Анаида Ади - Девочка с красным шарфом

Привет всем, кто открыл эту безумную историю. Если честно, я сам не знаю, зачем пишу всё это. Просто так. У меня нет целей, нет задач. Скорей всего, я вообще заброшу это дело на главе четвёртой. Но сейчас мне надо выговориться, надо выплеснуть всё, что накопилось за столь долгое время. Пусть бумага, извините, просто хотел попытаться выразиться красиво. И пусть «Заметки» в моём телефоне узнают всё то, что я не могу доверить даже самым близким.

Меня зовут Филипп, если вдруг кому-то это интересно. И да, я пишу сам о себе, как последний эгоист, за что мне очень стыдно. И я в каком-то роде необычный мальчик, хотя так хотел бы им не быть. Я инвалид-колясочник. И нет, я совсем не жду от вас эмоциональных всплесков руками или же грустных вздохов, они не нужны мне, как и ваши фальшивые, наигранные, утешительные речи. Я же знаю, что вам плевать, я знаю… Я не хочу, чтобы меня жалели, а тем более не хочу, чтобы изображали жалость. Мы не на съёмочной площадке, а вы не актёры кино, поэтому не надо, прошу, от этого становится только хуже.

Я не стану придумывать какую-то фантастическую историю о том, как я стал таким, хотя любой другой бы, наверное, воспользовался этой возможностью. Нет, я не попал в аварию, нет, я не залез в горящий дом, чтобы вытащить оттуда маленькую девочку, нет, я просто родился таким. Я просто такой с самого начала. Я никогда не знал, что такое ходить, никогда не знал, что такое бегать босиком по траве, покрытой росой. Я не знаю и никогда не знал, что такое по-настоящему жить. Наверное, тот день, когда я появился на свет, был худшим в жизни моих родителей. Я даже не могу представить, какие муки они испытывали, узнав о том, что их ребёнок урод. Братьев или сестёр у меня нет, несмотря на то, что наша семья довольно состоятельна. Думаю, это потому, что мои мать и отец боятся, что второй ребёнок тоже окажется ущербным.

Порой я задумываюсь о том, почему они не сдали меня в детдом. Я ведь ни в чём не хорош. Я просто ужасен как внешне, так и изнутри. Если бы меня не было, то всем было бы только лучше.

Я глупый. Пусть даже в школе есть люди, которые учатся хуже меня из-за своей безалаберности. Но я ничего не могу схватить налету, поэтому мне приходиться заниматься до поздней ночи. Ни один урок я не знаю на отлично, я ни в чём не профи. Все смеются надо мной. Конечно, чего ещё я мог ожидать? Как колясочнику, не обладающему особыми умственными способностями, избежать положения изгоя в насквозь прогнившем школьном обществе?

Я глупый. Так все говорят.

Я некрасивый. Даже если забыть о парализованных ногах, то лицом я тоже не вышел. Несуразная маленькая морда, усеянные веснушками щеки, растрёпанные тёмные волосы, которые невозможно уложить в какую-нибудь модную прическу, и самые обыкновенные карие глаза. Я никогда не нравился девочкам. Да и кому может понравиться беспомощный инвалид? Я некрасивый. Так все говорят.

Мой характер ужасен. Я слабый, склонный к суициду сопляк. У меня нет стержня, я не настойчив и не уверен в себе. Я мечтатель, рассуждающий о высоком, хотя ещё не видел жизни за пределами школы. Я тону, буквально утопаю в своих безумных мыслях, которые пожирают меня и заставляют мучиться ещё сильнее. Я всегда мечтал умереть. Просто закрыть глаза и осознать, что тебя больше не существует. Но опять же, я слишком слаб, чтобы протащить по собственному запястью остро заточенный нож. Я всегда думал, что идеальное место, чтобы покончить с собой – это крыша, с которой видно весь город. Я всегда хотел летать, летать как птица, а для этого нужно сделать лишь шаг. Смерть – это столь маленькая плата за крылья. Но я никогда не был на крыше и вряд ли туда попаду со своей-то коляской. И да, я всё ещё на что-то надеюсь, наверное, поэтому я до сих пор жив, хотя, скорее всего, это просто блеф, просто мои глупые фантазии о светлом будущем.

Мой характер ужасен. Так все говорят. Я отвратителен. Так все говорят.

Это было небольшое описание меня, чтобы ввести вас в курс дела. Точно, я забыл сказать о том, что мне всего лишь шестнадцать. Ладно, не буду врать, шестнадцать мне исполнится только через неделю. Вы посчитаете, что желание казаться и быть взрослее глупо, и я соглашусь с этим. Это бессмысленно, ведь чем старше становишься, тем больше проблем, обязанностей и переживаний. Если я хочу покончить с собой в свои пятнадцать, то, что будет дальше? Когда я задумываюсь об этом, мне становится страшно. Разве может быть хуже, разве может быть сложнее? А оно может и будет.

Существо без ног, априори, не является человеком. Оно не достойно счастья, любви, заботы. Я не достоин всего этого. Моей привилегией остаётся только безрадостная жизнь или же такая желанная смерть. Иное для меня не уготовано. Нужно выбирать быстрее… Быстрее… Но я не могу. Мне страшно. Я слишком труслив, чтобы пойти правильной дорогой. И теперь я должен, даже обязан спросить: осталось ли у вас желание продолжать читать бредни малолетки? Если да, то я буду ждать вас на следующей странице своего поистине странного рассказа.

Сегодня был обычный день. Один из тех, когда хочется спрятаться, скрыться от этого несправедливого, ужасающего мира, когда ты чувствуешь никчемность своей жизни и вообще всего на земле. Когда осознаёшь, что твоё тело – это лишь беспомощная и слабая оболочка, а душа, если так можно сказать, ещё более прогнившее и жалкое понятие. Проще говоря, я просто вернулся из школы в четвёртом часу с новым фингалом под глазом. Мальчик, разукрасивший мне лицо, очень постарался. Как вы помните, я являюсь «крутым» борцом. Никогда не понимал, по каким признакам в школах происходит классификация на элиту и изгоев, но вернёмся к причине моего ранения. Я просто попытался отказать в написании вместо него сочинения по литературе. После чего он заехал мне в глаз. Конечно, крутые парни обычно не избивают меня на глазах у публики. Это было бы уж слишком глупо с их стороны, потому что школа, по идее, должна заботиться и пресекать любые нападки в мою сторону. Я часто замечаю, как у многих чешутся кулаки в желании ударить меня, но не всем это удаётся по понятным причинам. Но этому задире, похоже, всё сходило с рук. Или просто мне так казалось? И он не получал выговор только потому, что делал это, оставшись наедине со мной.

Вы скажете, что это возмутительно, неправильно, силы были неравны и так далее, и так далее… А я отвечу, что это совершенно адекватно для нашей реальности. Почему я только до сих пор не научился держать рот на замке? Это была моя вина, и я давно понял это. Проблема только одна: мне опять придётся придумывать какое-нибудь изощрённое падение с коляски или удар о ручку двери, чтобы это описание удовлетворило моих родителей. Я ненавижу ложь, я ненавижу лгунов, я ненавижу врать, но без этого не выжить. Мне приходится говорить неправду, и это ещё одна из множества причин ненавидеть себя.