Екатерина Кариди - Вынужденный брак

– Позвольте вас проводить, – обратилась к ней девушка.

Но тут неожиданно вмешался Серов.

– Иди, Машенька, я сам провожу свою дочь.

Девушка бросила быстрый взгляд на Лизу, но послушно кивнула и удалилась. А Лиза подумала, что при иных обстоятельствах она и сама могла бы вот так устроиться горничной, чтобы заработать маме на лечение, говорят, у богачей прислуге хорошо платят. Но вообще… Ее удивило, что этот жесткий властный старик, прогибавший все и вся, знает прислугу по имени. Некая новая черточка к образу.

У самой двери комнаты мужчина остановился и сказал:

– Располагайся, отдыхай. А через два часа спустишься в столовую к ужину. И переоденься, вещи твои уже перевезли.

Вот чего-чего, а семейных ужинов, где все молчат, потому что ненавидят друг друга, ей точно недоставало!

– Я, пожалуй, поужинаю тут, – сказала Лиза.

В конце концов, раз уж из нее лепят светскую барышню, значит, можно начать обзаводиться привычками. Однако мужчина покачал седой головой:

– Только в столовую.

Опять подобие усмешки и взгляд этот хищный с искоркой интереса, как бы говоривший: « Ну что, поджала хвост, слабо?»

Секунду они смотрели друг на друга. Лиза ведь понимала, что этот человек ничего не делает просто так, все с какой-то тайной мыслью. Зачем ему с ее помощью дразнить эту гремучую змею, его жену? Но он явно ждал от нее ответа, и Лиза сказала:

– Хорошо.

Вещи действительно оказались доставлены и даже разложены и развешаны в шкафу. А комната ей досталась знатная, но тоже музейная. Интересно, в этом доме у них вообще есть где-нибудь человеческая обстановка? Все нежилое какое-то.

Впрочем, какое ей дело? Лиза тут надолго задерживаться не собиралась. С другой стороны, она недовольно поморщилась: если Серов будет настаивать, ей придется пожить тут какое-то время. Огляделась еще раз, надо же было как-то начинать привыкать.

И все-таки золотая лепнина на потолке заставила ее сначала вздохнуть и закатить глаза, а потом и вовсе прикрыть их. Лучше сейчас не думать об этом, живут же как-то люди во дворцах, и ничего.

Сходила в ванную, вымылась в душе. Высушила волосы.

Смотрела на себя в зеркало и думала. Все те мысли, что она старательно затолкала вглубь себя, сейчас потихоньку всплыли на поверхность.

Конечно, господин Серов весьма непредсказуемый человек, и что он выкинет в следующий момент, черта с два определишь. Но все же, зачем ему понадобилась эта странная шутка с замужеством, которое он назвал работой? Или это была не шутка? Папка с брачным договором осталась у него, может и…

В конце концов она велела себе успокоиться.

Но черт побери! Какая девушка, которой предложили замужество, не захочет поинтересоваться, а кто жених? Как он выглядит, и вообще.

Это были глупые мысли, и Лиза велела себе выбросить их из головы.

Еще немного времени у нее оставалось, она прилегла на широченную кровать, застеленную серо-розовым покрывалом и уставилась в потолок. Если не обращать внимания на лепнину, жить можно. Но вообще комната была вся серо-розовая и какая-то, невзирая на позолоту, депрессивная. А может, у нее просто было тухлое настроение.

Закрыла глаза и стала думать о маме. Серов сказал, она сейчас в Германии. Лизе очень хотелось, чтобы мама поправилась. Очень-очень, до слез. Ради этого она готова была терпеть и Серова, и эту его мегеру Ларису, все, что потребуется.

Сон сморил ее незаметно. Что снилось, она бы и не могла сказать, что-то тягучее, как патока, и такое прохладное…

Проснулась внезапно, как от толчка. Глянула на часы. Время уже к семи, надо собираться на этот, будь он неладен, семейный ужин. Идти туда нисколько не хотелось, но она обещала.

К ужину Лиза решила переодеться. Раз уж человек, ставший ее отцом, обозначил такие правила игры, она их приняла. Серо-голубое платье из тех, что ей купили, было новым, Лиза несколько раз его задвигала, перебирая ряды вешалок. Потом все-таки вытащила и надела.

Трикотажное платье, довольно крупной вязки, прямое, по фигуре, с маленькими рукавчиками и пояском. Ворот на пуговичках. Такое приятное на теле, стильное и прохладное. Светлые волосы, рассыпавшиеся после мытья, собрала в узел. Оглядев себя в зеркале, осталась довольна.

На часах было уже без десяти семь. Наверное, надо спуститься вниз, вдруг у них там строгий протокол и не принято опаздывать. Вот только как тут искать столовую? Ничего, подумала она, язык до Киева доведет, можно же спросить кого-нибудь из прислуги.

Но спрашивать никого не пришлось. В дверь постучали. Оказалось, за ней пришла та самая горничная, которую Серов назвал Машенькой.

– Добрый вечер, – сказала девушка. – Если вы готовы, я провожу вас.

Весь этот официоз уже начал доставать Лизу.

– Привет, ты ведь Маша? Зови меня Лизой. И давай без этого… – проговорила она, обведя рукой пространство. – Без этого средневековья.

– Хорошо, – девушка улыбнулась. – Пошли? А то хозяйка не любит, когда опаздывают.

Лиза шевельнула бровями, даже если она не опоздает, хозяйка вряд ли будет довольна. А подружиться с девушкой не мешало бы. Они вроде ровесницы, будет хоть с кем поговорить. Если, конечно, эти снобы не запрещают прислуге разговаривать. Но вроде не запрещают.

– Давно ты тут работаешь? – спросила Лиза, пока они спускались по лестнице.

– Уже полгода, – ответила та, кивнув для верности.

Лизе даже показалось, что с гордостью. Видимо, не задерживается у хозяйки надолго персонал. Так оно и вышло.

– Мне повезло. До меня тут работала девочка, так ее через три недели уволили.

– Почему? – без всякой задней мысли спросила Лиза.

Горничная как-то поморщилась и пробормотала куда-то в сторону:

– Олегу Феликсовичу она под горячую руку попала…

Что? В голове сразу включилось, как жена Серова говорила про то, что какой-то Олег приезжает. Судя по всему, это сын. А ей, стало быть, что-то вроде брата?

– Это который завтра приезжает?

– Да, – тихо проговорила девушка.

Лизу невольно передернуло от внезапно нахлынувшей инстинктивной неприязни. Она и сама бы не могла сказать, почему такая реакция на эту новость. Почему сейчас, хотя она слышала об этом раньше.

Больше она ничего не спрашивала, да и горничная на разговор не была настроена. И они уже добрались до дверей столовой. Маша кивнула ей и быстро исчезла. А Лиза замерла на пороге.

Из столовой доносились приглушенные голоса. Она узнала голос мачехи. Трудно оказалось пересилить себя и сделать первый шаг, но Лиза сжала зубы и вошла.

В общем, встретили ее ожидаемо. Брезгливым неприязненным взглядом скользнули, и все. Холодный игнор.

Мачеха уже сидела за столом. Одна. Лиза пробормотала:

– Добрый вечер.