Тала Тоцка - Флеш Рояль

Ничего, узкомордый «гамадрил» еще выше, может как-нибудь не впишется и треснется лобешником о притолоку на радость Динке. Даже думать об этом было приятно! Она затянула волосы в хвост и направилась к выходу.

Вызволитель смотрел на нее, удивленно подняв брови, а Динка обнаружила, что счастливо улыбается, представляя злобную, перекошенную физиономию Плоского, и запоздало сообразила, как это выглядит со стороны.

Она дошла до Домина, тот шагнул навстречу, освобождая проход, и они на миг сошлись почти вплотную. Он навис над ней, и его глаза очутились совсем близко, теперь они казались ей гораздо темнее.

А дальше произошло что-то совершенно необъяснимое. Ноги вдруг ослабели и напрочь отказали в поддержке. Одна из предательниц подвернулась, каблук соскользнул, и Динку качнуло к герою-освободителю.

Тот удержал ее за локоть, и Динка замерла. Ее будто окатило невидимой волной. Сердце застучало и с бешеной скоростью погнало кровь по венам.

Руки покалывало, в ушах шумело, от Домина пахло приятным, очень мужским и явно дорогим парфюмом, но дело было не только в этом. Максим продолжал смотреть на нее, а Динка не могла двинуться с места, словно заколдованная. Эй, что вообще происходит? Нужно срочно что-то предпринимать.

– Здесь проем низкий, – она сглотнула, с трудом подняла руку и указала наверх, – я представила, как ваш сотрудник стукнулся головой о косяк и набил себе шишку. Было весело.

Домин проследил взглядом за ее рукой и наконец-то перестал ее гипнотизировать. Динка глубоко вздохнула и, стряхнув невесть откуда взявшееся оцепенение вместе с поддерживающей ее рукой, решительно прошла вперед.

Сзади раздался то ли всхлип, то ли смешок, но она сочла нужным не оборачиваться. Если Домин примет ее за идиотку, это только к лучшему. С дураков какой спрос?

Она ужасно злилась на себя за то, что так легко поддалась наваждению. Подумаешь, мужчина в проходе прижался, а она и растеклась лужей, прям ноги подгибаться стали, поди ж ты, лань трепетная. Как еще не упала прямиком в его объятия? Хотя какие там объятия, стоял себе, руки в карманах и ухмылочка небрежненькая такая.

А ведь он заметил, как ее повело, не мог не заметить. Так пусть лучше считает ее дурой, меньше всего теперь хотелось изображать перед ним прекрасную принцессу. Как-нибудь в другой раз, массаракш…

Мерный шелест карт подействовал на Динку неожиданно успокаивающе, да и, к чести Домина, он действительно хотел посмотреть на ее работу, а не искал лишний повод придраться. Как тот персонаж из криминальных хроник, снисходительно втолковывавший Динке, что карту можно или «ложить», или «покласть».

Динка полчаса убила, разъясняя, что в русском языке слово «ложить» без приставок не употребляется, а «покласть» отсутствует в принципе, но персонаж пучил глаза и верить Динке отказывался.

Ее тогда выручил владелец заведения, чинный вальяжный дядька. Он резко осадил своего сопровождающего, назвав Динку умницей и отличницей, а его несколькими нехорошими словами. Дина постаралась не улыбнуться.

Они с Доминым сыграли несколько партий в блэкджек, затем перешли на покер.

– Хорошо, – сказал тот, возвращая чипы и поднимаясь, – только мандражируешь очень. Не надо так волноваться.

Добрый, чуткий, прекрасный парень…

– И все же Плоский прав, тебе здесь не место, – и добавил без перехода, – ты с кем-то встречаешься?

– Уже нет, – ответила Динка, снова разозлившись. Да какое кому дело, есть ли у нее мужчина? – Это так важно?

– Хочу понять, почему казино, – ответил Домин, опершись о стол.

– Я учусь, третий курс. Нужна ночная работа, – в двести тридцать пятый раз за последние два месяца объяснила Динка.

– Ясно. Давай договоримся так, – лицо Горца стало совсем жестким, – если у нас из-за тебя с посетителями начнутся проблемы, ты здесь работать не будешь.

– А они могут быть? – Динка не могла взять в толк, что тот имеет в виду.

– Посмотрим, – Домин развернулся и, больше не глядя на нее, пошел к выходу.

К Динке подошел Алексей.

– Попала ты, Ареева, – он прислонился к стене, Динка задумчиво зашелестела картами, – и я с тобой за компанию. И зачем я тебя тогда впустил, сам не знаю. Гнать тебя надо было в шею.

– Ну так гони, кто ж тебе не дает, – карты врезались в колоду, как нож в масло.

– Жалко. Столько здоровья на тебя угробил, – Лешка зевнул, прикрываясь рукой.

– Надо было мне шевелиться скорее. Если бы я не торчала посреди стаффа, на меня бы никто и внимания не обратил, – Динка хмуро продолжала тасовать колоду на весу. Алексей жалостливо посмотрел на нее.

– Надо было на тебя противогаз надеть, может тогда бы на тебя внимания не обратили. Какая же ты странная, Ареева.

– Леш, – Динка положила карты и придвинулась к нему ближе, – а почему Горец? Я думала он настоящий горец. Или потому, что он бессмертный, как Коннор Маклауд?

– Слушай, Ареева, тебе то что? – подозрительно взглянул на нее Алексей. – Главное, что ты у нас не бессмертная. Не стоило тебе с Плоским ругаться, сегодня Горец за тебя заступился, завтра неизвестно что ему в голову стукнет. И надо было тебе так вляпаться?

– «Минуй нас, пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь», – продекламировала Динка.

– У вас баб одна любовь на уме, – поморщился Алексей и, увидев входящего в зал посетителя, округлил глаза: – Так, арбайтен, Ареева, арбайтен.

И поспешил в стафф-рум. Он прав, Динке надо постараться поменьше попадаться Плоскому на глаза. И молчать, молчать, помалкивать…

Максим загнал автомобиль под навес и машинально взглянул на часы. Два часа до конца смены. И сам себе удивился. С чего это вдруг смена вспомнилась?

Вошел в дом, сбросил на диван куртку и направился в душ. Алексей отзвонится Тимуру, его заместителю, а тревожить лишний раз Его Сиятельство Домина никто не станет. И недовольно поморщился, понимая, что его беспокоит на самом деле.

Мыльные струи пенились у ног, но, вопреки ожиданиям, смыть путаные мысли они не могли. Из головы не шла девушка с закрученными в руке волосами и испуганными глазами.

Нет, не так. Скорее то, как она расчесывала свои длинные, спускающиеся ниже талии волосы. Волнистые, завивающиеся на концах упругими кольцами… А еще ее длинные стройные ноги…

Зрелище было настолько неожиданным, что Домин едва не споткнулся на пороге. Было от чего зависнуть, но Максим не прыщавый слюнявый мальчишка, он молча прошел и прислонился к стене. Потом девушка повернулась, и Плоский озвучил общее впечатление.

У нее в самом деле было что-то от куклы: большие распахнутые глаза, лицо словно выточенное, четко обозначена линия скул. Однако присмотревшись, Макс понял, что на этом, пожалуй, вся кукольность образа заканчивается.