Алиса Перова - Безобразная Эльза

Женечка, я тебя только потрогаю…

Я присаживаюсь рядом с ним на краешек дивана и кладу свою ладонь ему на живот, едва касаясь.

Я только поглажу…

Совсем немного провожу ладонью ниже, задевая подушечками пальцев аккуратную дорожку волос, убегающую под пояс джинсов. Множество иголочек мгновенно впиваются мне под кожу и начинают покалывать. Я отдёргиваю ладонь и перевожу дыхание.

Я только раз губами прикоснусь… И отпущу тебя, Женя… совсем. Пойду дальше… без тебя.

Очумевшая от собственной дерзости и смелости, я наклоняюсь и касаюсь губами тёплой кожи рядом с тёмным и манящим соском. Прикрываю глаза и вдыхаю… запоминаю…

И даже не сразу понимаю, что дыхание Жени изменилось. А в следующий миг я уже в ловушке крепких мужских рук. Резко дёргаюсь, но куда там!.. Одной рукой Женя обхватывает меня за талию, а второй зарывается в волосы и, крепко сжав, тянет на себя. Больно, страшно и… восхитительно. Я успеваю заметить ухмылку на красивом лице и полусонный взгляд, прежде чем Женин язык ворвался в мой рот.

Не сказать, чтобы я совсем была дремучая, но вот это действо вряд ли можно назвать поцелуем. Это жёсткое нападение и порабощение. В ушах шумит, губы болят, язык не знает, куда спрятаться, а в голове сражаются две противоречивые мысли – непонятно, что люди находят прекрасного в поцелуях и… Вот оно – моё долгожданное счастье!

На моей талии Женина ладонь не задерживается. Теперь она под платьем сминает мои ягодицы, а они мнутся очень плохо, и я почти сожалею о своём спортивном фанатизме. А ещё я никак не могу определиться с собственными руками. Обнять стесняюсь, а куда деть – не знаю. Так и барахтаюсь на любимом мужчине, словно птица с подбитыми крыльями. Правое крыло едва не ломается, когда подмятая сильным телом, я оказываюсь на спине. Сопротивляться даже и не думаю – мечта же сбывается!

Теперь рука Жени уже шарит по обнажённой коже ягодиц. Хоть бы внутрь не полез! Ох! Лезет! Я в ужасе распахиваю глаза и сквозь гул в ушах слышу треск… То ли колготки рвутся, то ли искры из глаз потрескивают.

Женя отстраняется внезапно, но не весь. Его нахальная ладонь продолжает пробираться в святая святых, пробуждая во мне гремучую смесь – стыд, волнение и восторг. А в моё лицо впивается внимательный взгляд.

О, господи!

На секунду я зажмуриваюсь от страха, понимая, что он уже всё разглядел. Прогонит?

– Тебе сколько лет, мелкая? – в его голосе слышится недовольство, и даже его пальцы, гуляющие у меня в трусиках, замирают.

– Восемнадцать, – дрожащим шепотом, глядя в его глаза. Не вру, мне уже часов пять, как восемнадцать.

– Точно? – переспрашивает недоверчиво, однако его руки не сомневаются в моей честности и продолжают свои исследования у меня между ног.

Я вздрагиваю от непривычных ощущений и молча киваю. Разговаривать в подобной ситуации мне кажется неуместным. Прекрасно осознаю, что опытную жрицу любви мне не сыграть, но если дело только в возрасте, то я очень постараюсь. Лишь бы не останавливался.

– Уже большая девочка, значит, – смотрит с улыбкой, словно ничего не замечает. – А что делаешь в моей постели?

– Люблю т-тебя, – спотыкаюсь на слове и всхлипываю, потому что в этот момент его пальцы нащупывают самое чувствительное местечко.

– Вот как? – он проводит по моим губам языком. – Такая отзывчивая девочка и пахнешь очень вкусно.

От его слов во мне вспыхивают тысяча солнышек – ласкают тело, припекают между ног и поджаривают мозг.

– Какой у тебя красивый и сладкий ротик, – продолжает мурлыкать Женя, и я невольно подаюсь навстречу его пальцам. – Отсосёшь мне?..

Этот вопрос, прозвучавший на той же мурлыкающей ноте, совершенно точно не отсюда. Наверное, весь ужас и разочарование отражены в моих глазах, потому что Женя тихо смеётся:

– Ну, тихо-тихо, маленькая, чего ты испугалась? Не хочешь – не надо, научишься ещё. Может, ты хочешь уйти?

Его руки мгновенно покидают моё тело, но вместо облегчения я ощущаю холод и пустоту. Наверное, я выгляжу сейчас абсолютной дурочкой… Именно такой я себя и чувствую. Быть придавленной его тяжёлым телом, ощущать его руки – сейчас кажется самым правильным и необходимым. Я совсем не хочу уходить! И так яростно трясу головой, что он снова смеётся.

– Ты прелесть, – обнадёживает Женя и садится сверху, зажав мои ноги между своими. – Ну, давай посмотрим, что тут у нас…

Мои колготки, сдёрнутые вместе с трусиками, улетают куда-то в темноту. Сейчас в этой темноте – моё спасение от стыда, поскольку Женин исследовательский интерес меня шокирует. К счастью, чтобы рассмотреть «что тут у нас», ему вполне достаточно и лунного света. А у нас тут – я, готовая провалиться сквозь… Ох, но туда провалиться никак нельзя – там праздник, куча людей и ещё Вика. А главное, там моя доверчивая Наташка, мечущаяся между братом и любимой подругой, как меж двух огней. Меня же, уродину, никто всерьёз не рассматривает. Хотя…

Хотя Женя сейчас очень даже внимательно рассматривает. Кажется, даже женский доктор на плановом осмотре был менее сосредоточен…

– Какие аккуратные нежные губки, – бормочет Женя, удобно расположившись между моими широко разведёнными бёдрами.

Ну, зачем ты это говоришь? Неужели нельзя посмотреть молча?

Я стыдливо пытаюсь свести бёдра…

– Ку-уда? – в голосе слышится улыбка, а его палец начинает скользить по моим тем самым аккуратным губкам, специально задевая самые чувствительные участки, от чего моё тело отзывается неконтролируемой дрожью, а с губ срывается стон. – Ай, какая хорошая девочка!

Поощряет, как послушную собачку, а мне вдруг хочется услышать ещё, какая я хорошая и как у меня там всё красиво. И в то же время становится горько оттого, что между ног ему смотреть приятнее, чем на моё лицо.

Он наклоняется ниже и дует, запуская очередной миллион мурашек по всему телу и заставляя меня выгибаться ему навстречу.

– Ух ты, какая прыткая! Э, нет, милая, боюсь, мой язык не предназначен для подобных игр, – снова смеётся и тут же, словно оправдываясь: – Он у меня слишком шершавый для такой нежной малышки.

Женя становится на колени меж моих ног и протягивает руки к моему платью, задранному до талии и беспощадно смятому.

– Давай-ка освободим тебя от этой ненужной тряпочки.

Я помогаю ему избавить меня от одежды, и сама торопливо расстёгиваю и сбрасываю бюстгальтер. Не потому, что я такая развратная и смелая, а просто лифчик у меня слишком несоблазнительный.

– Ах*еть! Что ж ты такое сокровище от меня прятала?! Скорее ко мне, мои сладкие! М-м…

Он накидывается на мою обнажённую грудь, как голодный зверь, – тискает, лижет, посасывает и урчит. А я с ума схожу от невероятных ощущений внизу живота, в груди, висках… везде.