Линда Ли - Зигзаги судьбы

– Какой, к черту, кормилец! Он заставил меня заплатить половину за все. И знаешь, на самом деле получилось больше, чем половина!

– Грейс, прошу тебя, успокойся. Повторяю в сотый раз, что женщине в Нью-Йорке нужны три вещи: муж, работа и приличное состояние.

«Или щедрый плательщик алиментов», – хотела добавить Грейс, но сдержалась.

– И если я не ошибаюсь, – продолжила Роберта, – сейчас у тебя нет ни работы, ни мужа. А твой отец всего лишь доктор, а не банкир с Уолл-стрит. – Намек был слишком прозрачный.

– Не беспокойся, мама, я не собираюсь просить у вас денег. Сбережения позволят мне продержаться, пока я не найду новую работу.

– Новую работу. – Роберта вздохнула. – Неужели так трудно позвонить Уолтеру?

– Мама, может, он ничем и не отличается от прочих мужчин Америки, но я никогда не прощу ему измены прямо во время свадьбы.

– Ну, как хочешь. Ладно, мне пора бежать. Кстати, хочу предупредить – сегодня вечером тебе будет звонить мужчина по имени Дональд Лоуэлл, это младший сын Мейзи Лоуэлл.

– Очередное сватовство? Тебе не надоело?

– Я твоя мать, Грейси, и мой долг устроить твою судьбу.

– Но ты же знаешь, что из этого никогда ничего не получалось.

– Как ты можешь так говорить? Это ведь я познакомила тебя с Уолтером!

– Вот об этом я и говорю.

– Ладно, Грейс, будь хорошей девочкой и веди себя вежливо, когда позвонит Дональд. Сделай для матери хотя бы это.

Роберта всегда умела заставить младшую дочь испытывать чувство вины, и когда их разговор закончился, Грейс дала себе слово, что будет вежлива с Дональдом и даже пригласит его на вечеринку.

В течение следующего часа Грейс обзванивала тех, кого решила пригласить на свой «светский прием», а кого не заставала, оставляла сообщения. Затем она отправилась за покупками, по пути подкралась на цыпочках к двери Джека, постояла возле нее несколько секунд, мысленно отругала себя за это и выскочила на улицу. Она не знала, сколько сможет выдержать вот так, пробираясь по лестнице тайком, чтобы не встретиться с этим мужчиной.

Оказавшись в супермаркете, Грейс решила, что сейчас не сможет позволить себе тратить деньги на гимнастический зал, поэтому пошла в отдел, где продавались видеокассеты, и купила кассету с упражнениями по аэробике в исполнении Джейн Фонды. Затем набрала всякой еды, полезной, по ее мнению, для здоровья, и отправилась домой. В этот момент в сумке зазвонил сотовый.

– Грейс! – раздался в трубке крик Марка. – Чарлз не пришел на свидание.

– Ну и что?

– Я сижу в кафе «Люксембург», проторчал тут два часа, а он не пришел. Ты где?

– Только что вышла из магазина.

– Отлично. Приезжай сюда, пообедаем вместе.

– Но у меня сумка с продуктами.

– Да наплевать, бери такси и приезжай. Я заказал шампанское, не могу больше сидеть один, как идиот.

– Марк...

– Прошу тебя, – взмолился Марк.

Грейс никогда не отказывала друзьям, когда те нуждались в ее помощи, тем более что обед с Марком не мог ей ничем повредить. Приехав в кафе, она сунула сумку с продуктами под стол и заказала любимое фирменное блюдо – с голубым сыром и золотистым, хрустящим жареным картофелем. Когда официант отошел от столика, Марк разлил по бокалам шампанское.

– Знаешь, я не хочу пить, тем более что сейчас только полдень. И кроме того, у меня сегодня еще миллион дел, – сказала Грейс.

– Ну всего один бокал. Я не в состоянии выпить всю бутылку.

– Ну, если только один бокал.

Они выпили. Марк начал жаловаться на жизнь, за первым бокалом последовал второй...

