мелодичных фраз он сразу же понравился и педагогам, и балеринам. Стас, как все его чаще называли, легко импровизировал и быстро подбирал нужный педагогу мотив, ритм и темп. Улыбающийся, красивый, талантливый – я помню его таким».

– Полина? – за спиной раздался знакомый, но давно не слышанный голос.

Она повернула голову и растерялась. Перед ней стоял мужчина неопределённого возраста. Знакомые черты лица выдавали Стаса, но потускневшие глаза, седые волосы, потёртая одежда и изнеможённый вид не соответствовали образу молодого мужчины, который Поля сохранила в своей памяти.

– Привет! – с искренней улыбкой и теплотой в голосе поприветствовала его Полина, а в голове вскользь быстро промчались мысли: «Что случилось? Куда подевался тот человек?»

Как хорошо, что дисциплинированный балет уже давно выработал навык скрывать свои истинные эмоции. Никаких реакций на лице, только сдержанная миловидность. Вы можете кричать на неё, ругаться, даже унижать или обижать, но в лице не заметите ни малейшего изменения. Никакой растерянности, смущения или того хуже – обиды. Только сдержанность и исконно, годами наработанная приятная и безмятежная улыбка.

Станислав выглядел плохо, даже очень. Уставшим и измотанным жизнью. Полине даже стало как-то не по себе от такого неожиданного преображения знакомого музыканта. Не то жалость, не то стыд за другого внезапно овладели ею.

Поцелуи приветствия, и Стас, возвращая к жизни своё былое обаяние, на одном дыхании предложил:

– Ну что, идём? Прогуляемся на свежем воздухе? Я тебе такой город покажу, который не все гиды даже знают.

– Да, конечно, мне так хочется и погулять, и узнать, что ты, как ты? – поддержала предложение балерина, стараясь вести себя так, словно и не было этих долгих лет расставания и они, как после занятий, лишь вчера пили вместе кофе за углом в кондитерской.

– Полина, скажи, пожалуйста, у тебя деньги есть? – смущённо спросил Стас, остановив её в фойе.

– Конечно. Тебе надо одолжить?

– Нет, нет, что ты! Я только хотел уточнить. Вероятно, мы с тобой попадём в такое место, где платный вход, – совсем как в студенческие годы, продолжал он.

– А паспорт с собой взяла? При входе в клуб его попросят показать.

Заметив очевидное лёгкое смущение балерины, успокаивающе добавил:

– Да не бойся ты, с удовольствием угощу тебя пивом. Идём!

Полине хотелось как можно быстрее покинуть фойе гостиницы. На фоне антикварной мебели, огромных букетов искусственных цветов в китайских вазах и ещё красивого красного ковра их встреча со Станиславом выглядела нелепо.