Миша Зарипова - Хлеб, любовь и небеса

– Не портит, Прохор Асадович. Но и пашет неглубоко, и новую не проложит. – Идаира понимала, что после этих слов директор опять устроит ей какую-нибудь гадость. В то же время она знала, что простые вежливые слова на этого мужчину не действуют. Впрочем, никакие слова на него не действовали.

– А ведь я могу и уволить тебя, – с нотками угрозы проговорил директор.

– Сделайте это, Прохор Асадович! – Идаира уже не могла сдерживать себя. – У самой рука не поднимается заявление написать. А так можно будет хоть в суд пойти с изложением ваших незаконных действий. И моя жизнь наполнится смыслом и энергией! – голос её начал звенеть.

– Продолжаешь дерзить? – директор помолчал. – А ведь я по-хорошему с тобой хочу говорить, – уже спокойнее и, даже с некоторой грустью, проговорил он, глядя на неё.

– Я тоже желаю вам всего хорошего, Прохор Асадович, – ответила Идаира выровнявшимся голосом, прямо глядя на него.

Директор ушёл. Соня с Ксений вышли из-за стеллажей. Они, конечно, всё слышали.

– Д-а-а… Крепко же у дедушки голову снесло. – Ксения, стояла, сложив руки на груди. Усмехнувшись, она добавила: – Наверное, запыхался уже, за тобой бегая.

– Да ну его. Пусть идёт в… борозду! Пахарь нашёлся. – Идаире было очень неловко от всего произошедшего.

– Ида, вот удивляюсь я. Что он в тебе нашёл? Ведь ты же кожа да кости. Что ему, не хватает женщин постарше да в теле? – Соня понимала ситуацию на свой взгляд.

– Соня, я и сама хотела бы знать, за что мне ещё и это наказание? – Идаире была неприятна эта ситуация. Об этом знали многие сотрудники техникума. И ей придавало уверенности, что сотрудники знали также, что Идаира оборону держит, не сдаётся.

– Сонь, ты не понимаешь, – Ксения, как всегда, имела своё мнение, отличающееся от других. – Красота – страшная сила! А если женщина ещё и разведённая, свободная, то мужики и страха лишаются! – Ксения никогда не стеснялась в выражениях. – Вот что толку, что я га-а-азель длинноногая? – Ксения деланно покрутила головой и провела взглядом по своей фигуре. – У меня есть муж. А это огромное препятствие в глазах мужчин, которые не слишком отважные. Это значит, что я сама тоже должна прикладывать усилия, чтобы мужчина страх поборол. Но оно мне надо? Рисковать своим замужним благополучием. Эх, и везёт же тебе, Ида! Точно, тебе везёт!

– Это в чём же мне, в данном случае, повезло? – Идаира даже удивилась её рассуждениям. – В том, что пожилой мужчина домогается? Вот здесь-то мне как раз и не повезло. В шестьдесят лет, мужчине, любая дама до сорока красавицей кажется. На моём месте могла оказаться любая. Мне не повезло, что я оказалась на этом месте.

– Эх, а я бы закрутила! Даже с ним, с этим Прохором, – неожиданно заявила Соня. – Вот настолько, девоньки, эта жизнь достала! Никак не пойму, замужем я ещё, или уже могу считать себя свободной? Для разъяснения ситуации явно нужно третье лицо. А где я найду? Я или на работе, или на разборках с моим козлом. Мой-то огород открыт. А пахаря всё нет! – своеобразно разъяснила Соня.

– Ой, Софья, какая вы развратная особа! – деланно возмутилась Ксения. – Мы тут о высоком говорим, а вы тянете нас к низменным инстинктам. – И уже посерьёзнев, запальчиво продолжила: – Да ну тебя, Соня! Флирт свежести и седины? Оно тебе надо? Я ещё понимаю, если быть в статусе официальной жены, – Ксения была, как всегда, практична. – Ну, вот как я! – задорно вскинула она голову. – Есть хоть надежда остаться молодой вдовой и ещё насладиться жизнью!

– Ну, Ксень, скажешь тоже! – Идаира всегда удивлялась Ксении, что она преувеличенно старит своего мужа. – Ты только говоришь так, а сама-то ведь ценишь своего Виктора.

Идаира знала, что для Ксении её муж был главным и единственным близким человеком. Детей у неё не было, а родители умерли давно.

– Ну да, – вздохнула Ксения. – Что бы я без него делала? Да и не настолько уж он стар. Песок-то из него ещё не сыпется, только коленки потрескивают! – она прыснула смехом. Потом продолжила: – А так-то он у меня, конечно, золотой. Витенька мой, Витюшенька! Здоровья тебе и долгих лет! – Ксения закатила глаза наверх.

– Вот, ты, Ида, о наказаниях и везениях толкуешь, – Соня слегка прищурила глаза, посмотрела на Идаиру. – А сама-то молодого козлёночка тискаешь! Поэтому ты старого козла Прохора и гонишь.

Идаира никогда никому не рассказывала о Саше. Только однажды, не в силах удержаться от переполнявших её чувств, она поделилась с Соней. И вот сейчас Соня напомнила это. Ксения с удивлением посмотрела на Идаиру.

– Ого! И ты молчишь? Давай, рассказывай, подруга! Жажду грязных подробностей! – почти приказала она.

Идаире и хотелось рассказать о своих свиданиях и отношениях с Сашей, но она смущалась, что Саша намного младше. И она попыталась отшутиться:

– Прекрасное должно быть величаво, а тут… – Идаира не могла подобрать нужные слова, чтобы выразить свои мысли. Потом, собравшись с духом, она всё-таки высказалась: – Когда молодой, красивый парень добивается, тогда… это подарком свыше кажется. – Идаира даже прикрыла глаза на мгновение. Затем продолжила: – А когда старый мужчина недвусмысленно домогается, тогда это будто унижение какое, – она смутилась своей откровенности. – Да ну вас, девочки! Загнали вы меня в краску окончательно!

– Я правильно поняла, – вступила Ксения, – что техника любви с молодым парнем, отличается от любви со стариком, ну, – она закатила глаза, – примерно, как тактика йоги отличается от колки дров? От йоги входишь в нирвану, а от колки дров только вспотеешь.

Женщины рассмеялись от Ксениного сравнения.

– А что такого, Ида? – вступила Соня снова в разговор. – Ну и что, что молодой? Даже очень хорошо. В конце концов, ты свободна. Он тоже. Что такого-то?

– Да неправильно всё это как-то. Ему же, всё равно, когда-нибудь нужно будет заводить свою семью, своих детей. А у меня уже и муж был, и сын есть. Если делать всё правильно – то в жизни наступает гармония. А если что-то не так…, – Идаира замолчала. – И люблю, и боюсь, короче.

Ксения, как всегда, решительно заявила:

– Ну, ты и заморачиваешься, Ида! Со старыми нельзя, с молодыми тоже! Прямо комплекс правильной девочки! Да что же ты себя в рамки какие-то загоняешь? – Слегка даже повысив голос, она словно объявила: – Жизнь надо прожить так, чтобы стыдно было рассказать, но приятно вспомнить! Вот, девочки, Раневская знала, как правильно жить! – уверенно закончила она.

– Осталось только иметь талант, достичь славы, как Раневская, тогда мне тоже будет приятно всё вспоминать, – сказала Идаира, рассмеявшись.

– Ладно, девочки. Обед заканчивается. – Соня начала убирать со стола. – Пошли трудиться. Много, упорно, прилежно, настойчиво! Чтобы достичь славы и известности. – Она подняла голову, озорно блеснула глазами: – И чтобы не стыдно было за бесцельно прожитые годы.