– Кстати, я получил твое сообщение о вечеринке, – сказал Марк через некоторое время. – В субботу, это отлично. К этому времени я успею найти нового партнера. Но хватит обо мне. У меня для тебя новость. Эта крыса Джей нервничает – тебя нет, и ему не у кого красть идеи. Думаю, Сесил очень скоро поймет, каков Джей на самом деле.

– Вот как? – Грейс наклонилась вперед. – А что он делает?

– Орет на всех и паникует. Так ему и надо.

Грейс никогда не желала несчастья другим, но она не могла заставить себя пожалеть Джея Родмана. Он украл у нее идею и работу. Грейс надеялась, что его ждет крах.

– Грейс, я вот что думаю. Почему бы тебе пока не наработать несколько идей и не подержать их в заначке? Готов поспорить, когда Джей с треском провалится, Сесил сам приползет к тебе. И если у тебя будут идеи, ты станешь хозяйкой положения и сможешь диктовать свои условия. Возможно, даже выбьешь из этого скряги прибавку к жалованью.

Возможно, виной тому стало шампанское, а может, и выпавшая ей тяжелая неделя, но Грейс громко расхохоталась.

– Ох, Марк, ты, как всегда, оптимист. Он меня уволил. И ни в коем случае не станет менять своего решения. Мы же оба с тобой знаем, что Сесил Кендрик скорее сядет на кол, чем признает, что был не прав!

– Посмотрим. Ну ладно, куколка, мне пора бежать. – Марк уже рассчитался с официантом, поэтому они собрали свои вещи и вышли на улицу. На прощание расцеловались. – Увидимся в субботу! – крикнул Марк, садясь в такси.

Грейс вернулась домой в прекрасном настроении. Все проблемы сейчас казались ей далекими и решаемыми. На крыльце она встретила Марвина и Тимми.

– Привет, Грейс! Ты не пекла сегодня ничего вкусненького? – поинтересовался Марвин.

– Нет, сегодня не пекла. Но у меня есть брюссельская капуста.

– Брюссельская капуста? – Тимми поморщился. – Фу, какая гадость!

– Да, гадость, – согласился Марвин, и мальчики захохотали.

Потрепав приятелей по волосам, Грейс вставила ключ в замок и отперла входную дверь.

– А может, испечешь чего-нибудь? – предложил Тимми. – Могу поспорить, доктор Беренджер тоже съел бы чего-нибудь вкусненького.

– Он наш друг, – с гордостью объявил Марвин.

– Он врач, у него много всяких инструментов. Он позволил нам послушать через стетоскоп, как бьется сердце!

– Да, это было здорово.

– Стоило ему дать вам стетоскоп, как он тут же стал для вас другом, – проворчала Грейс.

– Что ты сказала?

– Да ничего. Хорошо, когда есть друзья.

– Грейс, а чего это ты так покраснела?

– Я? Покраснела? Я никогда не краснею.

– Да что ты говоришь?

Войдя в вестибюль, Грейс обнаружила там Джека. Он стоял, сунув руки в карманы пальто и удивленно вскинув бровь, как делал это, когда не сердился.

Джек не видел Грейс два дня. Он сказал себе, что только рад этому, но вот сейчас, встретив ее, не смог бы отрицать, что Грейс наполняет его голову противоречивыми мыслями. Джек сам не знал, что его больше привлекает в Грейс – ее почти прозрачная кожа или вспышки, вызванные крайней ранимостью.

А еще Джека тревожило то, что этой хрупкой женщине доступны его чувственные струны. Ему хотелось заниматься с ней любовью, но ничего более серьезного – ни с ней, ни с какой-либо другой женщиной. Джеку не нравилось, что Грейс путает его мысли, заставляет задумываться, пробуждает чувства. Но, хотя он часто повторял себе, что не желает иметь с ней никаких дел, Джек понимал, что это ложь. Он хотел ее физически, хотел ощущать под собой ее обнаженное тело, хотел слышать, как она стонет от удовольствия.