Алиса Перова - Безобразная Эльза

– Правда, что ли? А аномалия – это тебе что? Та же уникальность, только вид сбоку! Глупая ты, Элка, и цены себе не знаешь. Подобная аномалия, чтоб ты знала, встречается лишь у одного процента населения Земли.

– Я в курсе, Наташ, но без неё как-то спокойнее.

– Эх, мне бы до тебя дорваться – и тогда тебе просто учиться будет некогда. Да с такой фигурой и глазищами будешь только успевать от мужиков отбиваться! Тебе демонстрировать себя надо, а не… – Натка неожиданно замолкает и вдруг начинает лепетать извиняющимся тоном: – Эльчик, котик, ты только ничего не подумай, ты и так симпатичная, просто…

– Просто мне не хватает стиля, шика и секса, – завершаю я, а Натка, как мне кажется, даже облегчённо выдыхает, но великодушно дарит мне шанс:

– Просто ты ещё не влюбилась, моя хорошая.

Я покладисто киваю, понимая, что ей не понравятся мои откровения. По большому счёту они и мне не нужны, но от себя ведь не спрячешься.

– Но попомни моё слово – ты ещё будешь самой сногсшибательной невестой на своей свадьбе! – никак не унимается этот генератор позитива. – И вот тогда ты от меня никуда не денешься!

– Договорились, Наташ.

– Элка, а помнишь, как мы с тобой собирались быть друг у друга свидетельницами на свадьбах?

Я улыбаюсь и киваю – конечно, помню. Я всё помню, Наташенька.

– А ещё мы всем говорили, что мы сёстры! Помнишь? Надо же, Эл, оказывается, я ничего не забыла!

Мне стоит огромных усилий не растерять свою улыбку, и я снова молча киваю, а к горлу внезапно подкатывает ком.

Ты забыла, подружка. Забыла, почему мы назывались сёстрами. Мы ведь с тобой рождены в один день.

– Спасибо, что помнишь, Натка, – я с внезапным порывом обнимаю её и шепчу почти не слышно: – С днём рождения, сестрёнка.

Оглушительная музыка бьёт по ушам и по нервам и, наконец, достаёт виновницу сего торжества.

– Слушай, Эл, а пойдём, поможешь мне с тортом.

Я с радостью позволяю ей увлечь себя в кухню и уже готова слушать Наткину болтовню бесконечно, лишь бы не оставаться в толпе полупьяных однокурсников и не думать каждую минуту о том, что Женечка сейчас наверху совершенно один.

– А ты Женьку моего видела? – спрашивает именинница, словно подслушав мои мысли.

– Н-нет, – зачем-то вру я, хотя заметила его с первой секунды, как только он переступил порог этого дома. – А он разве здесь?

– Уже здесь! – недовольно подтверждает Наташка и, плотно прикрыв кухонную дверь, становится на стул и достаёт с верхней полки подвесного шкафа одинокую сигарету.

– Ты куришь? – спрашиваю машинально. Мне гораздо интереснее, почему она не рада своему брату.

– Ай, да так, балуюсь, – она щёлкает зажигалкой и с наслаждением затягивается. – Женька вообще не должен был сюда приезжать. Мы договорились, что сегодня я отмечаю с друзьями, а семейное торжество в субботу. Но сделать всё по-своему и испортить людям праздник – это как раз в духе моего придурочного брата. И хорошо, что ты его не видела! Кажется, Женёк сегодня не в адеквате, да ещё и Вику обидел. А она, дурёха, мечтала, чтобы он приехал – вот и получила сюрприз. Не поверишь, Эльчик, но хуже нет, когда твоя лучшая подруга встречается с твоим любимым братом. Я как меж двух огней!

– А они встречаются? – выпаливаю, а в моём вопросе громко вопит неприкрытое отчаяние, но Наташка, к счастью, не замечает.

– Да какое там! – она с досадой отмахивается, но тут же, спохватившись, добавляет: – Я бы сказала – они пытаются…. Тут просто надо знать моего Женьку. Ох, ну а кто его знает-то? Мне иногда кажется, что он и сам не понимает, чего хочет.

Наташка снова делает затяжку и внезапно на её хорошеньком личике появляется довольная и хитрющая улыбка.

– Элка, а всё же какой он у меня красавчик, скажи? Я даже не представляю, кто способен укротить этого альфа-самца, – в каждом её слове столько гордости и любви, словно и не она минуту назад прилепила своему альфе клеймо придурка.

– Да, он интересный, – осторожно соглашаюсь.

– Да ладно?! И это всё? А не ты ли когда-то по нему сохла?

– Ну, ты и вспомнила! Когда это было-то? – я усмехаюсь, с горечью признавая, что так было всегда. И пока эта болтушка не вогнала меня в краску, я тоже напоминаю её секрет:

– А ты, помнится, умирала от любви к Женькиному другу.

– Тоже мне новости, – фыркает Натка, а её взгляд мгновенно грустнеет, – я и сейчас по Генке умираю.

Судя по её обречённому тону и тяжёлому вздоху, я понимаю, что зря затронула эту тему и уже жалею, но подруга сама переключается:

– Элка, а помнишь, как мы с тобой у прохожих деньги клянчили? По сколько нам было – лет по восемь?

– Ага, – я смеюсь, вспоминая, – а по заднице от матери я, как большая, получала.

Забыв про торт, мы вспоминаем смешные случаи из нашего детства и хохочем до слёз. Вспоминать приятно. Я словно провалилась на много лет назад – туда, где я была беззаботная и счастливая. В том чудесном мире мы с Наткой были неразлучными подружками и у нас было очень много общего. Мы жили на одной улице, учились в одной гимназии и вместе ходили в танцевальную школу. А ещё у нас обеих были красивые мамы, сильные папы и любимые старшие братья. Всё это было в моей жизни до того, как однажды она разделилась на «до» и «после».

– Знаешь, хоть мы тогда и жили бедно, а я всё равно скучаю по той квартире, по танцам… – ностальгирует Натка, и я согласно киваю.

Знаю, что она не пытается меня обидеть. Тогда ещё наши семьи были на одной социальной ступеньке, только Наташа вспоминает бедность, а я – изобилие. Странная всё же штука – жизнь…

Мы не виделись с Наткой шесть лет, а встретились лишь полгода назад на одном факультете в Архитектурном. Впрочем, для меня наша встреча не стала неожиданностью, я всегда знала, что подруга, как и её брат, продолжит династию строителей.

Я же там оказалась по иной причине. Сейчас думаю, что и Вика поступила туда с той же целью, и ещё, как минимум, три девочки с нашего факультета. Остаётся надеяться, что через пять лет компания «СОК-строй» будет рада принять в свой штат толпу неопытных, но очень целеустремлённых молодых и длинноногих архитекторов.

Наташку я узнала сразу, несмотря на то, что когда-то эта девочка была едва ли не на целую голову ниже меня. Теперь же эта стройная и красивая брюнетка была со мной одного роста – просто топ-модель. Неудивительно – Наташка всегда была, как куколка.

В отличие от подруги я в детстве была гадким утёнком – нескладная, долговязая и большеротая. И хотя я с годами мой рост стал ещё выше, но тело сложилось ладненько и даже рот на моём повзрослевшем лице уже не выглядел таким большим. А в остальном – ничего примечательного – высокая, русоволосая и очень скромно одетая абитуриентка. Я была уверена, что без моей главной отличительной особенности – разноцветных глаз, узнать меня нелегко, а благодаря другой примете, появившейся сравнительно недавно, – так и вовсе нереально. Но удивительно – Наташка узнала меня сразу и очень обрадовалась.