Рона Цоллерн - Obscura reperta. Тёмные открытия. Игра в роман. Часть 5. Поверхность бездны

«Ты прочел их все?»

«Нет».

«Тогда какая в них польза кроме красоты? Откуда тебе знать, может, каждую ночь я меняю в них слова? Вещи – лишь ваше спасение от страха перед тем, что истинно важно! В раю не было вещей…»

«Ты прав, наверное… Но я люблю вещи, особенно некоторые кажутся живыми. Хотя это самообман… как горько так думать!»

«Еще будет время принять это. Хочешь записать страницу?»

«Да».

Андре взял чистый лист и начал писать, ощущая усиливающийся жар в затылке.

«…Не он тебя сюда привел. Ты бежал от наслаждения, которое считаешь преступным, от своей безумной страсти. Кто внушил ее тебе?

– Нечистый!

– Обычно люди сваливают свои грехи на меня.

– Кто ты?

– Ты знаешь.

– Нет, не может быть!

– Ты просто не хочешь видеть истину, но все-таки знаешь, кто я.

– Если ты тот, кем хочешь казаться, тебе ничего не стоит помочь мне выбраться отсюда!

– Для тебя важнее, чего это будет стоить тебе. Я не хочу помогать.

– Значит, ты не всемогущий…

Дьявол устало усмехнулся этой беспомощной уловке.

– Я хочу посмотреть, как ты будешь мучиться перед смертью, как будешь сожалеть о своих грехах, просить у бога прощения, как будешь ужасаться, что умрешь без покаяния и попадешь в ад. Ты обессилен, твой рассудок помутился от жажды и зноя, перед смертью тебя посетит множество видений, они будут сводить тебя с ума…

– Я сделал много хорошего, и не попаду в ад.

– Ты оправдываешься. Правда – удел людей, бог предпочитает истину.

– Я стремился к истине! Я способен различать добро и зло!

– Кто ты такой чтобы судить об этом?

– Я хорошо знаком с учением Святой церкви.

– Тогда вспомни, кто дал людям вкусить от древа познания добра и зла.

– Будь ты проклят!

– Люди часто проклинают меня, хотя именно я предложил им удивительно быстрый путь к богу, и пойдя этим путем Енох, например, был вознесен на небо, и поверь, он был такой не один. Люди неверно понимают, что им делать. Они думают, что суть в различении добра и зла, но суть в том, что они едины.

– В том, что я умру в мучениях, ты усматриваешь добро для меня? В моих сомнениях, страхе, безумии?

– Это кристаллизация опыта, эти часы стоят многих лет праведной жизни.

– Я боюсь.

– Как и все. Без страха не перейти эту черту.

– Но что за ней, ты знаешь? Скажи! Ответь!

– Там ты встретишься с настоящим собой, собой без маски.

– Неужели это так страшно?

– Хочешь узнать? Я могу показать тебе настоящего тебя еще до смерти.

– Что же ты для этого сделаешь?

– Я перенесу тебя на край пустыни, к людям.

– О, сделай милость! Я буду тебе благодарен! Обещаю…

– Нет, не бери на себя хотя бы это…

Дьявол взял рожок и снова приложил его к губам. Странный многоголосый гул заполнил человека, и он перестал слышать, видеть и чувствовать что-либо.

Когда он открыл глаза, увидел рядом колодец.

Напившись, он огляделся вокруг. Он был в родном городе. Вернувшись домой, он сказал братьям и зятьям, что видел дьявола в пустыне, и те, уже изрядно пьяные, решили отправиться на охоту за врагом. Человек поехал с ними.

Они нашли дьявола спящим на плоском камне и растерзали его, напоив песок темной кровью, они рубили клочки черной плоти, пока те не исчезли как остатки теней под палящим полуденным солнцем.

Говорят, с тех пор дьявол живет в раю».

«Странная притча, – сказал Андре, закончив писать. – Возможно, она скрывает описание какой-нибудь химической реакции».

«Человек живет в мире таких реакций, – был ответ, – и все они управляются нами… и вами, если вы способны осознать это».

Андре вдруг подумал о том, что вся его вернувшаяся прошлая жизнь может быть только мечтой, только фантазией.

«А мои воспоминания? Они – правда? Ответь!»

«Это то, что ты хочешь вспомнить».

«То есть… на самом деле?»

«Все, что ты можешь вспомнить, было. Разве нет?»

«Это ловушка… Я могу вспоминать свои сны, не отдавая себе отчета в том, что это сны…»

«Все лишь уловки, кроме того, что говорит сердце. Ты доверяешь себе?»

«Не знаю…»

«Мне?»

Андре молчал, пытаясь размышлять и чувствуя, как его голову омывает горячим потоком, льющимся сверху. Он вспомнил день, когда они с мамой должны были объявить о пропаже отца. Тогда Андре сидел в его кабинете и внезапно почувствовал это тепло, которое сейчас стало уже привычным. Он нарочно не уходил из реальности, не пытался отрешиться от мыслей, желая проверить все самым тщательным образом. Просто сидел и прислушивался к тому, что происходит в нем. В какой-то момент его затопило слово, оно было теплым и таким огромным, что, казалось, заполняет всю комнату. «Верно». Вот, что это было за слово. Андре не мог понять, к чему его отнести. «Что верно?» – невольно спросил он неясно кого: себя или само это слово. «Все верно, – был ответ. – Сомнения ослабнут, когда сделаешь выбор». Андре казалось, он узнал того, с кем пытался говорить в первый раз, когда отец заставил его сделать это. Но как он мог узнать? Он не видел его. А ощущения тепла в голове – может быть, это испытывают все, кто общается с «Наставниками». Андре не спросил тогда у отца, а теперь было не у кого. Ему казалось, что говорящий благоволит ему, что он также желает для Андре ясности, как и он сам. «Какой выбор?» спросил Андре, и хотя он не закрывал глаз, где-то глубине себя увидел белый свет, в котором сиял Учитель. Казалось, у него лицо Христа и одновременно всех виденных Андре изображений святых. На какое-то время Андре погрузился в сияние, а потом белый свет немного отдалился, и возникло другое видение – силуэт на темной дороге. Неясный, удаляющийся силуэт. Мысли Андре метались между этими двумя, он пытался думать, убеждал себя, что правильным будет выбрать Белого Учителя, но понимал, что сердцем выбирает путника на темной дороге. Устав бороться, он стал смотреть на темный силуэт. Постепенно его заполнил покой, он думал, что лгать глупо, и вдруг почувствовал теплый кивок. Показалось, что путник вдруг обернулся и кивнул ему, но Андре понял, что видит перед собой огромное лицо, даже не видит, а чувствует присутствие и чувствует – тот, кто присутствует, только что кивнул. «Это ты?» спросил Андре. И ощутил его кивок более явно, и понял, что это сам он для себя обозначает мыслью о кивке то чувство согласия, что посылает ему неведомый собеседник. «И я выбрал тебя?» Андре показалось, что возникла улыбка, и он невольно сам улыбнулся. «Ты выбрал себя», услышал он.

Вспоминая это и чувствуя его тепло, он сказал Наставнику.

«Прости. Я верю тебе… Когда я смогу увидеть отца?»