Екатерина Кариди - Вынужденный брак

С другой стороны, Лиза ведь прекрасно понимала, что для мачехи она живое напоминание об измене мужа. Любила Лариса Серова или это был просто альянс, где деньги объединились для общей выгоды, не имело значения. Понятно, что мачехе видеть ее было неприятно. Еще неприятнее осознавать, что Лизе отойдет часть наследства, на которую она могла рассчитывать для своих сыновей.

Наследство… Да, Лиза все-таки мысленно добралась до него. Правда, это по-прежнему не хотело укладываться в голове. Ей привычнее и правильнее было думать, что она делает все это ради того, чтобы обеспечить лечение маме, а не ради каких-то материальных интересов.

Нет, ну правда, не нужно было ей ничего этого! Только бы мама была здорова и они могли спокойно жить дальше своей жизнью. Уехали бы домой и никогда тут не появлялись.

Но правила игры были такие, и ей пришлось их принять.

А раз уж приняла, то нечего строить из себя жертву.

Поэтому в тот же вечер она обратилась к отцу, чтобы он позволил ей работать в его офисе.

– Работать? – удивленно поднял брови тот. – Я же вроде бы обеспечил тебя работой?

Опять этот насмешливый тон. А вот черта с два она поддастся на это и подожмет хвост.

– Я имела в виду, работать над изучением брачного контракта, – твердо сказала Лиза, глядя ему в глаза. – В спокойной обстановке, чтобы ничего не отвлекало.

Взгляд Серова мгновенно похолодел и стал острым.

– А здесь, – вкрадчиво спросил, склонив голову набок, – тебя что-то отвлекает?

Как будто знал обо всем и хотел сказать – ну же, давай, пожалуйся мне на Олега. Проходили это еще в школе. Пока Лиза могла справиться сама, она не стала бы жаловаться отцу. Это правило: свою нишу в социуме человек должен уметь занять сам. Иначе заклюют.

– Здесь мне трудно сосредоточиться, – обвела она рукой пространство. – Слишком помпезно.

Отец неожиданно расхохотался, по взгляду Лиза поняла, что он доволен. Очевидно, с его точки зрения, она какой-то тест.

Моментами он откровенно поражал ее, этот человек.

Как бы то ни было, она уже три дня сидела в его офисе, разбираясь в тонких хитросплетениях обтекаемых фраз. И в помощь ей, а может для науки, Серов выделил одного из своих юристов. Приятного дядечку, годившегося ей в дедушки. Помогал и объяснял тот охотно, и Лиза внимательно вникала в каждый, даже кажущийся очевидным пункт. Потому что от этого зависела ее судьба.

Итак, прошло три дня, а она продвинулась на целую треть. Да, Лиза признавалась себе, что тянет время. Возможно. Но ей мешало внутреннее сопротивление. Протест, начинавший душить ее при мысли, что она продается, как… Как мебель! Как кобыла на ярмарке.

И, наверное, именно потому застревала на каждом пункте, вникала, требовала разъяснений. Холодно, отрешенно. Как будто тут речь шла не о ней. А подпунктов было много, ибо у господина Савельева было неприлично много имущества. Впрочем, как оказалось, и у нее теперь. Это вообще было тяжело осознать, все ощущалось как какой-то тяжелый сон, войлоком укутавший мысли.

По вечерам, приехав домой попозже, она запиралась у себя комнате и искала все, что могла найти в сети. Смотрела на жизнь человека, который, возможно, скоро станет ее мужем. Подглядывала. В этом было что-то унизительное. Но она говорила себе: противника надо знать. И чем больше она узнает, тем лучше.

Серов, похоже, понимал ее состояние и специально задерживался в офисе, так что они неизменно пропускали торжественный семейный ужин. Общение со сводным братцем и мачехой свелось до минимума, что неимоверно радовало Лизу. Хотя с Олегом пару раз мельком виделась в холле.

А в этот день была пятница, она наконец добралась до раздела «Права сторон».

И отложила договор в сторону.

Вот эти вот формулировки… Такие сухие, канцелярские… Они будут регулировать ее жизнь?

Юрист, который помогал ей в этом, стал подробно рассказывать о разных особенностях дополнительных пунктов добрачного контракта. Так увлекся, что даже выкопал для нее различные образцы, прецеденты. Объяснял на примерах.

У нее рябило в глазах.

В случае выявления факта измены одной из сторон…

Противоправных действий, направленных на унижение и оскорбление личности…

Разрыва отношений…

Совместные дети…

Увидев, как она затихла, закрывая лоб рукой, пожилой доброжелательный наставник пожал плечами и улыбнулся:

– Это всего лишь термины. Но вы же понимаете… Кхммм…

Термины. Регламентировать можно было все! Даже кого, когда, как и сколько раз будут водить на случку. Унизительно. Она была просто не в состоянии вникать сейчас в это.

– Знаете, я что-то устала, – пробормотала Лиза.

– Да, конечно. Продолжим завтра, – кивнул тот.

Лиза была ему благодарна за понимание и проявленную деликатность. Быстро собралась и вышла из кабинета предупредить Серова, что сегодня она уедет раньше.

И чуть не повернула обратно.

Навстречу ей по коридору шел Марк Савельев.

Труднее всего было удержать лицо в первый момент, не шарахнуться от него, не хлопнуть дверью. Очень хотелось. Так, что сердце ухнуло куда-то вниз, а кровь молоточками застучала в висках, и взмокли ладони. Вместо этого Лиза заставила себя спокойно пойти по коридору и не сорваться трусливо на бег.

И не смотреть на мужчину.

Уверенная походка, волевой целеустремленный взгляд, не разменивающийся на незначительные мелочи. Он шел к Серову, именно в том направлении находился его кабинет. Ей тоже надо было зайти к отцу, но теперь Лиза ни за что не смогла бы себя заставить пойти туда.

Ступор, протест. Сидеть в кабинете отца рядом с ним и краснеть при мысли, что этот далекий незнакомый мужчина, возможно, будет иметь право укладывать ее в постель? И… выполнять условия контракта? Не после того, как ей читали длинную лекцию о правах и обязанностях супругов.

Она просто пошла в противоположную сторону.

Тяжело было переставлять ноги, такое чувство, будто плыла в каком-то густом потоке. Мужчина шел навстречу и, казалось, вообще ее не видел. Синие глаза, чуть прищуренные и сосредоточенные на каких-то своих мыслях, рассеянно скользили по стенам. О чем он хотел говорить с ее отцом? О делах? А впрочем, какое ей дело!

Они почти поравнялись. Это был самый напряженный момент для Лизы.

Сейчас. Надо просто пройти мимо, просто не смотреть на него, и все. Не думать, что в жизни он гораздо… Все, не думать! Еще немного, почти…

Именно в этот миг он перевел на нее взгляд. Лизе показалось, сердце выскочит горлом. Боковым зрением она заметила, как мужчина проводил ее взглядом и повернул голову. Она сумела не отшатнуться, не сбиться с шага.

Что было в его взгляде – любопытство, равнодушие, холодный интерес небожителя к насекомому? Лиза не хотела думать.