Марина Орлова - Охота на мотылька

– Ты пытался поговорить с ним? Объяснить ситуацию? – напряжённо спросила я.

– Нет, – покачал Вовка головой. – Как я уже говорил – у Рязанова слава человека со сложным и дурным характером. Он бы и слушать меня не стал. Когда я покинул «Олимпию», в отчаянии, поехал к тебе, просто боясь показаться Кате на глаза. Мне было стыдно и страшно. Я боялся… боюсь, что на этот раз она терпеть не станет и отвернётся от меня. Хотя, кого я обманываю, конечно, она отвернётся! Она не простит мне то, что я сделал, теперь, когда мы несём ответственность за сына…

– Может, ещё обойдётся? – нерешительно начала я, пытаясь проглотить ком в горле, хотя отлично понимала, что это маловероятно. Любовь, конечно, многое может победить, но здравый рассудок сохранять всё же следует, особенно когда у тебя на руках остаётся маленький ребёнок.

Квартира досталась Вовке от родителей. Когда-то у нас была трёшка, но когда мы с братом выросли, родители приняли решение перебраться на дачу, а нашу трёшку разменять на две однушки, чтобы нам с братом было, где начинать собственную взрослую жизнь.

Со временем, пока мои картины хорошо продавались, я продала свою однушку, добавила собственных денег и купила большую студию в самом центре города с панорамными окнами. Брат тоже открыл свой бизнес, и со временем, купил двухкомнатную квартиру, в спокойном спальном районе.

Это произошло незадолго до смерти родителей, а после… после всё смешалось во что-то невообразимое и серое. Полтора года назад, когда мы с братом вступили в наследство, я отказалась от своей части в пользу брата, сделав им с Катей таким образом подарок к предстоящему рождению ребёнка. Брат, казалось, обрадовался, затеял стройку нового дома на месте старого. Но вот уже больше года стоит лишь фундамент на голой земле… И теперь я понимаю, почему.

Брат мрачно посмотрел на меня, и ободряющих слов у меня больше не нашлось.

– Что собираешься делать? Продашь бизнес? – потёрла я переносицу. Потом вспомнила, что брат у меня, оказывается, банкрот, и запечалилась сильнее.

– Кто его купит? Я работаю в убыток. Не найдётся такого идиота, который на него позарится, – убитым голосом произнёс Вовка. – Придётся продавать квартиру и брать очередной долг, так как моя двушка даже на пять миллионов не потянет. Хотя из знакомых меня вряд ли кто выручит после недавнего, несмотря на то, что я всё же рассчитался, хотя и сильно просрочил. В банк обращаться бессмысленно. Не с моими доходами брать такую большую сумму… – словно рассуждая вслух, говорил брат, растирая виски. – Я не знаю, как поступить, Даш. Даже если бы я осмелился продать участок, он не стоит и миллиона. Поверь, я узнавал, когда у меня были проблемы. Но тогда рука так и не поднялась, а сейчас меня это не спасёт.

Я посмотрела на разбитого брата, перевела взгляд на дверь, ведущую из кухни, где слышались тихие шаги, неразборчивый голос и детский лепет. И как-то легко для себя приняла, что не могу позволить этой семье разрушиться. Пусть не ради брата, не ради памяти о родителях, которые всегда проповедовали заботу о родных и близких, даже не ради мужественной Кати. А ради маленького мальчика, который не виноват ни в чём и не заслуживает того, чтобы его семья разрушилась, или, того хуже, отец сел в тюрьму, лишившись всего.

– Я знаю, как поступить, – произнесла я и подняла взгляд на полные надежды и сомнения глаза брата.

– Ты сейчас шутишь? Скажи, что ты просто шутишь! – нервно потребовал Ваня, посмотрев на меня с большой надеждой.

– Нет, Вань, прости, – виновато вздохнула я, пряча взгляд. – Я серьёзно.

– Да это не может быть серьёзно! – взорвался он. – Не может! – подскакивая на месте и начиная расхаживать из стороны в сторону, произнёс мужчина. – Ты не могла единолично принять решение продать квартиру, чтобы оплатить долги твоего брата-неудачника!

Я только вздохнула, так как именно это и сделала. Для меня это показалось единственным выходом из положения, как сохранить семью брата, не разрушить жизнь племянника и… не продаться самой. Пусть меня уже нельзя назвать той, кем я была… но чувство гордости и принципы у меня остались. И пусть меня называют идиоткой, я с ними не соглашусь. Себя, во всяком случае, я не потеряю. А деньги… это только деньги, они приходят и уходят. Родители всегда учили нас с братом в первую очередь не терять себя. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

– Как ты можешь так говорить? – продолжал возмущаться Ваня. – Ты готова отказаться от собственного дома ради Вовки. Готова расплачиваться за его ошибку?

– Он мой брат, – произнесла я, надеясь, что Ваня поймёт. – Вова – моя семья. Я не могла его оставить в беде.

– Это я – твоя семья! – выкрикнул мужчина, метая взглядом молнии. – Я! Это я был с тобой всё это время! Я поддерживал, когда твой братец даже не вспоминал о тебе после похорон. Но со мной ты не посоветовалась, решая наше будущее самостоятельно, – зло прошипел он, стуча кулаком себе в грудь, а я еле сдержала грубые слова и ироничную усмешку.

Как красиво он говорит: «Поддерживал». В его понимании – может быть. Вот только у меня есть отличный пример настоящей поддержки в лице Кати, которая приложила все усилия, чтобы вывести брата из депрессии, а теперь ещё выясняется, практически смогла ещё и из зависимости. Жаль, не навсегда. В то время как красноречивый мужчина передо мной кичится тем, что просто не бросил, когда я закрылась от всего мира, упиваясь своим горем.

Поддерживал? Можно и так сказать, если вкладывать в это понятие такой смысл – оставить меня в покое, наедине со своими мыслями, уходя по своим делам со спокойной душой, невзирая на моё состояние. Тогда он отговаривался тем, что нужно зарабатывать деньги, пока я взяла перерыв в творчестве, несмотря на то, что необходимости в этом особой не было. И, признаться, мне было всё равно. Я даже радовалась, что могу всласть погоревать в одиночестве. Сейчас понимаю, что сама себя загоняла в депрессию. Кто знает, как бы всё повернулось, если бы Ваня обладал хоть частью упрямства Кати?

Но получилось так, как получилось, и винить одного Ваню, тем более задним числом, я не стала. Сама виновата, раз меня всё устраивало в прошлом.

– Ты не подумала, где нам теперь жить?

– У тебя же есть квартира… – напомнила я, хотя отлично понимала, как трепетный Ванечка относится к этому вопросу. Вот и сейчас, мужчина посмотрел на меня, как на полоумную, и чуть ли не схватился за сердце.

– Ты серьёзно? Ты предлагаешь нам жить на окраине города в однушке? Тем более, я её сдаю… – произнёс он и резко замолчал, понимая, что проговорился. Я вновь подавила жёсткую усмешку, разглядывая парня, который несколько лет назад клялся в любви, сделал предложение… но до сих пор так и не повзрослел. И в этот момент я порадовалась, что до свадьбы дело так и не дошло.