Анна Бигси - Опекун для дочери бывшей. 1 часть

– Вот ее палата, – сказала Эльвира и тихо удалилась, а он остался стоять, глядя на заветную дверь.

Кирилл никак не мог заставить себя войти. Столько лет ждал и мечтал об этой встрече, но не решался нарушить данное обещание. А сейчас просто боялся.

Набравшись храбрости, все же толкнул дверь и оказался в палате. Увидел Любу, и его сердце болезненно сжалось.

– Любушка, – прошептал он еле слышно.

Она повернула голову, и Кирилл замер, узнавая в этой измученной болезнью женщине свою первую и единственную любовь. Вдох застрял где-то в горле, а глаза защипало.

Бедная, исхудавшая, лишь глаза оставались по-прежнему живыми хоть и уставшими.

– Кирилл. – Ее сухие, потрескавшиеся губы слабо улыбнулись. – Какой ты стал…

Он взял стул и сел рядом с кроватью.

– Тринадцать лет прошло. – Его голос сорвался, а к горлу подкатил горький ком. – Что же ты натворила.

Кир не мог передать даже толики тех эмоций, что сейчас испытывал. Его раздирало в клочья от противоречий и несправедливости жизни.

– Прости, – прошептала Люба, и одинокая слеза покатилась по ее щеке.

Он едва не взвыл от этого зрелища, но лишь сокрушенно покачал головой. Метался внутри себя, как зверь в клетке, и никак не мог найти точку опоры. Не осталось ничего, кроме болезненного отчаяния.

– Почему сразу не обратилась ко мне?

– Зачем? Ничего уже сделать уже было нельзя…

– Я бы смог, – прорычал Кирилл, скалясь, как раненый зверь.

– Я знаю. – Люба улыбнулась и приложила ладонь к его щеке.

– Ты же мне обещала…

Кир понял по ее взгляду, что она смирилась, приняла ситуацию как данность. Но он не собирался сдаваться. Если есть деньги – рак давно не приговор. Надо бороться. Надо искать выход.

– Я помню, и сейчас мне нужна твоя помощь.

– Все что угодно. – Кирилл потерся об ее прохладную ладонь щекой и едва ощутимо коснулся губами тонкой кожи. – Только скажи, я все сделаю.

– В тумбочке папка, достань ее.

Он подчинился. Достал папку, вернулся на место и протянул ей. Но Люба лишь отрицательно качнула головой.

– В ней вся информация для тебя.

Кир мельком просмотрел файлики с данными и фотографиями. На них девочка, очень похожая на Любу. Буквально одно лицо, но больше всего глаза. Такие же огромные и необычного синего оттенка.

– Кто это?

– Моя дочь Надежда…

– Дочь? – удивился Кирилл и внимательно перечитал информацию. Ей тринадцать лет. Умом он понимал, что у них с Любой не было близости, но все же решил уточнить. – Она моя?

– Непорочное зачатие? – Люба негромко засмеялась и лицо ее ожило. – Конечно нет. От мужа…

Кир шумно выдохнул и откинулся на спинку стула. Мозг отказывался работать в полную силу, но он упрямо заставлял его перерабатывать информацию, пока не получил результат.

– Уже тогда ты была беременна, – догадался наконец. Значит, Люба отказала ему много лет назад из‑за этого ребенка.

– Да, – подтвердила она.

– Почему не сказала мне?

– Не хотела портить тебе жизнь… Ты был так молод, ну куда тебе взрослую тетку, еще и с приплодом… – В ее голосе было столько боли и сожаления, что Кир мучительно поморщился.

– Не могу поверить, что ты серьезно. – Он пораженно покачал головой. Все это просто не укладывалось в его сознании. Бред сумасшедшего, да и только.

– Прости… я правда думала, что так всем будет лучше. – Люба сжала его ладонь, только легче не стало. Его трагедия была гораздо глубже, чем она предполагала, и она чувствовала это. – Если бы ты знал, сколько раз я пожалела о своем решении.

Кирилл прикрыл глаза, переживая боль внутри себя. Люба своим признанием разбередила так и не зажившую рану в его душе. Он отчаянно не понимал, почему все так происходит. Как можно одним махом сломать две жизни, ведь они могли быть счастливы…

– Почему ты мне не позвонила? – тихо спросил Кир, хотя ее ответ уже ничего не мог решить. Столько лет потеряно, и их не вернуть.

– Боялась…

– Чего?

– Услышать отказ.

Люба была абсолютно искренна с ним. Теперь уже нечего было скрывать. Когда жить остается всего несколько дней, на жизнь смотришь по-другому. И проблемы кажутся мелкими неурядицами. Она всегда любила этого мальчишку, любит и сейчас. Но слишком поздно нашла в себе силы принять эту любовь как должное. Много лет назад, обуреваемая стыдом за свои непозволительные чувства и страхом общественного мнения, отвергла его и всю свою жизнь жалела об этом.

– Я ждал тебя всегда и до сих пор жду. – Кирилл взял ее руку в ладони и поднес к губам. Мягко поцеловал каждый пальчик и уткнулся в них носом.

– Ты не женился?

– Нет. – Грустная улыбка появилась на его губах. – Ни жены, ни детей. Ты забрала мое счастье с собой…

– Прости. – Горькие слезы потекли из ее глаз, а казалось, давно закончились. Кирилл вдохнул в нее жизнь. Наполнил последние минуты счастьем. Впервые за долгое время, Люба чувствовала себя любимой и нужной.

– Что я могу сделать для тебя?

– Позаботься о моей дочери, – выдохнула она, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

– В смысле? – Кирилл непонимающе нахмурился.

– Когда меня не станет, она останется совсем одна…

– А отец?

– Я не видела его уже много лет и давно лишила прав. У меня есть кое-какие сбережения. Там завещание. – Люба говорила очень быстро и сбивчиво, как будто боялась забыть или не успеть. – Наденька наследница всего, а ты можешь стать ее опекуном? Помоги ей, умоляю. Кроме тебя мне больше не к кому обратиться. Ты единственный, кому я могу доверить свою девочку. Иначе детский дом, ей нельзя туда, она у меня очень нежная домашняя девочка.

Кирилл слегка опешил от всего этого. В который раз за сегодня Люба буквально выбила почву у него из-под ног.

– Где она сейчас?

– В интернате. Там работает моя знакомая. До восемнадцати лет Наденька может там учиться, а потом… Помоги ей найти свое место в жизни. – Люба подалась вперед, сжала его ладонь и умоляюще заглянула в глаза, словно он и правда был единственным на всем свете.

– Люб, – мягко улыбнулся Кирилл. – Ты не видела меня много лет, я мог сильно измениться.

– Нет. – Лукавая улыбка, которая всегда сводила его с ума, появилась на ее губах. – Мой мальчик не может быть плохим.

Ее слова сладким бальзамом растеклись по израненному сердцу. Кирилл почувствовал, что тугая пружина, сжимавшаяся внутри, лопнула. Поверил, что все еще будет. Что есть шанс, нужно только его правильно использовать.

– Если потребуется, я сделаю все, что в моих силах для твоей дочери, – с готовностью пообещал он, даже не рассматривая это «потребуется».

– Спасибо, – облегченно выдохнула она и упала обратно на подушку. Этот непростой диалог отнял последние силы.

– Но сначала мы поборемся за тебя, – упрямо настаивал Кирилл. Не допускал мысли, что Люба реально может умереть. В век технологий люди вот так не умирают.