Светлана Багрянцева - Чеченец. Ключ от ада и рая

– Я в Дзержинском районе живу. Мне в детский сад нужно, – тихо сказала она.

– Какое совпадение. Я тоже в этом районе живу, в частном секторе. Давай, рассказывай, что у тебя случилось?

Влада глубоко вздохнула и почувствовала, как включилась печка, согревая её.

– Мама умерла недавно. А отец с нами уже два года не живёт. У него другая семья и маленький сын. Мы ему не нужны. Папа написал в опеке отказ от Антошки. А я не хочу отдавать его в детский дом. Мне пошли на уступки. Если я принесу справку о том, что устроилась на работу и у меня будет такая-то зарплата, опеку оформят на меня. В этом месяце мне исполнится восемнадцать лет.

– А что бабушки и дедушки? Почему они о вас не позаботятся?

– С маминой стороны родни не осталось. Может и есть дальняя, только я о ней не знаю. А папины родители тоже от нас отказались.

«Вот же семейка. Настоящие твари. Каким бы я не был монстром и даже убийцей в прошлом, но никогда бы не бросил собственных детей», – с раздражением подумал Равиль. Он выяснил у девушки, какой инспектор занимается их делом, а потом позвонил начальнику службы безопасности. Необходимо было узнать, правду ли говорит девчонка.

Не успели они доехать до детского сада, как друг сообщил, что дозвонился до сотрудницы опеки и попечительства. Она всё подтвердила, и объяснила, какая именно нужна справка.

– Всё подтвердилось. Только как ты работать будешь? С компьютером хоть знакома? – спросил Равиль, останавливаясь на очередном светофоре.

– У меня дома нет компьютера, но нас учили в школе. А насчёт другой офисной техники, я научусь. Я очень быстро всему обучаюсь, правда, – затараторила Влада.

– Ты думаешь, я своей сотруднице такие деньги плачу за то, чтобы она тупо на кнопки нажимала? Иногда приходится задерживаться на работе. Даже в субботу приезжать если мне нужно. Куда ты тогда ребёнка денешь? – нахмурил брови Равиль.

– Ну, это… Я могу его с собой брать. Он тихий мальчик, порисует сидя в уголке. Вы его даже не заметите. Возьмите меня на работу, пожалуйста. Антону нельзя в детский дом, – потупилась она.

Равиль оценил, что девушка в свои юные годы так заботится о брате и стремится его защитить. «Это очень похвальное качество, девочка. Только кто тебя защитит от меня. Я пытался не наделать глупостей. Избавиться от твоего присутствия, но ты сама навязалась на мою голову». Равиль уже понял, что хочет девчонку. Вот так, неожиданно, он с первого взгляда запал на неё. Это было острее, чем с Ксенией или Леной. Тех он в конечном итоге убил без сожаления. Владу же хотелось защитить от всех. Даже от самого себя, контуженного на всю голову ублюдка. А ещё так и тянуло снять с неё мокрое платье, а потом трахнуть, прямо здесь, в машине. Вцепившись в руль до побелевших пальцев, он заехал в один из дворов, где был детский сад.

– В понедельник к восьми утра приезжай на работу. Прямо в отдел кадров. Я предупрежу. Паспорт не забудь. Устроят на работу и выдадут нужную справку. У тебя есть что-то более подходящее для офиса. Я одежду имею в виду, – буркнул он, паркуя машину.

– У мамы была юбка чёрная и белая блузка. Подойдёт? – счастливо улыбнулась Влада.

– Ты ещё бабушкино тряпьё нацепи. Вот тебе пять тысяч рублей. Купи что-то поприличнее. Постепенно вернешь мне эти деньги, не переживай. Только учти никаких мини, блузок с декольте до сосков, и прозрачных нарядов.

Равиль протянул ей купюры. Он видел, с каким недоверием глянула на него Влада, но всё же, взяла деньги.

– Я поняла. Возьму только в долг. Спасибо вам, Равиль Михайлович. Я постараюсь быстро вникнуть в суть работы. Вы не пожалеете, что взяли меня, – произнесла она со счастливым выражением лица.

«Уже пожалел», – буркнул про себя Равиль, доставая зонт из бардачка.

– В понедельник вернешь. Иди, пока я не передумал.

Девушка вошла в ворота детского сада. Равиль отъехал на другое место и стал наблюдать. Почему-то не хотелось уезжать. Он дождался, пока девушка выйдет снова. Она шла, держа за руку маленького мальчика. Было видно, что эти двое о чем-то оживлённо беседуют. «Да, мой сын сейчас мог быть вот таким замечательным мальчишкой», – с грустью подумал он, уезжая.

Равиль заехал во двор собственного дома. Ещё недавно, его жилище выглядело совсем иначе. Дом, который он купил, был старый и покосившийся. Равиль удивлялся, как на нём ещё крыша не прогнила. К тому же в нём имелись только две комнаты и кухня, обставленные старой мебелью. Огород предстал перед глазами в таком виде, как будто его никогда не обрабатывали. Как бы странно это ни звучало, но с первой прибыли Равиль всего лишь поставил капитальный металлический забор. Равиль решил на себя деньги не тратить, вкладывая всё в развитие бизнеса. Потом Вольский купил престижный автомобиль. И только в марте прошлого года, он озаботился постройкой нового дома. После получения всех необходимых разрешений, Равиль обратился к Ивану, который открыл легальный бизнес, занимаясь постройкой и ремонтом коттеджей. В конце лета, на его участке высился добротный двухэтажный особняк. Земля была выровнена, и теперь на участке имелся аккуратный газон. Единственное, что Равиль не тронул, это яблони, кусты смородины и пару грядок с клубникой. В доме теперь имелись: раздельный санузел, просторная кухня, четыре комнаты и гардеробная. Он не любил нагромождение мебели, поэтому всё было обставлено в стиле минимализм. Стены и мебель исключительно светлых тонов. На фирме Ивана имелся отличный дизайнер, который помог с оформлением.

Поднявшись на второй этаж, Равиль зашёл в гардеробную. Он надел домашние шорты и футболку, а потом направился в спальню. Тут была широкая кровать с одной спинкой в изголовье. По бокам от неё стояли небольшие прикроватные тумбочки. Напротив кровати, прямо на стене висел плазменный телевизор. По дороге домой Вольский перекусил в небольшом кафе и теперь мог спокойно отдохнуть. Он развалился на кровати, включив телевизор. На экране показывали какое-то шоу, но в голове витали другие мысли. Мужчина думал об упрямой и решительной девчонке, которая добилась устройства к нему на работу. Он вспомнил, как она крикнула ему вслед: «Сотрудники вас называют монстром, но я знаю, что вы не такой!»

«Что ты можешь обо мне знать, юное создание. Я монстр, самый настоящий. Я тот человек, который ради того, что у меня есть сейчас не пожалел несколько десятков человеческих жизней. У меня давно пропала совесть. Испугалась черноты моей души и ушла. Только ты заставила, что-то светлое колыхнуться в этой непроглядной тьме. Я пожалел твоего маленького брата. Но скажу откровенно, лучше бы ты искала работу в другом месте, маленькая фея. Когда она стояла со мной рядом под зонтом, то едва доставала макушкой до моего плеча. Но всё равно смотрела решительно снизу вверх. Хотя я видел, что волнуется, и даже где-то боится. Маленькая фея. Моя маленькая фея».